Клеопатра из графства Дербишир - Эмералд Бакли

– Ты что, не дашь мне войти? – с некоторым удивлением поинтересовался Эрни.

– Ты ведь говорил, что пускать тебя в гостиную опасно, так что я решила принять меры предосторожности.

Улыбнувшись, Пэтти проскользнула мимо него и направилась к лифту. Сегодня Эрни выглядел просто сказочно. Под распахнутым кашемировым пальто виднелся дорогой костюм. Пожалуй, похвалила себя Пэтти, я правильно сделала, что не впустила его в квартиру. Там мне непременно захотелось бы его поцеловать… и нетрудно догадаться, чем бы это закончилось.

Эрни догнал ее на площадке.

– Да, но я…

– Входи, а то лифт закроется. – Пэтти шагнула в кабину.

– Да, конечно. Все время сражаюсь с этим лифтом. – Говоря о лифте, Эрни не отрывал глаз от Пэтти. – Почти каждый вечер.

Он пожирал ее глазами, словно ребенок – мороженое; от этого взгляда внутри у Пэтти что-то сладко затрепетало.

– Ты прав, почти каждый вечер. Кажется, мы пропустили только вторник и пятницу.

Он придвинулся ближе, и синие глаза его потемнели. Аромат его одеколона коснулся ноздрей Пэтти.

– Напрасно я не отменил ту встречу в пятницу.

Она покачала головой.

– Ну нет. Когда важный клиент приглашает тебя на ужин, лучше не отказываться.

Как он хорош! – думала Пэтти. Никогда еще я не видела Эрни в костюме и при галстуке. Как, должно быть, восхитительно будет снимать с него эти вещички одну за одной! Она от души надеялась, что проделает это сегодня вечером.

Жадный взгляд Эрни не отрывался от ее лица.

– Я хочу тебя поцеловать.

– Я бы с радостью! – откликнулась Пэтти. – Но ты смажешь помаду, а я не хочу выглядеть неряхой при знакомстве с твоими родителями. – В первый раз она задумалась о том, какое значение придадут родители Эрни ее появлению на семейном ужине. – Ты говоришь, это бывает только раз в году?

– Верно. – Протянув руку, Эрни заправил за ухо Пэтти выбившуюся кудрявую прядь. – Как это странно – ты рядом, но я не могу ничего… с тобой сделать.

Пэтти позволила себе окунуться в чувственный океан его взгляда.

– Нам ведь не обязательно туда идти. – Рука Эрни скользнула под пальто, легла на грудь Пэтти. – Я могу позвонить маме и сказать, что у меня возникло срочное дело.

– Эрни, этот ужин бывает лишь раз в году. Ты должен пойти. – Пэтти действительно так думала, но его прикосновение ослабило ее решимость. – Ты всегда берешь на такие мероприятия своих девушек?

Вопрос, кажется, поразил Эрни: рука его застыла, поколебавшись, он наконец ответил:

– Нет.

Внутри у Пэтти что-то странно ёкнуло – словно она стоит на пороге какого-то важного открытия.

– А вообще такое раньше бывало? – задала она вопрос, логически вытекающий из предыдущего.

В глазах Эрни появился холод.

– Нет, но…

– Не важно, – быстро сказала она. – Я просто спросила.

Она узнала то, что хотела знать, и не видела нужды размазывать эту тему. Эрни это наверняка придется не по вкусу.

– Еще не было случая, чтобы ради ужина с родителями мне приходилось отменять свидание, – произнес он словно в оправдание.

– Понимаю, – мягко произнесла Пэтти, не желая на него давить.

Конечно, приятно оказаться первой девушкой, которую Эрни представит родителям, тем более если вспомнить, что жениться он не собирается. Но Пэтти чувствовала, что разговоры на эту тему ему неприятны.

– Держу пари, ты просто решил их шокировать!

Лицо Эрни разгладилось, угрюмость сменилась легкой улыбкой.

– Да, не без этого. – Он погладил ее грудь через свитер. – Должен тебя предупредить: я поведал матери, что в Дербишире ты выращивала кабачки.

Пэтти расхохоталась, и синие глаза Эрни блеснули ответной улыбкой. Тепло его взгляда согревало ее еще сильнее, чем прикосновение руки.

Когда они вышли на улицу, Эрни ласково улыбнулся и спросил:

– Поймаешь такси сама или позволишь мне?

Он помнит, как ей нравится ловить такси! Забота и внимательность Эрни тронули Пэтти. Они всего раз – в тот первый вечер – ездили вместе по городу, но он не забыл, с каким восторгом она демонстрировала свое умение свистеть. А последние слова «или позволишь мне» – означали, что Фэй не ошиблась.

Не так давно она сказала Пэтти, что под невозмутимой внешностью Эрни скрывается нежное, ранимое сердце. Фэй подозревала, что он мечтает окружить Пэтти заботой, оказывать ей сотни мелких услуг – например, ловить для нее такси. И, похоже, она была права. Какой он милый! – думала Пэтти.

До сих пор она не желала признавать, что Эрни привлекает ее не только в постели. Но сегодня, взглянув ему в глаза и прочтя в них нежность и ранимость, Пэтти поняла: их связь давно вышла за пределы «голого секса». Хочет она или нет, а речь идет уже не только о теле, но и о сердце. Черт, только бы Фэй не догадалась – она живот надорвет от смеха! Ведь Пэтти клялась, что ни за что в жизни не влюбится!

Однако это случилось, и тут уж ничего не поделаешь.

– Лучше ты, – ответила она и – смешно сказать! – чуть не прослезилась от счастья, увидев, как Эрни расцвел блаженной улыбкой и бросился к кромке тротуара.

В тот же миг Пэтти решила, что отблагодарит его за доброту – поможет скоротать семейный ужин, который для Эрни, судя по всему, грозит превратиться в пытку. И поездку в такси использует не для рискованных развлечений, а для того, чтобы побольше узнать о семье своего возлюбленного.

Едва сев в такси, Пэтти поинтересовалась прежде всего именами родителей Эрни.

– Ее зовут Агнесса, а его – Арнолд, как меня. Арнолд Стенфорд.

– Значит, ты – Арнолд Стенфорд-младший?

– Увы, да.

– С ума сойти – настоящая династия!

– Думаешь? А тебе не кажется, что это имя звучит высокопарно и нудно?

– Ни капельки. А если думаешь, что это скучно, послушай, как меня зовут: Патриция Розалин Скимпол. Вот это по-настоящему нудное имя!

– Вовсе нет. – Эрни взял ее за руку и, повернув ладонью вверх, провел пальцем по тонким линиям. – У тебя звучное, сильное, энергичное имя. Совсем как ты сама.

– Я не хочу быть сильной! Я хочу быть чувственной и соблазнительной.

Он поднес ее ладонь к лицу и, проведя по ней языком, пробормотал:

– Ты такая и есть.

– Прекрати! – внезапно охрипшим голосом потребовала Пэтти и отдернула руку. – Я дала себе слово, что буду говорить только о твоих родителях.

– Я не хочу говорить о родителях. – Эрни понизил голос. – Лучше я разожгу в тебе огонь.

Он снова потянулся за ее рукой – но Пэтти увернулась.