Три ступени до ада - Анна Васильевна Дубчак

рук насильника, но все это неправда. Когда мужчина сильный, когда знает, как схватить за запястья и обездвижить, придавить коленом жертву, да еще при этом причинить ей боль этой звериной хваткой, она не сможет и шелохнуться. И будет терпеть и ждать только одного — чтобы весь этот ад поскорее закончился. Но тогда почему же она вместо ада оказалась если не в раю, то все равно где-то рядом… Почему ее тело предало Андрея, почему с такой готовностью приняло чужого мужчину? Ну не потому же, что он так похож на мужа? Нет, нет! Что-то он сделал такое, волшебное, что она сорвалась с оси и улетела… И до сих пор летит, явно в пропасть, и сил сопротивляться этому у нее нет.

Вот и сейчас, что бы она ни делала, она постоянно прислушивается к звукам, ждет, что вот сейчас послышатся его шаги. Что откроется дверь и он войдет и снова парализует ее своим ледяным, властным взглядом.

И он вошел. Почти бесшумно. Стоял в дверях кухни и смотрел на нее, гипнотизируя.

Она задышала часто-часто, не зная, чего от него ожидать.

— Что делаешь?

— Тесто поставила.

— Пироги?

Она лишь молча кивнула. Он все стоял и даже не подходил к ней.

— Ну и как актриса? — Она не могла этого не спросить, было бы неестественно. — Дала тебе автограф?

— Да ее дома не было, к сожалению. Иначе я бы раскрутил ее, разговорил, вспомнил бы все комплименты, которые знал, начал бы расхваливать ее игру. Хотя актриса-то она так себе, обычная… Смазливая бабенка.

И Таня, не поверив ни единому его слову, смахнув слезы, сорвала с миски полотенце и вонзилась пальцами в теплую мякоть теста…

Глава 16

Свидетель (подозреваемая).

Ирина Равич

Ну да, конечно, я не знала, что у моего мужа есть любовница. Даже не подозревала, что это высокая такая, блондинистая дылда с худыми ногами и саблезубой улыбкой. Во сне такая приснится — получишь разрыв сердца. Но, как говорится, женщина на любителя. То есть просто идеальная дама сердца для моего Олега.

Когда я выходила замуж, конечно, я и понятия не имела, что он встречается с этой мерзкой Аленой. Что они жить друг без друга не могут, вернее, не могли. Может, она и не могла, но Олег-то бросил ее, решил для себя, что со мной, вернее, с моими родителями ему будет куда удобнее устроиться в жизни.

Он предал ее, поступил подло. Вот почему я всегда презирала его за эту продажность и никогда, понятное дело, не любила. Но так уж вышло, что и мне было удобно иметь под рукой мужа, который живет своей жизнью и не вмешивается в мои дела. Внешне мы выглядим прекрасной дружной парой, у нас подрастают дети — словом, мы образцовая семья.

Я не знала, что мой муж совсем уже перестал бояться, что его поймают, разоблачат, уличат в измене. Он окончательно расслабился и жил в свое удовольствие, даже не задумываясь о том, какие чувства испытываю я, когда знаю, куда и с кем он поехал или с кем только что расстался.

Конечно, я никогда не замечала какие-то мелочи, детали, несостыковки времени в его объяснениях, оставленные в его карманах чеки или другие приметы его измены. Не знала я и когда он врет, не давая себе труда хотя бы запомнить основные моменты этого самого вранья, чтобы не выглядеть передо мной вконец уж полным идиотом.

Не знала я, безусловно, в каких гостиницах или подмосковных пансионатах они встречаются со своей шлюхой. Понятия не имела, что он содержит ее, постоянно пополняя ее карточку, покупая драгоценности (которые она не носит, потому что боится расспросов мужа), дорогие духи (точно такие же, как и у меня, поскольку понимает, что я-то в них разбираюсь и что он не ударит лицом в грязь, преподнося их своей «красавице»)…

Кстати, о духах. Это, вероятно, очень удобно и безопасно для мужа, когда любовница пахнет такими же духами, как и жена. Нет риска, что жена в один прекрасный момент, обнюхав его, спросит: «А чем это, милый, от тебя пахнет? Где ты был, с кем?»

Я никогда не устраивала Олегу сцен ревности, не спрашивала, изменяет ли он мне, не говорила, что его видели с другой женщиной и что я знаю, кто она такая и как давно они встречаются. Я просто наблюдала за своим мужем и диву давалась, как можно вот так спокойно вести двойную жизнь, причем нисколько не нервничая, не боясь, что, повторюсь, тебя поймают, застукают в гостиничном номере с этой «белокурой Жози» в самый неподходящий момент…

Разве он не понимал, чем рискует? Разве не знал, что мои родители, узнав о его предательстве по отношению ко мне, сделают все возможное, чтобы он потерял по возможности все разом? И должность, и деньги, и имущество, и положение в обществе, и (почему бы и нет) здоровье?

Моя мама — женщина суровая, мстительная, и мало кто знает об этом. Она могла бы и отравить Олега или нанять кого-нибудь, чтобы его покалечили… Это внешне она выглядит как милая такая женщина, улыбчивая и доброжелательная, на самом деле — стерва еще та. Но я все равно люблю ее и, кажется, переняла некоторые черты ее характера.

Нет, я же ничего не понимаю и не догадываюсь, почему Олег, вернувшись, к примеру, в июле как бы из командировки, из прохладного Калининграда, просит меня намазать ему спину сметаной, говорит, что был с друзьями в солярии и там «сгорел». Да разве ж мне известно, что они со своей Жизелью летали в Сочи, где останавливались в частной гостинице «Зеленый сад», что весь день жарились на пляже, а вечером отправились в ресторан, где пили розовое шампанское? Они не первый год летают время от времени в Сочи, останавливаясь в одной и той же гостинице, и я, конечно же, не позаботилась о том, чтобы прикормить там своего человечка, который докладывал бы мне об их приезде, следил бы за ними и делал снимки.

Я же дура, я же ничего не вижу, не понимаю. Вот пусть