Уравнение времени - Татьяна Михайлова

– Как – заранее известно? – Илья даже привстал, но тут же уселся на место под пристальным взглядом Романа, – они что, заранее знают, где «дверь» откроется?

– «Дверь»? Да, можно и так сказать. А чего тут знать-то, каждый раз в одном и том же месте, только в разные дни. Вот тогда заранее знаешь, где сегодня новых посетителей встречать будут. А если внепланово, то тут только бдительность приказано усилить и оказывать содействие вновь прибывшим.

– У нас, там, где мы жили, два раза в неделю открывалась, и каждый раз духов кто-то встречал, – поделился с Романом информацией Антон. Илья отмалчивался, он обдумывал новые сведения, но как их использовать, пока не знал.

– Духи? Да, верно. Духи и есть – гнилые твари, бандиты и отморозки, – согласился Роман, и тут же добавил:

– Здесь, кстати, ни разу «двери» эти не открывались, сам я во всяком случае не видел, и даже не слышал. У нас тут пока чисто, но это пока. Так что… – он не договорил. Из коридора донесся стук, потом щелкнул замок, открылась входная дверь, люди говорили негромко, но второй голос показался Илье знакомым. Роман вскочил с кресла, выбежал в коридор, оставив дверь комнаты открытой.

– Владимир Николаевич, Ромка у вас? Его мать ждет, – услышал Илья, и тоже вышел из комнаты.

– Ты чего пришла? Иди быстро домой, я сейчас приду, – Роман пытался закрыть дверь, но Наташа уже увидела идущего по коридору Илью, улыбнулась ему и крикнула через плечо брата:

– Привет, ты чего не выходишь? Я там почти час торчала…

– Иди домой, кому сказал! – Роман почти выталкивал сестру за дверь, но та упиралась.

– Да не толкайся ты, дай мне с людьми поговорить, я скоро как эти твари стану, язык человеческий забуду.

Роман обернулся, коротко глянул на Илью, и тот пожалел, что не остался в комнате. Но бежать назад сейчас было бы стыдно и глупо, поэтому Илья попытался улыбнуться в ответ, но получилось не очень.

– Занят был, дел много, – выдал он первую пришедшую в голову чушь и с удивлением почувствовал, что краснеет. И подумал, как хорошо, что в коридоре было темно, и девушка ничего не заметит.

– А это кто? – Наташа уже рассматривала показавшегося следом за Ильей Антона, – и тот быстро представился сам:

– Я Антон, а… – но тут растерявшийся на мгновение Роман, не обращая внимания на протестующие крики, вытолкал сестру на лестничную площадку и захлопнул перед ее носом дверь. Потом объяснил оставшимся в коридоре:

– Это моя сестра, я живу рядом, на четвертом этаже. С ней и с матерью. Вопросы?

– Нет вопросов, мы все поняли, – быстро согласился с объяснением Антон.

– Отлично. Значит, так. Сидите тихо, из дома не выходите. Даже по ночам, – он внимательно осмотрел обоих, дождался, пока те подтвердят, что усвоили сказанное, и продолжил:

– Сначала справки попробуем вам сделать, потом посмотрим. И еще, предупреждаю сразу – если потянет на подвиги, то валите отсюда сразу и геройствуйте где-нибудь в другом месте, чтобы никто из-за дури вашей кроме вас самих не пострадал. И Владимира Николаевича чтобы слушались, – заметив вышедшего из кухни старика, закончил вводную лекцию о правилах проживания на вверенной ему территории Роман. И отчитался о проделанной работе:

– Все, поговорили. Вроде, не совсем дураки и должны понимать, что происходит.

И тут же без перехода снова посмотрел по очереди на Илью, потом на Антона, и закончил ознакомительную беседу:

– А если что, я вас сам патрулю этому сдам, и никакие игрушки вам не помогут. Не такое видал, а уж с вами и подавно справлюсь.

И последние его слова не были бравадой, Илья понял это по тусклому нехорошему блеску в глазах Романа, появившемуся на миг, и снова пропавшему. Антон, видимо, тоже заметил стремительное преображение их собеседника, и торопливо пообещал:

– Будем слушаться, обещаем.

– Вот и славненько. Все, Владимир Николаевич, я пошел.

– Спасибо, вам, Роман, большое спасибо. Не знаю, чтобы мы без вас… – но Роман уже бежал наверх, и слов благодарности не слышал. Правда, прежде чем выйти из квартиры, он успел украдкой показать Илье кулак, но этого больше никто не заметил.

– Ученики мои, и он, и Наташа. И еще дети из нашего дома, и из соседних. Я в школе работал, химию преподавал. Роман, честно говоря, плохо учился, неинтересно ему было. Ну да ладно. А школу новые власти первым делом закрыли, я-то сам уж давно на пенсии, да детишек жалко, вырастут такими же дикарями.

– Простите нас, пожалуйста, – замямлил Илья, – мы думали, что вы… – но старик не стал его слушать.

– Ничего, ничего, время такое. Роман ведь почему тварям этим служить пошел? Лучше, говорит, я тут за вами присматривать буду, чем чужого кого поставят. Вот и присматривает, спасибо ему. Но вы уж его не поведите, иначе всем нам конец. Пойдемте, обедать пора.

Антон и Илья вежливо пропустили хозяина квартиры вперед, потом ломанулись в кухню одновременно, застряли в дверях. Волшебный запах жареной картошки сводил с ума, а мир вдруг повернулся другой стороной, обещавшей покой и тепло. И защиту – от голода, зимы и повернувшего вспять времени, когда город снова начинает жить по давно забытым законам темного, дикого средневековья.

Операцию по проверке курьерской фирмы пришлось отложить на неопределенный срок. Илья психовал, срывался, потом злился на себя, но поделать ничего не мог. Приказ Романа не высовываться выполнялся беспрекословно, Илья и Антон сутками не выходили из дома. Погулять выходили на балкон, торчали там часами, бесцельно смотрели вниз и болтали с Наташей. Но и эти посиделки скоро пришлось прекратить – в город пришло настоящее несговорчивое осеннее ненастье, зарядили дожди, и все чаще они переходили в мокрый снег. Впрочем, выход нашелся – «гулять» стали на лестничной площадке, часами сидели на подоконниках, трепались ни о чем. Окна подъезда выходили во двор, из них хорошо были видны, все, подходившие к дверям.

– Ромка приехал, – с этими словами Наташа мчалась к себе домой, Илья и Антон нехотя уходили в квартиру Владимира Николаевича. Но потом разбегаться пришлось уже в последний момент, как тараканам с кухни – темнело очень рано, уличное освещение давно не работало, и о приходе Романа Наташа догадывалась только по звукам его шагов. Тот предпочитал ходить пешком, машиной пользовался редко. Но в один из темных, длинных вечеров двор озарился красно-синими огнями, к домам подъехали пять или шесть полицейских машин. Илья, Антон и Владимир Николаевич смотрели в окно – из машин выбегали люди в черной форме, двое зашли и в их подъезд. Илье показалось, что в руках полицаи держат какие-то списки.

– Принесла нелегкая, не наши это, и Романа не видно, – бормотал старик и то снимал, но надевал очки, пытался рассмотреть все, происходящее на улице. В подъезде раздался топот множества ног, Илья выскользнул в коридор, приник ухом к входной двери.

– Да я кардиолог, что я могу. Вам инфекционисты нужны, – тревожно оправдывался кто-то, но его не слушали.