Взрослая жизнь для начинающих - Виктория Рутледж

— Ну, понятно. А комплект из трех предметов от фирмы «Маркс энд Спенсер» тебя устроит?

— Пусть это будет что-нибудь неизвестное, и тогда я, возможно, подумаю.

Ангус обвил руками ее талию.

— В этом случае я разыщу на чердаке свою электрогитару, помнишь, как у Пейджа.

— М-м. Ну да, ты видел видеокассету с концертом «Добрый вечер, Нью-Йорк!». Отличные джинсы, очень облегающие, за ушами — капельку пачули…

— И ты знаешь, что у меня волосы на груди как раз подходят для этого образа…

Веки Айоны сомкнулись, а Ангус просунул свои сильные пальцы в петли для ремня на ее джинсах, притянул ее поближе к себе и снова начал целовать в шею. Его дыхание, прерываемое тихим смехом, было горячим, пахло лимоном и базиликом. Айона тревожно заметила, что явно начинает ощущать возбуждение, и утешала себя тем, что оно связано с Джимми Пейджем.

Но — ближе к делу…

— Ангус, а тебя не возбуждают юные девушки в маечках, правда?

— Нет! Только взрослые девушки в маленьких маечках…

Раздался громкий стук в дверь, и через щель для почты донесся крик Мэри: «Хватит целоваться-обниматься, открывайте!»

— Как? — произнес Ангус, отпрянув с потрясенным выражением лица. — Откуда они все знают? У них что, радар? Почему они всегда приходят именно в тот момент, когда этого так не хочется?

— Может быть, из-за того, что ты им звонишь и приглашаешь? — Айона высвободилась из его объятий и поправила рубашку. — Приготовь кофе, ладно? А о твоих джинсах мы поговорим позже.

— Только дай мне знак, когда захочешь, чтобы все ушли, и я их надену, — крикнул Ангус вслед, когда она пошла открыть дверь. — Оставим их на случай, когда нужно избавиться от назойливых гостей.

Коридор в их доме был местом, где скапливался разного рода хлам, который хотели вынести из квартиры или только что внесли. Проходя мимо комода, Айона пинком отправила под него валявшиеся не на месте туфли; быстро наклонившись, подобрала с пола куртку Ангуса, повесила ее на крючок и открыла дверь.

Мэри стояла на крыльце вместе с Джимом и Тамарой. Джим и Мэри держали бутылки вина; у Тамары в руках было две бутылки минеральной воды и одна бутылка черносмородинового напитка; она вертелась на месте, как будто под ней было невидимое летающее блюдце. Джим стоял с каким-то мученическим выражением лица. Все они сгрудились под зонтом Мэри с эмблемой студенческого союза. Айона с удивлением поняла, что идет проливной дождь. Она его не услышала, потому что на кухне играло радио. А дома ли наши кошки, подумала она.

— Заходите, — сказала она, распахнув дверь как можно шире и протягивая руки, чтобы взять одежду гостей.

— Мне надо заскочить в сортир, — сказала Тамара, сунув бутылки Айоне в руки. — Повторное ободочное промывание. — Айона отшагнула в сторону, и Тамара понеслась в туалет. — Привет, Ангус, — крикнула она, пролетая мимо него.

— Что это с ней?! — еле слышным шепотом спросила Айона у Мэри.

— Ну, что-то у нее происходит…

— Ей там не могут дать что-то вроде пробки? — удивилась Айона.

— Прекрати! — запротестовал Джим.

— Пока мы сюда ехали, Джим усадил ее на полиэтиленовый пакет.

— Мэри, заткнись, — сказал Джим и пошел в кухню, где Ангус галантно догадался включить радио, чтобы скрыть тот факт, что туалет непосредственно примыкает к кухне.

— Джим, ты плохо выглядишь, дружище. — Ангус прекратил помешивать и искоса посмотрел на друга.

— Не спрашивай, — ответил Джим. — Для меня это было травматично.

— У нас будет сомелье? — спросила Мэри. — Или мне придется вытащить пробку зубами и пить из горлышка? Предупреждаю, у меня была очень трудная неделя, — мы прошли всю древнеримскую цивилизацию.

— Давай сюда, — сказала Айона и поставила бутылки в холодильник. — У нас есть холодное пиво и кофе. Может, ты снимешь мокрую обувь и войдешь в комнату, а я тебе что-нибудь принесу?

— Хорошо бы чипсов, если есть — «Принглз», — крикнул Джим через плечо, переступая через стопку белья, принесенного из химчистки, которое Айона как-то не заметила в ходе своей молниеносной кампании по уборке дома.

Ангус дождался, пока Мэри вышла из кухни, прихватив вазочку с печеньем, шепотом спросил у Айоны: «Без Криса?» — и многозначительно вытаращил глаза.

Айона посмотрела на него в упор и почти неслышно прошептала в ответ: «Ну и что?» Ею руководил весьма сложный мотив — защитить право Мэри на то, чтобы защищать Криса. Несмотря на то, что он ей был явно несимпатичен. Она налила три чашки кофе и высыпала в тарелку пакет чипсов.

— Просто спросил, — пробормотал Ангус.

— Не спрашивай. — Айона поочередно заглядывала во все шкафчики, стараясь отыскать шоколадные трубочки, которые она спрятала от него после последнего большого похода по магазинам. — Потому что спрашивать все равно придется мне.

— Поделишься со мной, когда я достаточно выпью.

— Если будет что рассказать, — ответила Айона, унося поднос.

Джим поставил CD с концертом «Ганз’Н’Роузез», который нашел у Айоны, и сейчас возвышался посредине гостиной, поставив одну ногу на лазерный принтер Ангуса, глаза его были плотно закрыты, промежность он постарался как можно выше направить к небу, а правой рукой, похожей на ветряную мельницу, имитировал игру на лидер-гитаре под звуки «Райского города». Тамара все еще была в туалете.

— «О, пожа-а-а-луй-ста», а, привет, Айона. Классно, кофе, — сказал он, взял у нее кружку и осторожно поставил ее на стол. — «…возьми меня домо-о-о-ой».

— Ирония никогда не забредала в твой родной городок, да, Джим? — спросила Мэри.

— А где Крис? — Айона дала ей кружку кофе и опустилась в большое кресло. Она сбросила туфли, чтобы засунуть ноги под подушку, и тут заметила — но было уже поздно, — что подушка покрыта кошачьей шерстью. Этим мерзавцам только и надо было, чтобы хозяйка на минуту отвернулась.

— Задерживается на работе. Опять. Я уже думаю, не сделать ли мне так, чтобы меня незаконно оккупировало НАТО, и на плечах у меня поместить новый пограничный контрольно-пропускной пункт, — вот тогда у меня будет законное право на внимание с его стороны.

— Мне кажется, ты можешь об этом забыть, ты же сама обеспечиваешь свою безопасность.

— Ты права, — согласилась Мэри. — Я, действительно, в состоянии за себя постоять. Я не хочу сказать, что он боится надолго оставлять меня одну, — у меня-то нет возможности завести служебный роман, чтобы привлечь его внимание: вокруг меня только семилетние дети, и у них куча заразных кожных болезней самого разного рода.

— Вот видишь — в работе учителя столько скрытых преимуществ, — согласилась Айона. — Вынужденная супружеская верность, неограниченное количество фантиков… да вспомни только о возможности постоянно нюхать клей.