Повседневная логика счастья - Габриеле Зевин

* * *

На пароме, который вез Амелию Ломан из Хайаннис-порта на остров Элис, она накрасила ногти желтым лаком и, пока они сохли, стала просматривать записи, сделанные ее предшественником. «„Книжный остров“: ежегодный объем продаж — около 350 тысяч долларов, в основном за счет летних месяцев, когда на Элис съезжаются отдыхающие, — сообщал Харви Родес. — Шестьсот квадратных футов торговой площади. Продавцов нет — только владелец. Крохотный отдел детской литературы. Присутствие в интернете в зачаточном состоянии. Работа с читателями практически отсутствует. Ассортимент с явным креном в сторону интеллектуальной литературы, что не может не радовать, но Фикри страшно разборчив, и, если бы не Ник, его вообще невозможно было бы убедить взять что-то новое. К счастью для него, „Остров“ — единственный книжный в городе». Амелия зевнула (накануне малость перебрала) и задумалась: стоит ли один капризный книготорговец столь долгого путешествия. Но к тому моменту, когда лак на ногтях высох, сидящий в ней неисправимый оптимист взял верх над скептиком: ну разумеется, стоит! Как раз такие независимые лавочки и управляющие ими чудаки — ее специальность. Вообще-то талантов у нее много: она отлично выбирает вино к ужину (а потом подставляет плечо не рассчитавшим сил приятелям) и ладит с домашними растениями, бездомными кошками и собаками и другими лузерами. Не успела Амелия сойти с парома, как у нее зазвонил мобильный. Номер был незнакомый — по правде говоря, никто из ее друзей уже давно не использовал телефон в качестве телефона. Впрочем, это ее даже обрадовало. Амелия не принадлежала к числу людей, которые уверены, что услышать по телефону хорошую новость можно только от того, кого знаешь лично, да и то если ждешь звонка. В трубке раздался голос Бойда Флэнегана, третьего по счету никуда не годного кавалера, найденного через интернет. Полгода назад Бойд водил ее в цирк.

— Пару недель назад я посылал тебе эсэмэску, — сказал он. — Ты ее получила?

Амелия ответила, что недавно поменяла работу и ей пришлось обновить все гаджеты.

— Кстати, я что-то охладела к идее знакомиться через интернет. Похоже, это не мое.

Последнюю фразу Бойд пропустил мимо ушей.

— Не хочешь повидаться? — спросил он.

Для справки: на первом свидании в цирке новизна впечатлений отвлекла Амелию от того факта, что между ней и Бойдом нет ничего общего. Но под конец ужина скрывать от себя суровую правду об их несовместимости было уже невозможно. Сомнения зародились у нее, когда они не сумели договориться об аперитиве, и усилились, когда Бойд признался, что терпеть не может всякое «старье» — вещи, дома, собак и людей. Амелия не спешила с выводами, но ее сомнения переросли в уверенность, когда на вопрос о том, какая книга оказала на него самое сильное влияние, Бойд ответил: «Основы бухгалтерского учета. Часть вторая».

Амелия вежливо отклонила предложение о новой встрече.

Услышав в трубке частое и прерывистое дыхание Бойда, она испугалась, как бы он не расплакался.

— Тебе что, плохо? — спросила она.

— Не надо меня опекать, — огрызнулся тот.

Амелия понимала, что должна повесить трубку, но не сделала этого. Ее разбирало любопытство. Какой толк в неудачных свиданиях, если о них нечего рассказать друзьям?

— Так чего же тебе надо? — поинтересовалась она.

— Как видишь, я не сразу позвонил тебе, Амелия, — проговорил он. — Я не объявлялся потому, что встретил кое-кого получше. Но у нас не сложилось, и я решил дать тебе второй шанс. Но ты не слишком задирай нос. Улыбка у тебя приятная, это да, но зубы явно больше нормы, как и задница. И потом, тебе уже не двадцать пять, хоть и пьешь ты как лошадь. И вообще, дареному коню в зубы не смотрят. — С этими словами дареный конь на том конце провода отчетливо всхлипнул и пробормотал: — Прости. Пожалуйста, прости.

— Все нормально, Бойд.

— Что со мной не так? В цирке тебе вроде понравилось? Да и я вполне себе ничего.

— Ты отличный парень. И в цирке было очень интересно.

— Должна же быть причина! Скажи мне честно.

К этому моменту причин не любить Бойда у Амелии накопилось уже достаточно. Она остановилась на одной.

— Помнишь, я сказала, что работаю в издательстве, а ты ответил, что не любишь читать?

— Да это снобизм! — возмутился он.

— Возможно. Слушай, Бойд, я на работе. Мне правда некогда. — И она повесила трубку.

Амелия не мнила себя красавицей, и ее совершенно не интересовало мнение о себе Бойда Флэнегана, с которым она никогда толком и не разговаривала. Просто она его последнее разочарование. У нее разочарований тоже хватало.

Ей исполнился тридцать один год, и она понимала, что пора бы уже завязать с кем-нибудь прочные отношения.

Но все же…

Оптимист в Амелии верил, что лучше быть одной, чем с кем-то, кто не разделяет твоих интересов. (Да неужели?)

Мать Амелии постоянно твердила дочери, что из-за книг она не видит реальных мужчин. Амелия обижалась, поскольку это подразумевало, что она читает исключительно любовные романы, населенные романтическими героями. Время от времени она действительно была не прочь почитать про романтического героя, но в целом ее литературные вкусы отличались большим разнообразием. Она восхищалась Гумбертом Гумбертом как литературным персонажем, но ни в коем случае не хотела бы, чтобы такой человек, как он, стал ее супругом, или бойфрендом, или даже партнером по одноразовой интрижке. То же самое касалось и Холдена Колфилда, и мистера Рочестера, и мистера Дарси.

Вывеска над крыльцом викторианского коттеджа, выкрашенного в пурпур, давно выцвела, и Амелия едва не проскочила мимо него.