За тех, кто в морге - Светлана Алешина

— Что значит — слишком дорого они вам достались? — спросила я. — Вы просто их сюда положили, и все. В чем же сложность?

— Хм! — Бимыч даже улыбнулся такому невинному вопросу. — А где я их взял, ты не подумала?

Я как раз об этом подумала, но надеялась, что он сам скажет, но так как этого не последовало, пришлось идти на грубый блеф.

— За этот наркотик вы убили Сикамбра! — решительно сказала я. — Мы вас видели здесь вчера!

— Да плевать мне на это! Он же потом взорвался, когда Палыч утащил его в машину. Доказать ничего будет нельзя, даже если я попаду в ментовку!

— Так это вы его убили?

— Ну я! Да, я! Я давно уже это решил! А как же иначе? Эти две суки торговали сами, а я у них был на побегушках. Ну, теперь-то все кончилось. Расступись! — крикнул Бимыч и, размахивая пистолетом, шагнул к нам.

Пройдя вперед, он несколько раз поднял и опустил пистолет, словно раздумывая, выстрелить или нет, и затем, постоянно вздрагивая, быстрым шагом прошел через всю нашу притихшую компашку. Когда он уже миновал нас и оглянулся, чтобы сказать еще что-то, произошло неожиданное: Аяврик, сделав обманное движение, схватил Бимыча за руку, держащую пистолет, и коленом несколько раз ударил его в промежность.

Сперва упал пакет, потом сам Бимыч, скособоченный и громко визжащий.

— Сережа! — воскликнула Маринка. — Какой же ты молодец!

— Это точно, — ответил Аяврик, поднимая с пола пистолет.

— Там его отпечатки пальцев, — заметил Фима. — Зря вы это сделали, хотя мы все выступим свидетелями происшествия.

— Выступите, выступите! — Аяврик аккуратно поднял упавший пакет и разгладил его. — Да вот только жаль, что я всего этого не услышу.

— Как так? — удивился Фима, а я с интересом взглянула на Аяврика. У меня сложилось впечатление, что эта история еще не закончена.

— Да мне почему-то показалось, что я буду смотреться получше этого старого клоуна в его роли. Я забираю этот пакет и исчезаю. Мне кажется, что и это у меня получится лучше, чем у него.

— В таком случае вы становитесь преступником, — заметил Фима.

— Ну и что? — рассмеялся Аяврик. — Вон Палыч вовсю возил сюда наркоту, а Сикамбр ею приторговывал. Особенно хорошо товарец шел среди фанатов, когда приезжал какой-нибудь лохматый горлодер типа Киркорова. И ничего, были уважаемыми людьми!

— Только кончили плохо, — заметила я.

— Да, кончили плохо. Всегда найдется какой-то кретин, который решит прервать песню. Э, ублюдок, а Палыча ты подорвал? — Аяврик пнул ногой сжавшегося в комок Бимыча, и тот, мелко затряся головой, пробормотал:

— Нет.

— Странная история, ну да и хер с ней! — махнул пистолетом Аяврик. — Все, господа, прощайте, мне, пожалуй, пора.

Не зная, что еще можно было сказать, я неожиданно для самой себя выпалила:

— А вы знаете, Аяврик, вчера мне был домой анонимный звонок насчет вас.

— Да? А ты не врешь, Оленька? — Аяврик улыбнулся, явно не веря моим словам.

— Не вру, смысла нет. Конкретного мне ничего не сообщили, но буквально сказали следующее: обратите внимание на Аяврика. Это было сказано в связи с убийством Сикамбра.

Аяврик на минуту задумался, а потом со всего размаха пнул Бимыча по голове.

— А вот теперь-ка и расскажи, лысый череп, не ты ли звонил, чтобы с себя сбросить подозрения?

— Я, — еле слышно прошептал Бимыч и вдруг заплакал, растирая грязным кулаком катящиеся по его толстой морде слезы.

— Анекдот, да и только, — Аяврик широко улыбнулся и подмигнул мне. — Я ведь подозревал и тебя тоже в этих убийствах, Оля, поэтому и в сумку к тебе залез под видом фокуса. Мне показалось странным, что ты и с Бимычем шушукаешься, и по подвалам лазаешь. А оказалось — вон как… Ну, короче, все, мне пора! Излишне, думаю, предупреждать, что, если кто дернется, мне придется немножко пострелять. Ну пока, ребята, не поминайте лихом!

Аяврик еще раз широко улыбнулся и сделал шаг к выходу.

Но тут вдруг случилось то, что я, например, никак не ожидала, да и кто мог ожидать такого героизма от, казалось, поверженного в прах Бимыча?

Издав сдавленное урчание, Бимыч вскочил на четвереньки, одним прыжком подскочил к Аяврику и совершенно по-глупому вцепился ему в обе ноги.

— Отдай! — провыл Бимыч.

Аяврик, потеряв равновесие, взмахнул руками, и тут, дико завизжав, на него набросились Марго с Фимой.

Мы с Маринкой остались как бы зрителями всего этого побоища. Не знаю, почему Маринка не полезла в эту кучу-малу, а я, скрывать не буду, просто растерялась.

Аяврик упал, выронил пистолет, и тот отлетел на несколько шагов в сторону. Бимыч, схватив пистолет, стряхнул с себя чьи-то руки и, оттолкнув меня, бросился бежать.

Я упала на пол, некрасиво раскинув руки, моя сумка слетела с плеча и шлепнулась рядом.

Бимыч прыжками добежал до края рядов ящиков и исчез на выходе из комнаты. Аяврик же с криками все пытался освободиться от Фимы, а Марго, как я видела, больше мешала, чем помогала. Может быть, это и было истинной причиной моего невмешательства? Есть же мужчины, вот пусть они и воюют.

Почти сразу после того, как Бимыч скрылся, в коридоре раздались два выстрела.

Все, как по команде, перестали шевелиться, прислушиваясь.

— В кого это он стрельнул, недоумок? — прошептал Аяврик.

Мы в растерянности переглянулись.

Послышались тяжелые неторопливые шаги, и вошел майор Здоренко в камуфляжной форме. Фуражка, как всегда, задвинута на затылок, через плечо — автомат.

— Вот они где все, граждане фокусники, клоуны и прочие журналисты с адвокатами, — пропыхтел он. — Добрый вечер, приготовьте документы. Заодно и кармашки посмотрим!

Вслед за майором вошли двое омоновцев в масках и тоже с автоматами.

Подойдя ко мне, майор Здоренко скупо улыбнулся и пробурчал:

— Ну я же просил, чтобы ты, Бойкова, звонила мне в случае чего.

— Не получилось, товарищ майор, — честно ответила я. — Да и события тут развернулись так неожиданно, что ни о каком звонке не могло быть и речи.

— Ну-ну, если бы я верил людям, то даже участковым не мог бы работать, — довольно усмехнулся майор Здоренко. — Мои ребятки тут с сегодняшнего обеда ховались, а потом и я подъехал. Короче, почти все стало ясно. У тебя диктофон с собою был?

— Нет, — сокрушенно вздохнула я. — Сто раз уже себя обругала за это.

— А ты покажи, — потребовал майор, хитро улыбаясь.

Я расстегнула свою сумку, показала, какая я честная, и закрыла сумку снова.

— Хоть что-то сделала по-нормальному, — выдохнул майор Здоренко. — Ну ладно, ты со своей подружкой можешь ехать домой, а остальных попрошу остаться и приготовиться к обыску и долгим приятным беседам. С тобой, Бойкова, разговаривать будем с утра. Цени!