Нечаянный обман - Дана Хадсон

Замок был все таким же, – величественным, пустым и холодным. После радостной встречи с родными Маргарет прошла в свои покои и огляделась. Все как всегда. В них ничего не менялось лет триста, если не больше. Дорогая мебель времен позднего ренессанса была не столько удобной, сколько помпезной. Все такое большое, будто рассчитано не на обычных людей, а по меньшей мере на великанов. И кругом позолота. И вычурность. Всего чересчур.

Маргарет в который раз пожалела, что, в пику Хелен, предлагавшей ей после детской выбрать голубые покои, переселилась в королевские. Это было, по меньшей мере, глупо. Теперь она находилась практически одна во всем западном крыле, самом старом в замке, и порой ей было попросту страшновато. Особенно тогда, когда дул западный ветер и старинная вентиляция вторила ему глухими завываниями. Вполне можно было поверить в существование фамильных привидений.

Но что делать? Конечно, можно признаться, что ей надоела эта вычурная пышность, но не хотелось слышать от Хелен сакраментальное «я ведь говорила»! Тем более что сестра и впрямь ей об этом говорила. Но это ее выбор, так что ей за него и отвечать. Хорошо, что все здание было переоборудовано еще прадедом и обновлено дедом. Везде установлена современная сантехника, и можно без труда воспользоваться достижениями цивилизации.

Маргарет вспомнила по-мужски аскетическую квартиру Эдварда, в которую заезжала всего один раз, в предпоследний вечер перед ссорой, и застонала, досадуя на саму себя, до того ей захотелось очутиться там, рядом с ним. И тут же напомнила себе – какая же она дура! Как она может стремиться к человеку, так мерзко о ней думающем?! Неужели у нее нет ни чувства собственного достоинства, ни силы воли? Маргарет расправила плечи, и горделиво посмотрела на кокетливый комод у противоположной стены. Удивительно, что тот не разлетелся на кусочки, таким негодованием пылал ее взгляд.

– Я никогда больше не буду разговаривать с Эдвардом Торвальдом! Он меня недостоин! – это прозвучало так категорично и бесповоротно, что она разрыдалась и разозлилась на себя уже всерьез. – Нет, что это такое! Похоже, я сошла с ума. Я же никогда не плачу!

Маргарет и в самом деле никогда не плакала ни от боли, ни от обиды, как порой не доводили ее одноклассницы в закрытой элитной школе. Она давно научилась стоицизму, а, возможно, он всегда был в ее крови. Хелен ведь было точно такой. Маргарет вспомнила, какой сестра приехала из своего отпуска на Ямайку, где встретила Майкла. Никто из родных и подумать не мог, что она успела и влюбиться, и разочароваться. Что-то знал Эдуард, но он, естественно, никому ничего не говорил. Теперь наступила очередь Маргарет изведать, что такое несчастливая любовь и доказать, что она умеет владеть собой не хуже, чем ее горделивые родственники.

Итак, она не будет рыдать по утраченному счастью. Она переоденется и займется делом. Все равно каким, лишь бы занять свою буйную голову. И в первую очередь покатается на своей лошади Пигги, прозванную так потому, что в детстве та очень напоминала карликовую свинку, хотя и была чистокровным арабским скакуном.

Отвлекая ее, в дверь осторожно постучали. Услышав разрешение, в дверном проеме показалась маленькая темная головка в белом чепчике и сконфуженно поинтересовалась:

– Мисс, я принесла вам чай. Простите, что так долго, я заблудилась в этих бесконечных переходах.

Маргарет поспешила ей навстречу.

– Вы новенькая?

Невысокая девушка азиатского происхождения сделала неловкий книксен.

– Ну да. Миссис Скотт в отпуске, и я нанята вместо нее. Я студентка, но мне нужно подработать до занятий.

Маргарет чуть не рассмеялась вслух. То же самое она говорила в Штатах!

– Я тоже студентка. И через неделю мне нужно отправляться в колледж. Так что, думаю, мы поладим.

Через несколько минут они уже пили чай, сидя на низкой кушетке времен Эдуарда II, и болтали обо всем на свете. Ее временную горничную звали Энни, и училась она в Манчестере гостиничному делу. Чтобы, как она бесхитростно призналась, помогать жениху, владельцу небольшого отеля, которого выбрали ей родители.

Маргарет это показалось диким. Как можно решать судьбу другого человека, пусть даже и собственного ребенка?

– А ты не против, что жениха тебе подобрали родители, а не ты сама?

Энни изумленно посмотрела на свою собеседницу, не понимая столь легкомысленного отношения к жизни.

– Конечно, нет. Они же гораздо старше и мудрее меня. К тому же мужа вовсе не обязательно любить. Гораздо важнее уважать. Я знаю, родители выбрали для меня достойного мужа.

Горничная ушла, а в ушах Маргарет еще долго звучали ее слова «мужа вовсе не обязательно любить. Гораздо важнее уважать». А может ли она уважать Торвальда после того, что он ей наговорил? Однозначно нет! Так почему у нее так болит сердце?

Как обычно, на обед в столовой собралась вся семья. Реджина, жена старшего брата Эдуарда, немного бледная и чуток заспанная, поцеловала золовку в щеку и извинилась:

– Я не встретила тебя, прости. Примитивно проспала. Ночью Фредди спал очень плохо, поэтому и я добирала сон утром.

У Фредерика, названного так в честь своего прадеда, было несколько нянюшек, как и положено внуку графа. Но Реджина оказалась сверхответственной матерью и старалась все делать сама. Может быть, потому, что в детстве не получила и сотой доли той материнской любви и заботы, что изливала теперь на собственного ребенка.

За столом графиня задумчиво признала:

– Как удачно, что Хелен родила девочку, а Реджина – мальчика. Теперь у меня душа спокойна.

Все с пониманием посмотрели на хозяйку дома. В их семье, где титул с состоянием вот уже несколько веков наследовались по мужской линии, был нужен наследник исключительно мужского пола. А вот в Америке, где дочь Хелен и Майкла сразу стала наследницей огромного состояния, пол ребенка имел значение только для его родителей. Но Флеминги и хотели иметь дочку.

Расторопный дворецкий мистер Кейл приказал подавать на стол. Лакеи быстро выставили все блюда и исчезли. Кейл остался у дверей, готовый в любую минуту исправить любую оплошность.

Маргарет склонилась к брату, сидевшему рядом.

– Знаешь, Эдуард, я всегда была уверена, что дворецкий – это не профессия, а призвание.

Эдуард согласно кивнул.

– По отношению к нашему Кейлу это точно. Без него нам жилось бы гораздо сложнее. Представляешь, сколько он успевает сделать за день?

Маргарет не представляла, но предполагала, что очень многое. Обслуживание такого огромного особняка, как Линдхерст-холл, требовало огромного труда и умения, порой весьма специфичного.

После обеда Маргарет немного поболтала с Реджиной, полюбовалась на спокойно спавшего племянника.

– Маленький ангелочек, не правда ли? – Реджина с умилением смотрела на сына. – Отдыхает. Видимо, готовится к ночным подвигам. Когда же я стану спать нормально?