Повседневная логика счастья - Габриеле Зевин

— Что ты знаешь о вождении? — вздохнула Амелия.

Следующей осенью, когда пожелтели листья, Эй Джей и Амелия поженились.

Мать Ламбиазе, с которой тот пришел на свадьбу, сказала сыну:

— Свадьба — это всегда прекрасно, но особенно приятно наблюдать, как сочетаются браком два зрелых человека. Тебе не кажется?

Матери Ламбиазе очень хотелось, чтобы ее сын снова женился.

— Пожалуй, — согласился Ламбиазе. — Зрелые люди выбирают не наобум. Он знает, что она не идеал. Она знает, что он не идеал. И оба понимают, что идеальных людей не бывает.

Майя настояла на том, чтобы нести не цветы, а кольца, потому что кольца важнее цветов.

— Если потеряешь цветок, можно взять другой, — рассудила она. — А если потеряешь кольцо, будет очень плохо. Тот, у кого кольцо, главнее.

— Ты говоришь, как Горлум, — заметил Эй Джей.

— Кто такой Горлум? — заинтересованно спросила Майя.

— Один зануда, который нравится твоему папе, — объяснила Амелия.

Накануне свадьбы Амелия вручила Майе подарок: упаковку наклеек с надписью «ЭТА КНИГА ПРИНАДЛЕЖИТ МАЙЕ ТАМЕРЛАН ФИКРИ». У Майи как раз наступил в жизни период, когда человеку нравится ставить на вещах свое имя.

— Я рада, что мы с тобой породнимся, — сказала Амелия. — Ты мне очень нравишься, Майя.

Майя сосредоточенно вклеивала экслибрис в «Удивительные приключения Октавиана Ничтожного», которые как раз читала.

— Ага, — кивнула она. — Ой, подожди. — И достала из кармана флакон золотистого лака для ногтей: — Это тебе.

— У меня нет такого цвета, — сказала Амелия. — Спасибо!

— Знаю. Я потому его и выбрала.

Эми перевернула флакон и на донышке прочитала: «Золотого человека найти нелегко».

Эй Джей предложил позвать на свадьбу Леона Фридмана, но Амелия его не поддержала. Вместо этого они выбрали из «Цветка запоздалого» отрывок и попросили университетскую подругу Амелии прочесть его на церемонии.

«Из тайной боязни, что нас нельзя полюбить, мы отталкиваем от себя людей, оставляя вокруг себя пустоту, — говорилось в отрывке, — и из этой пустоты рождается мысль, что полюбить нас невозможно. Однажды, никто не знает когда, вы будете ехать по дороге. И однажды, никто не знает когда, на этой дороге вам встретится он или она. Вы впервые в жизни почувствуете, что вас любят, и впервые в жизни не будете одиноки. Тогда вы решите, что одиночество не для вас».

Остальные друзья по университету не узнали женщину, читавшую отрывок, но никто особенно не удивился. Вассар не самый крупный колледж, но он не настолько мал, чтобы все его студенты были друг с другом знакомы. А Амелия всегда умела находить друзей в самых разных социальных кругах.

Исмей сидела у себя в прихожей и ждала. Ноги она скрестила, заведя ступню одной за икру другой. Однажды она видела телеведущую, сидевшую в этой позе, и та произвела на Исмей неизгладимое впечатление. Так сидят только женщины со стройными ногами и гибкими коленями. Исмей покосилась на свое шелковое платье. За окном осень, как бы не замерзнуть.

Она бросила взгляд на экран телефона. Одиннадцать. Значит, начало церемонии она уже пропустила. Может, ехать без него?

Все равно опоздала, думала Исмей, какой смысл идти одной? Лучше подождать, когда он явится, и от души на него наорать.

Дэниел переступил порог в 11:26.

— Прости, — сказал он. — Ребята решили пропустить по стаканчику, а потом пошло-поехало. Знаешь ведь, как это бывает.

— Знаю, — сказала она. Ей больше не хотелось орать. Молчание лучше.

— Очнулся у себя в кабинете. Боль в спине адская. — Дэниел поцеловал ее в щеку. — Роскошно выглядишь. — Он присвистнул. — У тебя потрясающие ноги, Иззи.

— Переоденься, — сказала она. — От тебя разит как от винного погреба. Ты на машине сюда ехал?

— Я не пьян. У меня похмелье. Это разные вещи, Исмей.

— Удивительно, что ты еще жив, — сказала она.

— И то верно, — согласился Дэниел, поднимаясь по лестнице.

— Захватишь мой палантин? — попросила Исмей, сомневаясь, что он ее слышит.

Все свадьбы похожи одна на другую, думала Исмей. Синий костюм в тонкую полоску сидел на Эй Джее мешком. Неужели нельзя было взять напрокат смокинг? Это же остров Элис, а не побережье Джерси. А невеста во что вырядилась? Платье не иначе как с фестиваля-ярмарки «Ренессанс». Скорее желтое, чем белое, и Амелия в нем похожа на хиппи. Винтажные вещи — это прекрасно, но не с ее типом фигуры. И кого она хочет обмануть этой огромной герберой в прическе? Изображает из себя двадцатилетнюю. А когда улыбается, все десны видно…

«Да что это я, — удивилась Исмей, — откуда во мне столько злобы?» Их счастье вовсе не означает ее несчастья. Или все-таки означает? Что, если в каждый момент времени соотношение во вселенной счастья и несчастья одинаково? Надо быть добрее. У злюк после сорока дурнеет лицо. И потом, Амелия привлекательная женщина, пускай и не такая красивая, как Ник. Достаточно посмотреть, как сияет Майя. Потеряла еще один зубик. А Эй Джей в каком восторге. Чуть не плачет от счастья, везунчик!

Исмей радовалась за Эй Джея, но свадьба стала для нее испытанием. Гости веселились, а она словно еще раз хоронила сестру, не в силах прогнать мысли о собственных многочисленных разочарованиях. Ей сорок четыре. Она замужем за чересчур привлекательным мужчиной, которого больше не любит. За последние двенадцать лет у нее случилось семь выкидышей. Ее гинеколог утверждает, что она вступает в предклимактерический период. Ну и черт с ним.

Исмей отыскала взглядом Майю. Какая симпатичная девчушка, и притом умница. Исмей помахала Майе рукой, но та, погруженная в чтение очередной книги, ее не видела. К удивлению окружающих, Исмей никак не удавалось сдружиться с Майей, хотя та обожала взрослые компании, а Исмей двадцать лет проработала учительницей и знала подход к детям. Двадцать лет. Кошмар. Незаметно для самой себя из молоденькой учительницы, на ноги которой засматриваются все мальчишки, Исмей превратилась в старую миссис Пэриш, руководительницу школьного драмкружка. Над ней подсмеиваются — людям кажется глупым, что она так много сил отдает каждой постановке. Разумеется, молва, как всегда, преувеличивает. Но как долго она еще будет тянуть эту лямку, ставя один посредственный спектакль за другим? Через ее руки прошли сотни детей, но новой Мерил Стрип не вышло ни из кого.