Менеджер по чудесам - Марина Серова

— А кого конкретно-то? — мотнув головой, спросил мужик, как бы делая нам одолжение.

Я замялась, не зная, что ответить. Пришлось, как и всегда, врать прямо на ходу:

— Нам нужен компьютерщик. Друзья подсказали, что здесь живет парень, который имеет свою машину и хорошо ориентируется в Сети. К сожалению, мы потеряли листок с его фамилией и номером комнаты, поэтому пришлось звонить вам. Вы уж нас извините. — Я еще раз мило улыбнулась. — Так у вас есть такие?

— Есть, — кивнул головой мужик, освобождая проход в общий коридор. — Сенкевич Виктор Брониславович, — с трудом проговорил он, — так зовут вашего гения.

— Он сейчас дома?

— Дома, а где ж ему еще быть, — выпуская в потолок ровненькое колечко дыма, ответил мужчина. — Сидит небось, парится со своими игрушками. Ведь грамотный малый, а применение своему таланту никак не найдет.

— Да уж нашел, — негромко заметил у меня за спиной Вячеслав.

Мужчина его слов не услышал, а потому спокойно продолжил:

— Он и все телевизоры в доме починил, всю технику, почитай, да дальше этого не идет — сидит дома и работу не ищет. И чего ждет-то, непонятно. Талант есть, а все без толку, одна зависть к тем, у кого все есть, независимо от талантов и заслуг. Это уже болезнь, самая что ни на есть настоящая.

Дождавшись, пока мы все войдем в коридор, мужчина закрыл за нами дверь на засов и, повернувшись ко всем спиной, спокойно пошаркал вдоль по коридору, вяло бубня:

— Да, работать на производстве сегодня мало кто любит. Все только советы давать горазды. Это всем по силам. Или вот играться, как Виктор. Лишь мы, старое поколение, выжимая из себя последние силы, что-то создаем. У молодых сейчас все просто: постучал по кнопочкам, и вот тебе вся операция. Обленились люди. У половины таких юнцов голова набекрень.

— И не говорите, — поддержала я болтуна. — Так в какой комнате живет Виктор?

— А, да в последней самой, что по правую сторону. Идите до конца, не ошибетесь. У него вся дверь дискетами увешана, — усмехнувшись, добавил мужчина и, завернув в кухню, плюхнулся на грязный стул с сигаретой во рту.

Я сделала несколько шагов вперед, затем обернулась и произнесла:

— Отстаньте ненамного. Я хочу первой попасть в его комнату и проверить там обстановку. Если велю бежать, немедленно бегите. И вот еще что, — я вынула из-за пояса свой «макаров» и протянула его Виктории. — Это на всякий случай.

— Я… я не умею им пользоваться, — попыталась было отказаться от опасной вещицы девушка.

— Придется научиться, — развела руками я, но потом все же добавила: — Здесь и делать ничего особенного не нужно: жми на курок и стреляй. Но это в самом крайнем случае, и лучше по ногам, а то еще ненароком убьешь кого.

— Лучше она вообще не будет стрелять, — сказал все слышащий Вячеслав. — Просто попугает.

— Ну это ваше дело. А я пошла.

И, оставив парочку стоять посреди коридора с пистолетом в руках, я двинулась к двери, за которой должен был скрываться компьютерный гений. В его гениальности я даже и не сомневалась, но и себя к числу бестолковых не относила. Дойдя до двери, я уверенно постучала по ней костяшками пальцев два раза. В ответ донеслось:

— Ща-а-а!

Я подождала. В комнате, откуда только что доносились звуки музыки, все стихло. Затем послышались шаги, и вот дверь распахнулась. Появившаяся в ее проеме голова принадлежала парню лет двадцати трех, максимум — двадцати пяти. У него были своеобразные черты лица: маленький нос, крупные выразительные зеленого цвета глаза, волевой подбородок, аккуратная подстриженная бородка и усики, скрывающие собой толстые губы. Волосы коротко подстрижены и зачесаны назад.

— Вы кого-то ищете? — окинув меня пытливым взглядом, но быстро поняв, что к числу его знакомых я не принадлежу, спросил малый.

— Полагаю, что именно вас, — широко улыбнулась я ему в ответ и резко ударила кулаком по носу.

Парень потерял равновесие и ввалился назад в свои хоромы. Я вошла за ним следом и, прикрыв за собой дверь, мило поинтересовалась:

— Я ведь не ошиблась, ты и есть гениальный Виктор Брониславович. Кстати, весьма звучное имечко. Мама с папочкой постарались, или сам себе выбрал? Впрочем, не важно, — бегло скользнув взглядом по небольшой пятнадцатиметровой комнате, в которой из мебели были лишь кровать, стул, стол и старый шкаф, а все остальное занимал компьютер и его составляющие, небрежно махнула рукой я и села на край кровати. На всякий случай вытянула ноги перед собой, преградив тем самым путь к двери.

— Кто ты такая? Чего тебе надо? — даже не торопясь встать со стола, на который он очень удачно налетел, переспросил Виктор.

— Я-то? Да твоя старая знакомая, жаль, что ты меня не узнаешь, — продолжила издеваться я. — А мы ведь с тобой знакомы, и сравнительно давно. Тебе так нравится отравлять существование моему клиенту…

— Не понимаю, о чем ты, — прикинулся пиджачком парень.

— Так уж и не понимаешь? — изобразила я удивление. — Странно, а мне казалось, вполне доступно объясняю. Ну раз нет, придется напомнить иначе.

Настолько резво, что парень даже и глазом моргнуть не успел, я подскочила к нему, схватилась за черную, всю в каких-то нелепых ярких рисунках майку и, накрутив ее себе на руку, с силой дернула на себя. Майка треснула по швам, и через секунду у меня в руках находился ее немаленький кусочек, а у парня на животе зияла дыра, обнажая волосатый живот.

— Значит, ты говоришь, что ничего не помнишь, — пристально глядя ему в лицо, заметила я. — Совсем ничего?!

— Н-нет, нет, я, кажется, уже начинаю припоминать, — попятился в сторону парнишка.

— И что же ты уже вспомнил?

— Ты Евгения Охотникова, его телохранитель.

— Чей? — теперь уже начала изображать потерю памяти я.

— Конышева, — продолжая пятиться, с опаской проговорил юноша.

Мы, как лиса и журавль, ходили вокруг стола, как от кувшина не отрывая друг от друга сверлящих взглядов. Каждый пытался определить намерения противника.

— Но раз ты узнал меня, то должен понимать, зачем я тут, — широко улыбнулась я, обнажив все тридцать два зуба. — Я права?

— Д-да уж догадался, — метнув взгляд на дверь, ответил мне парниша и, продвинувшись еще на шаг в сторону, резко развернулся и со всех ног кинулся к выходу.

Подскочив к двери, ухватился за ручку, рванул дверь на себя и… замер. Я громко расхохоталась. В дверном проеме, вооруженный пистолетом, стоял Вячеслав Евгеньевич с черными очками на глазах. Он вряд ли понимал всю комичность сложившейся ситуации, но, кое-что определив на слух, а может, и вовсе подслушивая за дверью, все же отчетливо и весьма сухо произнес:

— Будь уверен, я не промахнусь, мразь.

— Ты хоть понимаешь, что тебе грозит? — обходя кругом привязанного к стулу Виктора и с трудом сдерживаясь, чтобы как следует не поколотить его за былые грешки, спросила я.