За тех, кто в морге - Светлана Алешина

Маринка же, наверняка чувствуя, что сболтнула лишнее, очевидно, решилась несколько минут пересидеть с Фимой в машине и дождаться, когда я пойду в ванную, чтобы потом появиться как ни в чем не бывало.

Подойдя к своей квартире, я раскрыла сумку, сунула в нее руку и ничего не поняла: повернувшись к лампочке, мерцающей под потолком, я заглянула в сумку и тут не увидела, а почувствовала какое-то движение слева, со стороны лестницы, ведущей на чердак.

Я резко повернулась и увидела Марго. В ту же секунду сильнейший удар по голове свалил меня с ног, и я рухнула на пол.

— Ну вот и все, — пробормотала Марго, нагибаясь и вынимая из моей сумки пакет с наркотиком. — А сколько путаницы и нервов! — Она не обращалась ко мне, а просто разговаривала сама с собою.

Поймав мой мутный взгляд, Марго улыбнулась.

— Думала, что ты очень умная, журналюга, да? Не прокатило! И ничего-то ты не поняла!

Я приоткрыла рот, но была не в состоянии что-то произнести. Единственное, на что у меня хватило сил, так это поднять обе руки и прикрыть ими нестерпимо болевшую голову.

— Бимыч — дурак, но сделал все правильно, как я ему и приказывала, — пробормотала Марго. — Даже помер правильно, не успев никого заложить. Ты слышишь, что ли, или нет?

Я не ответила, и Марго, улыбнувшись еще раз, повернулась и пошла по лестнице вниз.

Я пришла в себя и долго соображала, где я, что я и зачем… Постепенно поняла, что лежу у себя дома на своем диване. Пахло кофе. Послышались шаги, и в комнату заглянул Фима.

— Ну, слава богу, — сказал он. — Марина! Проснулась наша героиня!

Подойдя, Фима опустился на колени перед диваном и, заглядывая мне в глаза, спросил:

— Как ты себя чувствуешь?

— Как в танке после взрыва, — пробормотала я, неприятно удивленная слабостью своего голоса.

— Тогда не разговаривай, береги силы, — заботливо сказал Фима и погладил меня по руке.

— Ну ты посмотри, какая идиллия, твою мать! — услышала я Маринкин голос и тут же увидела ее саму, подошедшую из кухни и одетую в мой халат.

Я надулась и промолчала.

— Марго… — тихо сказала я, обращаясь к Фиме.

— Молчи, молчи! — проговорил он. — Все расскажу, всему свое время.

— Поймали твою Марго, — гордо заявила Маринка. — Мы и поймали с Фимой! Трудное было дельце, между прочим!

Из последовавшего рассказа я поняла несколько интересных вещей. Во-первых, все, что со мною произошло, было вчера, а сегодня, которое я в данный момент видела перед глазами, происходило уже на следующий день. Как дипломатично объяснил мне Фима:

— Ты все это время спала!

Качнув головой, я поняла, что мое беспамятство называется как-то по-другому, но только не сном или не только сном. Спасибо, что хоть в больницу не упекли. Как я потом уже узнала, на эту тему произошла маленькая война между Фимой и Мариной. За больницу активно выкрикивал, между прочим, Фима… И я потом подумаю, обидеться на него за это или нет. А после бегства Марго произошло следующее.

Выбежав из подъезда, она почти сразу же нарвалась на Маринку. Та, узнав ее и не поняв ничего, почувствовала, что что-то не то, и приняла самое естественное решение — она принялась так громко орать, что Фима, собравшийся уже уезжать, выскочил из машины и бросился к ней.

Не переставая орать, Маринка вцепилась Марго в рукав, и благодаря этому героическому приему они с Фимой сумели задержать Марго.

— Не так давно звонил твой майор, — сообщил Фима.

— Ага, сопел в трубку и спрашивал про твое здоровье! Он точно к тебе неровно дышит! — добавила Маринка.

— Марго начала давать показания, — сказал Фима.

— Какая же она тварь мерзючая! — выпалила Маринка.

— Тут получается такая история… Аркадий Павлович получал товар из Средней Азии, а Сикамбр был у него главным продавцом, а потом, сговорившись с Марго, они решили Палыча кинуть, — сказал Фима.

— Она всех предала, — заметила Маринка. — Вот зараза!

— Сикамбр нанял каких-то левых бандитов, чтобы они устроили шум около цирка как раз в то время, когда должны были приехать курьеры. Сикамбр думал, что они не решатся больше связываться с Палычем и выйдут на него, потому что других людей, связанных с этим бизнесом, в Тарасове не знали. Для этого он и позвонил тебе, чтобы возникло дополнительное напряжение вокруг цирка.

— Хитро, правда? — сказала Маринка. — Стратеги, мать их!

— Но Палыч встретился с продавцами где-то в другом месте, и тогда Сикамбр приготовил взрывное устройство и подложил его в машину Палыча. А Марго в это же время договорилась с Бимычем, и он просто украл товар у Сикамбра, который его получил от Палыча. Сикамбр это заметил, и у них с Бимычем получилась разборка, из которой Сикамбр уже и не вышел. Ну а продолжение ты знаешь. Палыч находит труп Сикамбра, прячет его, потому что и так уже вследствие прошедших событий внимание органов к цирку слишком пристально и прибавлять сюда еще и убийство не хочется. А потом Палыч подрывается на бомбе, подложенной ему Сикамбром, и никто не мог заподозрить его в этом, поскольку к тому моменту он был уже мертв. Просто как-то вышел из сферы внимания.

Нахмурившись, я посмотрела на Маринку.

— Кофе? — спросила она.

Я покачала головой.

— Кушать? — с отвратительной заботливостью снова спросила Маринка.

Я опять покачала головой.

— Пи-пи? — громко спросила эта швабра, и я, несмотря на недостаток сил, постаралась рявкнуть пострашнее, но получилось слабовато:

— Статья!

— Да что же ты так волнуешься? — улыбнулась Маринка. — Сергей Иванович уже все написал, разбил на четыре части, и сегодня вышла первая. Все нормально, материал есть!

Я сидела у себя в кабинете в редакции газеты и совершенно не могла продолжать работу.

Мои мысли уже раз в сотый возвращались к Маринке. Она не появилась у меня дома в субботу, как обещала, не позвонила и не объявилась и в воскресенье. Но это еще и ничего, но ее не было на работе и вчера, в понедельник. А это уже случай почти беспрецедентный.

Вчера вечером я все-таки, руководствуясь самыми добрыми побуждениями, сходила к ней домой, но ее сосед, великовозрастный Толик, даже в свободное от службы время разгуливающий по дому в милицейской форме, сказал, что Маринки нет уже третий день.

Получалось, что она исчезла в субботу вечером и до сих пор не появлялась.

Однако Толик совершенно не разделял моего беспокойства по поводу исчезновения Маринки. Хотя он, по-моему, вообще никогда ни о чем не беспокоился.