Сестрички и другие чудовища - Игорь Мытько

* * *

«Я в депрессии, — занималась аутотренингом Мари. — Мне всё равно. Я в глубоком кризисе. У меня холодные ноги. Надо попрыгать, чтобы согреться… То есть не надо, мне же всё всё равно! Я в депрессии, мне не хочется ничего, даже греться. Я не пошевелюсь, даже если сейчас из сугроба выскочит ледяной василиск и набросится на лейтенанта О. То есть, конечно, я броском № 5 повалю лейтенанта на лёд, а потом вместе с ним скроюсь от кошмара в торосах… но всё это — безо всякой радости, потому что у меня депрессия… А здорово получается! Ура! Ну-ка, ещё раз… Я в глубоком кризисе… меня ничего не радует и ничего не беспокоит…»

* * *

«…Так что беспокоиться не о чем», — подбодрил себя лейтенант. Он поднял голову и увидел группу своих коллег далеко впереди.

«Странно, — подумал он, прибавляя шаг, — как это они меня так обогнали? И почему их так много? А почему они столпились? Может, нашли что-то? И почему они не в куртках? И у какой это страны такие странные полицейские мундиры — чёрный зад, белый перед?..»

Лейтенанту вдруг перестало быть холодно и стало быть жарко.

— Образцов! — закричал О. изо всех своих лейтенантских сил.

— Тут!

Майор одним прыжком оказался впереди, выставив перед собой дубину на манер финского ножа и прикрыв лейтенанта мощной русской спиной.

— Обнаружил чего? — отрывисто спросила спина.

— Ага, — просипел О. — Пингвины!

Метрах в ста от них переминалась и переговаривалась, поглядывая на лейтенанта, чёрно-белая стая голов на пятьдесят.

Образцов поднял прутик и посмотрел сквозь него на стаю.

— Так это ж пингвины, — сказал майор.

— Я и говорю — пингвины!

Майор внимательно посмотрел на О., потом ухмыльнулся.

— Ты никак решил, Петрович, что твои пряники тебя уже на всю Антарктиду прославили? Не волнуйся, рации у пингвинов нет…

Стая завершила совещание, радостно загалдела и заковыляла к лейтенанту.

— А может, и есть у них рация, — задумчиво произнёс Образцов и приветливо взмахнул дубиной.

Стая остановилась.

— Понятливые, — нахмурился русский. — Даже слишком. А пингвины ли это?

У лейтенанта перехватило дыхание:

— Пингвины-оборотни? — отрывисто уточнил он. — Переодетые страусы-оборотни? Снегурочки?

— Разберёмся.

Майор направился к чёрно-белым птицам. Один пингвин отделился от стаи и пошел навстречу.

Представители двух прямоходящих видов встретились на полпути и остановились. Издали О. показалось, что русский майор и антарктический пингвин разговаривают.

«Леонид знает по-пингвиньи?! — поразился лейтенант, но тут же себя одёрнул. — Да нет, конечно. Это пингвины знают по-русски».

За спиной скрипнул наст. «Подкрались всё-таки!» — дернулся О., но это оказалась Мари.

— А что там майор с пингвинами делает? — спросила она, выдохнув два красивых облачка пара.

— Ведёт переговоры, — сказал лейтенант.

— О чём?

— Обо мне, — сказал О. Ему стало очень приятно.

Образцов похлопал пингвина по плечу, пингвин похлопал крылом дубину, и переговорщики вернулись к основным силам.

— Нормальные звери, — сказал майор. — С пониманием. Так что не тушуйся, Петрович. О, Маш… гхм… Мари! А чего это ты такая радостная?

— Радостная? — удивилась Мари. — Да я вообще в отчаянии! Йаху! Всё, Шастель отбой скомандовал, возвращаемся!

— Василиска нашли? — майор огорчённо опустил дубину.

— Не, нужно заселиться до 20:00.

Пингвины издалека покачали головами:

— А-ха-ха-ха.

* * *

Но заселиться оказалось не так просто. Хотя, казалось, разместить двести полицейских в номерах, где жили триста учёных, дело нехитрое, но тут в нехитрое дело вступила хитрая отельная бюрократия.

— Номеров нет! — кричал управляющий, боязливо пятясь от толпы голодных, замёрзших и злых полицейских. — Всё занято!

— Кем занято-то? — волновались полицейские. — Нет же там никого! Окаменели же все!

— Может кто-то там у вас и окаменел, — рискованно гнул свою линию управляющий, — но по документам из номеров никто не съезжал. А значит, и заселить мы никого не можем.

— Ну так оформите подселение! — крикнул Образцов. — А как кто из постояльцев выразит недовольство — мы сразу съедем.

— Подселение?! — возопил управляющий. — У нас приличный отель!

— А мы приличные жильцы! — не уступал русский майор.

Только Мари — видимо, из уважения к её молодости и красоте — получила ключ быстро и без проволочек.

— Форма вам очень идёт! — почему-то добавил при этом портье. — Я и не знал!

На этаже как раз началась уборка, и все горничные кивали Мари, как старой знакомой. Услышав ещё несколько странных комплиментов о форме, Мари распахнула дверь номера.

На тумбочке валялся мобильник Ирэн. На кровати была разбросана одежда Ирэн. Весь стол был завален косметикой Ирэн. Из-под кровати торчали носы парадно-выходных туфель Ирэн.

В номере для полного комплекта не хватало только двух вещей: Ирэн и зарядки для её мобильника.

Царства! Царства!

Полконя за четверть царства!

А. Македонский

Очень трудно найти себя.

Особенно в тёмной комнате.

Одна чёрная кошка

— Где постоялица из номера 312? — Мари встряхнула горничную за фирменную манишку. — Отвечать! Быстро!

Но горничная не могла отвечать ни быстро, ни медленно. Что можно ответить постоялице номера 312, которая оделась в полицейскую форму, стоит на пороге номера 312 и требует сказать, где постоялица из номера 312? Только ткнуть в неё пальцем. Горничная попробовала этот способ, но без особого успеха.

— Это не я! — рявкнула постоялица (в этот момент она действительно была сама не своя). — Нужна другая такая же!

Глаза горничной начало заволакивать пеленой. Мари поняла, что нужно сменить тактику, иначе горничная из свидетельницы превратится в жертву среди мирного населения. Она ослабила хватку и сказала медовым голосом:

— Простите! Я… временно потеряла память. Как в сериале. Вы смотрите сериалы?

Туман в глазах горничной мгновенно рассеялся. Конечно, она смотрит сериалы — она же не деревенщина какая! И всё стало на свои места. Девушка просто потеряла память! Обычное дело! А полицейская форма потому, что ей были очень нужны деньги и пришлось сняться для «Плейбоя». Это так огорчило бедняжку, что она и память потеряла! А ещё у неё должна обнаружиться сестра-близняшка, с которой её разлучили в детстве, предварительно перепутав в роддоме. Всё как у людей!