Паутина - Элейн Каннингем

С растущим ужасом Ретнор слушал описание сражения. Когда, наконец, рассказ закончился, он почти не обратил внимания, как лекарь осматривает его руку и помогает переодеться. Раздумья его оставались в услышанном.

Немыслимое случилось. Единственный руатанский корабль одолел три его военных судна, и теперь шел к своему острову с этими новостями. Лусканские корабли прикрыли свои названия, шли под простыми парусами и без флагов портов, но среди пиратов кто-то мог узнать человека, направлявшего атаку. Ретнор не был неизвестен на Руатиме. Как Старший Капитан он присутствовал на многих встречах Союза Капитанов, и нередко сидел за столом напротив военных вождей острова, так называемых Первых Топоров Руатима.

Таким образом, решил Ретнор, известие о нападении не должно достичь Руатима. Безусловно, маловероятно, чтобы островитяне смогли распутать искусно сплетенную им паутину, но Ретнор не желал давать им даже таких шансов.

“Кто за штурвалом?” потребовал он. “Куда мы направляемся?”

“Один из моряков — я не знаю его имени. Отдыхайте; мы идем к Лускану”, успокаивающим голосом ответил врач. Ретнор отбросил покрывало и поднялся на ноги. Отстранив протестующего лекаря, он выбрался на палубу и обратился к удивленному рулевому. “Разворачивай корабль”, приказал он тоном, не допускающим споров. “Установи прямой курс на Триск”.

Матрос моргнул, но покорно передал приказ немногочисленному оставшемуся экипажу. Никто не посмел открыто возразить Ретнору, — в лучшие времена подобное означало бы смерть, — но все до одного задумались, не унесла ли отрубленная рука Старшего Капитана и его рассудок.

Триск был одним из двух больших островов в удаленном архипелаге Пурпурные Скалы. Острова лежали к западу от Гандарлума, за теплыми водами Реки. Ледяные глыбы в это время года все еще представляли опасность, но куда страшнее были загадочные и смертоносные существа, по слухам обитавшие в морях у этих островов.

Рассказывали о них только на суше, желательно подальше от моря, в безопасности заполненной таверны у жара очага. Рулевой не хотел вспоминать их теперь. Он был северянин, и не боялся смерти. Ему лишь хотелось быть уверенным, что есть путь к пиршественным залам Темпуса от желудков морских тварей, поджидавших их.

Лириэль проспала всю ночь и немалую часть дня, и проснулась мгновенно, удивленная солнечным светом, и дежурящим у ее кровати Хрольфом. Встретив ее взгляд, он широко ухмыльнулся. “Прекрасно, ты наконец пришла в себя, девочка! Лежи спокойно”, предупредил он ее попытку подняться.

“Паренек в порядке, спит”, продолжил Хрольф, угадав ее первый вопрос. “У него несколько царапин, ничего страшного, но он здорово вымотался. За всю свою жизнь на Руатиме я не раз видел берсерков в боевой ярости, но такое — никогда!” сказал он с почтительным восхищением.

“Каждый раз все хуже”, выдавила Лириэль.

Хрольф кивнул, и его радостное лицо неожиданно посерьезнело. “Так его надолго не хватит, да?”

Дроу качнула головой и закрыла глаза, но не прежде, чем пират заметил несвойственное отчаяние в янтарных глубинах.

“Что ты собираешься делать с этим, девочка?” мягко спросил Хрольф. “Я уже понял, что ты ищешь ответы на Руатиме. Может быть, я могу помочь тебе найти их”.

“Это очень долгая история”, пробормотала Лириэль.

Хрольф скрестил руки и откинулся к стене. “До восхода луны тебе хватит времени на нее”, спокойно заметил он. “Ребята попросили, чтобы ты оставалась тут до тех пор. Они работают над сюрпризом для тебя”.

“Выполняют приговор Тинга?” с ноткой горечи осведомилась Лириэль.

