40 градусов в тени - Юрий Гинзбург

СССР был реальным вдохновителем этой войны. Его целью было установление руками арабов выгодного СССР порядка на Ближнем Востоке. Огромные средства, затраченные СССР на вооружение арабских стран и обучение их военных кадров пропали зря. Арабские армии были вооружены советским оружием, обучены советскими инструкторами, воевали по советским тактическим схемам, однако Шестидневная война совсем не протекала по планам советских стратегов. Всем было очевидно, что поражение арабских армий было в некоторой степени поражением Советского Союза. А для советских людей мощь страны оценивалась военными победами. Военная же победа была на стороне Израиля. Пришло понимание, что арабские армии, несмотря на численное превосходство и огромную военно-техническую помощь, не в состоянии победить израильскую армию, что подрывает авторитет СССР. Теперь кубинцев и вьетнамцев считали хорошими воинами и союзниками, а арабские солдаты и офицеры появлялись исключительно как герои анекдотов.

Отношение к евреям со стороны простых советских граждан сильно изменилось. Более того, сами евреи стали смотреть на себя по-другому, они ощутили собственное достоинство и обрели некую гордость за свое еврейство. Антиеврейские анекдоты уступили место проеврейским анекдотам, появившимся в огромном количестве. Причем эти анекдоты рассказывали в открытую, никто особенно не прятался. Однажды Игорь с одним коллегой, тоже евреем, прилетел в Москву на одно важное совещание, и они первыми зашли в зал заседания в головном институте. Через какое-то время Игорь услышал, как их генеральный директор, подходя к дверям, спросил ученого секретаря:

– А Гольд уже прилетел?

На что секретарь ответил:

– Не волнуйтесь, они уже здесь!

Все окружающие понимающе засмеялись. Дело было в том, что в то время был очень популярен анекдот о том, как в милицию привели двух хулиганов, затеявших драку с евреями на улице. В объяснении они написали: «Я и Вася выпили с утра по стакану и слышим по радио, что началась арабо-израильская война. Мы врезали еще по двести грамм и слышим, что евреи уже на Синайском полуострове, мы закусили, выпили еще по двести, выходим на улицу проветриться, смотрим, а они уже здесь!»

Народ также уже слабо реагировал на крики официальной пропаганды об израильской агрессии, израильской военщине и пр. Сравнение А. Н. Косыгиным действий израильских военных с действиями Вермахта в начале Отечественной войны, сделанное на сессии ООН в июле 1967-го, особого успеха в народе не имело. Все отлично видели разницу в ситуации.

Совсем другая реакция была у советских властей. В одностороннем порядке были прерваны дипломатические отношения с Израилем. Началось постепенное вытеснение евреев из государственных учреждений, таких, например, как МИД, МВД, Академия наук и пр. В НИИ и КБ, связанных с разработкой военной продукции, начали внедрять принцип трех «не»: не увольнять, не принимать и не повышать. Впервые о трех «не» Игорь услышал в Москве от мужа двоюродной сестры Даны, который много лет работал в КБ Королева.

На вопрос Игоря:

– Как дела?

Он ответил:

– По третьему «не».

В вузах ужесточился контроль за приемом евреев на престижные и военные специальности. Начали появляться в прессе разоблачительные статейки. Конечно, и по сей день не найдены ни в каких архивах документальные подтверждения о тенденции к зажиму евреев, но живущим в то время в СССР тенденция была достаточно очевидна. Таким образом, Шестидневная война отрицательно влияла в течение двадцати лет на карьеру профессиональных советских евреев, абитуриентов, соискателей степеней и приличных должностей в системе и др. В этот момент резко усилился процесс отъезда евреев из СССР. В июне 1968 года министр иностранных дел Андрей Громыко и глава КГБ Юрий Андропов подали в ЦК записку с предложением разрешить советским евреям эмигрировать, в результате чего разрешался выезд полутора тысяч в год пожилых граждан без высшего и специального образования.

Практически профессор никак вышеописанной тенденции на себе лично не ощущал, а вот к изучению чисто военно-технических аспектов Шестидневной войны некоторым образом был причастен. Опыт Шестидневной войны в очередной раз доказал, что даже самая современная техника с плохо обученным и немотивированным персоналом не в силах побеждать армию с устаревшим вооружением, но квалифицированными кадрами. Это касалось как ВВС, так и бронетанковых частей. Арабские летчики, вооруженные вполне современными самолетами, не владели искусством современного воздушного боя и не умели эффективно взаимодействовать со своими ПВО и друг с другом. Арабские танкисты, оснащенные вполне современными советскими танками Т-54 и Т-55, проигрывали по уровню боевой подготовки израильтянам, имеющим не самые лучшие и не самые современные машины. Боеспособность арабских войск была крайне низкой. В танковых сражениях Шестидневной войны участвовало около двух с половиной тысяч танков с обеих сторон. Конечно, часть из них были устаревшими, но много было и современных машин. К началу войны Египет и Сирия имели на вооружении несколько сотен новейших танков Т-55. Их нарезная пушка могла эффективно поражать большинство западных танков, а низкий контур обеспечивал высокую неуязвимость на пересеченной местности. Кроме того, в составе арабских армий находились тяжелые танки ИС-3, плавающие танки ПТ-76 и усовершенствованные «тридцатьчетверки».

Израильские бронетанковые силы включали в себя британские, американские и французские танки времен Второй мировой войны: «Центурион», «Паттон», АМХ-13. Весьма эффективными были танки М-51 Super Sherman со 105-миллиметровым орудием, двигателем Cummins VT8—460 и автоматической трансмиссией (израильская модернизация американского танка «Шерман»). Если увидеть живьем «Шерман» профессору довелось в СССР после войны Судного дня, то остальную технику он уже с интересом рассматривал в танковом музее в Латруне по прибытии в Израиль.

Победа в Шестидневной войне послужила мощнейшим импульсом для разговоров о ЦАХАЛе в преувеличенно возвышенных тонах и провозглашения ее чуть ли не сильнейшей армией мира. Эти преувеличения сыграли вредную роль во время арабо-израильской войны, получившей название «война Судного дня». Тогда в первые сутки боевых действий Египтом и Сирией было достигнуто серьезное преимущество перед израильскими войсками. Главнокомандующий ВВС Египта, выпускник Фрунзенского авиационного училища Хосни Мубарак (будущий президент) под прикрытием систем ПВО за первые семьдесят два часа войны уничтожил свыше ста израильских самолетов. В начале октября на суше была прорвана линия Бар-Лева и путь на Тель-Авив оказался фактически открытым для египетских войск. День для нападения выбрали, конечно, преднамеренно: 6 октября – важнейший религиозный праздник Йом-Кипур (Судный день), который положено проводить в посте и молитвах.

Прославленная израильская разведка не сумела вскрыть приготовлений арабов под покровом учений и вместе с военным руководством уверяла правительство, что Египет и Сирия абсолютно не готовы к войне и даже мобилизацию резервистов проводить не следует. В результате Израиль едва не оказался разгромленным. Потери израильтян в войне Судного дня составили 2656 человек. Более 10 тысяч раненых. С арабской стороны погибли