Телохранитель - Мэгги Дэвис

Первая жена Бладворта ничего особенного собой не представляла, вышла из низов, в свое время стояла за прилавком и помогала ему создавать свою торговую империю. Думаю, именно Квинни посоветовала Чакки развестись и жениться на этой куколке Эдне Майерс, отец которой сделал миллионы на торговле с Китаем через Сан-Франциско, а мать была в родстве с нефтяным бизнесом в Техасе. Эдна тоже ничего собой не представляла, но перед ней открывались все двери. Она родила ему сына — в чем, кстати, первая жена не преуспела, — наследника и продолжателя семейного дела. А сын дал нам Карлу, которая, по слухам, была просто вылитая бабушка Эдна. Лично мне не довелось встречаться с Карлой, и я не смогу вам ничего особенного о ней рассказать.

Тщательно подбирая слова, Франческа спросила:

— Ведь Карла очень долго болела, не так ли?

Герберт Остроу жестом попросил официанта принести счет.

— Я не очень хорошо знаю эту историю. Палм-Бич в определенных отношениях довольно закрытое общество. Очевидно, с ней долгое время было что-то не в порядке, это так. Последние годы Карла провела затворницей, ни с кем из здешних друзей не встречалась, не выходила из дома. У нее был Курт, похоже, он держал там все в своих руках, ухаживал за ней и вплоть до ее смерти управлялся с домом. Почти не уделял времени своей яхте, а она — все в его жизни. Вы уже видели «Фрейю»?

Она отрицательно покачала головой.

— На нее стоит взглянуть! В Палм-Бич трудно удивить яхтой, здесь на рейде стоят шедевры мирового яхтостроения. Но яхта Курта, построенная в Индокитае, — настоящее произведение искусства. Как, кстати, и сам Курт — только поглядите, как он выглядит. Говорят, он может ходить на этой океанской яхте в одиночку и управляется с парусами, а это, поверьте, совсем непросто. Здешние морские волки просто молятся на него. Они считают его чем-то вроде Эйрика Рыжего[5].

Франческа улыбнулась:

— Звучит не очень обнадеживающе. Похоже, вы хотите посоветовать мне держаться подальше от него, не так ли, Герберт? Мне казалось, Курта Бергстрома здесь все любят.

Герберт Остроу подписал чек и откинулся на спинку кресла.

— Я вовсе не хочу сказать, что вам надо держаться от него подальше. Да это и невозможно — ведь вы сейчас дали этому викингу пристанище, я прав? Но лично мне скандинавы всегда казались непонятными людьми, особенно морские бродяги вроде Курта Бергстрома. Даже Карла не могла заполучить Курта, пока не приобрела его яхту. Он, похоже, прибыл вместе с ней, вроде как неотъемлемая ее часть.

— Что? — воскликнула изумленная Франческа.

— Разве вы не знаете, что Карла приобрела на свое имя яхту и Курт лишь пользовался ею? Наверное, она сделала это, чтобы держать его при себе. Вполне может быть, что перед смертью она передала ему права на яхту, но кто может быть уверен в этом? На всякий случай надо проверить документы. А вдруг вы ее владелица?

Франческа изумленно смотрела на него. В ее голове царил такой сумбур, что она была рада непрекращающейся болтовне собеседника.

Он продолжал:

— Как вы знаете, я пишу книгу о Палм-Бич. Приходится вести розыски в архивах. Я несколько раз обращался в Фонд Бладвортов за разрешением поработать в семейных архивах, но они не отвечали на мои запросы.

Помолчав, Герберт Остроу сказал:

— Юридическое агентство в Майами тоже не очень-то спешит с помощью, проще общаться с выводком крокодилов. Франческа, не считайте меня корыстным, но вы можете мне очень помочь, если позволите покопаться в семейных архивах. Особенно времен старины Чарли, когда он возводил свое знаменитое палаццо.

Наступило молчание. Предыдущую тираду Герберта Франческа слушала лишь краем уха и лихорадочно вспоминала — в завещании не было ни полслова о яхте Курта Бергстрома. Копия завещания Карлы у нее была; надо найти и перечитать его. Но кто именно сказал ей, что яхта и «Порше» принадлежат Курту? Она никак не могла вспомнить этого.

Франческа произнесла, тщательно подбирая слова:

— Как мне сказали, второй муж Карлы был писателем. Он написал о доме брошюру. В ней вроде бы есть перечень всех редкостей, если вас интересует именно это. Я могу разыскать эту брошюру для вас, но для этого надо позвонить моим юристам в Майами.

Просьба Герберта была не такой уж сложной, но Франческа уже стала очень осторожной во всем том, что касалось ее частной жизни, и надо было признать, что для этого у нее имелись все основания. Ей вовсе не улыбалась идея, что самые интимные подробности ее жизни могут всплыть в любом месте и в любое время. И уж тем более не хотелось получать впредь писем с угрозами.

— Франческа, прошу вас. — Герберт накрыл ее руку своей. — Давайте снова как-нибудь пообедаем. Я пригласил вас в «La Ronde» вовсе не для того, чтобы выпросить позволение покопаться в семейных архивах Бладвортов. Думаю, вы мне верите. Мне приятно ужинать с вами, потому что вы живой дух La belle Otero.

Франческа убрала руку со стола.

— Вы правильно сделали, что приберегли это напоследок. Наверное, теперь я должна сказать: «Ну что ж, в следующий раз вы мне расскажете о La belle Otero».

— Ну так как? — спросил Герберт.

— Я не против, — пожала она плечами. — В следующий раз за обедом вы расскажете мне о La belle Otero. Когда это будет? Позвоните мне заранее.

Раздирающий душу визг циркулярной пилы встретил Франческу, когда она поднялась на галерею второго этажа, направляясь к себе в спальню. Она не могла себе представить, что ее затея расширить свою комнату за счет соседней спальни, сделав ее одновременно и кабинетом с рабочим местом для секретарши, вызовет столько шума.

Задумав это переустройство, она уповала на магическую силу бладвортовских денег, решив, что с их помощью сможет проделать это так же быстро, как в свое время изменила обстановку спальни, но не тут-то было. Приходилось терпеть присутствие рабочих, спотыкаться о банки с краской и какие-то инструменты, слушать визг пилы и стук молотков.

Комната, отделанная теперь в лимонных и белых тонах, приводила Франческу в восторг, равно как и мебель, сверкающая лакированным деревом, стеклом и хромированной сталью. Ее апартаменты являли совершенный контраст безвкусным мрачным помещениям «Дома Чарльза».

Миссис Шенер разложила на кровати туалет, приготовленный для визита в «Сихэмптон».

Бросив сумочку на кровать, она мельком подумала, что ее гардероб начинает представлять собой проблему. Новая, побывавшая в «Золотых Воротах» Франческа, как оказалось, не могла довольствоваться ассортиментом местных магазинов, даже самых модных. В результате все шкафы старомодной гардеробной оказались забиты ненужными тряпками, и надо было обзаводиться чем-то более современным. С этим была согласна даже миссис Шенер.

На невысоком столике рядом с кроватью секретарша оставила несколько сообщений. Франческа быстро их просмотрела.