Капитан ухмыльнулся. “Можно сказать и так. Но об этом не стоит беспокоиться, поверь мне. Теперь рассказывай”. Доверие вещь для дроу нелегкая, но Лириэль успокоили заверения Хрольфа. По правде сказать, до этого момента она и не осознавала, насколько доверяет пирату. Не колеблясь, она поведала ему историю Ветрохода. Украденный у одной из Колдуний Рашемена, амулет был артефактом древних времен, и магию его не понимали до конца даже могущественные Колдуньи, носившие его за века. Она рассказала о цепи событий, познакомивших ее с мудростью рун, древней магии, общей для предков руатан и рашеми, и как амулет оказался у нее. И наконец, открыла все о том, почему Федор и она стремятся на Руатим. Ветроход создавался для двух целей: хранить на время “магию места”, и вырезать созданную руну на древнем священном дубе, растущем на Руатиме. Врожденная магия дроу и ее заклинания подходили для Ветрохода. Она надеялась, что путешествие на Руатим — то, чему оно ее научит, препятствия, которые ей приходилось и придется преодолеть, — выгравируют руну в ее разуме и сердце, руну, которая позволит ей закрепить владение своей магией, а Федору даст контроль над силой берсерка.

“Я слышал истории о древних рунных странствиях”, заметил Хрольф, когда она остановилась, переводя дыхание. “Допустим, образ руны придет к тебе. Знаешь ли ты, как нужно привести ее в жизнь?”

Лириэль покачала головой. “Я многое знаю об обычном волшебстве, но это совсем другое”.

“Возможно, здесь я тебе и помогу”, задумчиво произнес он. “Ты права, говоря, что многие знания о рунах утеряны, но осколки, крохи старой мудрости можно еще найти, если знать, где искать. В нашем роду еще передают по наследству старые легенды”. Он сделал паузу, ухмыльнулся и подмигнул Лириэль. “Ты может заметила, я не поступаю так, как должен был бы по мнению некоторых. Эта струя течет в моей семье. Один мой родич, добрый друг еще с тех пор, когда мы были мальчишками, зовет себя шаманом. Мы с ним посидим и хорошенько потолкуем, рассудим, что можно сделать для тебя и парнишки”.

Дроу поблагодарила его кивком, но отчаяние не покинуло ее глаз. “Если мы успеем на Руатим”, прошептала она.

Хрольф поразмыслил. “Знаешь”, сказал он, “Я тут думал насчет этой остановки в Гандарлуне. Ловля сельди не очень веселая работа. Этой весной, думаю, обойдусь и без нее. У нас достаточно провизии до Руатима, а товары не испортятся до следующего путешествия. Как насчет того, чтобы пойти прямиком домой?”

Лириэль ошарашено взглянула пирату в лицо. “Ты сделаешь это ради нас?”

“И не только это, и не надо так удивленно смотреть!” пират протянул руку и мягко взял ее за подбородок огромной ладонью. “Ты умница, но кое-чему тебе еще стоит поучиться. Ты и парень столько раз помогали мне и Эльфийке. Не думай, что я забуду”.

Хрольф мягко потрепал ее по щеке и отодвинулся. “Если ты способна принимать посетителей, тут есть один, очень желающий поговорить”.

Лириэль вопросительно подняла бровь.

“Кзорш”, ответил пират, улыбаясь во весь рот. “Эльф плывет рядом с нами с восхода. У него для тебя что-то есть, так он говорит, и хочет передать тебе из рук в руки. Думаю, ты его очаровала, девочка”. Лириэль иронично фыркнула.

“А почему нет? Он симпатичный парень”, продолжал насмешничать Хрольф, “а ты любительница плавать!”

“Будь я уверена, что смогу достаточно долго задержать дыхание, возможно и подумала бы”, весело ответила Лириэль. “В любом случае, надо узнать, что ему нужно”. Все еще ухмыляясь, капитан вышел из кабины и поднялся на палубу. Спустя несколько мгновений в дверь тихо вошел Кзорш, держа в перепончатых ладонях знакомый мешочек. “Твои волшебные крабы”, объявил он, опуская еще не просохшую сумку на пол. “Они все здесь”.