Вы не хотите летать - Петр Ингвин

Камни под ногами захлестнуло водой — они погружались в море. Соня быстро допрыгала до берега, и тропинка вместе с дверью комнаты, где жил Матвей, растворились в воздухе.

— Где Матвей? — выкрикнула Соня в безучастное небо.

— Он сделал свой выбор и отправлен по новому месту жительства.

«По новому» — с ужасом повторила про себя Соня.

В горле стоял крик: «Почему?!» Впрочем, ответ был очевиден. С детства Соню учили: «Хуже всего — не ненависть к ближнему, а равнодушие; это и есть истинная вершина бесчеловечности». А главный закон жизни гласит: «Возлюби ближнего как самого себя». Ближние — это все, а не только кто-то конкретный. Матвей неправильно понял любовь.

Ошеломленная, Соня побрела к себе. Мысли путались, в глазах по-прежнему стоял неверящий в происходящее Матвей, перед которым открылась не та дверь. Краем глаза Соня заметила Савелия: выйдя от Ингвара, он увидел, что произошло, и поспешил обратно. Видимо, на доклад «высокочтимому».

Сабрина все поняла по виду Сони:

— Кого-то из ваших забрали к нам?

— Матвея. Из-за меня.

— Нет, — Сабрина обняла Соню. — Ты ни при чем. Это из-за меня. Ты хотела помочь мне. Но мне помочь невозможно. — Они с Соней машинально опустились на кровать. — Я обязана вернуться назад, а такие как Ингвар там — цари и боги. Непокорность карается, и кроме виновных страдают их семьи и все, кто им дорог.

— Ты не обязана возвращаться, — сквозь всхлип перебила Соня, — ты можешь уйти к нам, в Свет. Все зависит только от тебя. Тебе нужно лишь понять, что жизнь такова, какой ты делаешь ее сама.

Сабрина со вздохом покачала головой, ее взор выглядел очень взрослым, как у Сониных грандов, когда они умилялись глупости малышей:

— Это тебе нужно понять, что жизнь — не хотелки и мечталки, а тяжелый труд, где за неверный шаг бьют и даже убивают. Отвечать за себя легко, хотя многие даже этого не умеют. А если от твоих поступков зависят жизнь и счастье близких? Видишь это? — Сабрина откинула сиреневую прядь за ухо. След ожога выглядел жутко, и Соня отвернулась. Сабрина горько усмехнулась. — Кому-то понадобилось от папы нужное решение, и меня похитили. Если бы папа не сделал, как велели, меня в поджаренном виде присылали бы ему по кусочкам. Папа меня любит, поэтому пошел навстречу похитителям, и я отделалась парой ожогов. А могли вовсе не отпустить, в нашем мире редко держат слово. Видимо, папа тоже нашел способ надавить на тех, кто меня удерживал.

— При всех ты не хотела говорить именно про это, когда рассказывала о себе?

— Там совсем другое. Тоже хочешь услышать? — Соня кивнула, и Сабрина тихо начала: — Все из-за андриков. Десять лет назад разрешили браки с ними, потому что люди боятся и ненавидят друг друга, и многие не хотели других семей. Для этого человекоподобным роботам дали все права человека. Работающим в доме, например, теперь требовалось платить за их труд. В нашей семье слуги-андроиды сначала были у каждого, потом, когда у папы вновь начались неприятности, у нас остался один, чтобы убираться и готовить. Когда с деньгами стало совсем плохо, андрик предложил ссудить нам нужную сумму под проценты, ведь его зарплата тратилась только на подзарядку и техобслуживание. Позже мы заняли у него еще. Потом еще. Через несколько лет сумма стала такой, какую мы не смогли бы собрать за всю жизнь. Оставалось продать жилье. И тут андрик, силиконовая скотина, узнал, что люди женятся на роботах. Деньги ему не нужны, и он предложил простить наш долг, если я выйду за него замуж.

— И ты?!.. — у Сони отвалилась челюсть.

— В свое время мне придется. Надеюсь, он к тому времени сломается или перегорит. Лучше бы выйти за прокуратора, тот хотя бы человек, но придется ждать, пока он помрет и оставит наследство. К тому времени мою семью выгонят из дома. Да и наследство может уйти в другие руки, у нас такое тоже бывает. Придется идти за андрика.

— Это чудовищно, ведь ты продаешь себя. Причем, даже не человеку. И если ситуация с деньгами в других семьях похожа на вашу… — Соня ужаснулась. — У вас роботы скоро будут владеть людьми.

— Или их создатели, — печально вымолвила Сабрина. — Но как бы то ни было, я должна вернуться. Без меня семья пропадет, им грозит выселение и даже рабство.

— У тебя есть братья или сестры?

— Есть, но андрик выбрал меня. Даже если мне посулят жизнь в удовольствии в другом месте, у меня нет выбора, потому что я люблю свою семью и несу за нее ответственность. Это выше меня.

— Выбор сделан, — разнесся бесстрастный голос. — Сабина Минихазеева, ты определилась с главным выбором жизни, отныне твоя судьба пойдет иным путем.

Вновь, как с Матвеем, реальность завибрировала, заколебалась, и в ней проявились смутные очертания зала с двумя дверьми. Та, что справа, светлая, отворилась.

— Но мне нужно туда! — Сабрина рванулась влево.

Ее удержали:

— Именно поэтому тебе туда не нужно. У твоих родственников все будет хорошо, они справятся, а ты достойна другой жизни.

* * *

После исчезновения Сабрины Соня как упала в кровать, так и лежала — в платье, поперек, не в силах подняться. Заснуть после всего, что случилось, не получится, голова раскалывалась от мыслей. Платье было в них на последнем месте. Ну, помнется или порвется, и что? Вряд ли уже пригодится как парадная одежда. Завтра вновь надевать купальник, и — вперед, на новую землю, с остатками команды, чтобы искать еду и играть в последних представителей человечества. Без Матвея и Сабрины ситуация ухудшилась. Из девочек остались Соня с Анисьей, из мальчиков — Ингвар и Савелий, самовлюбленный тиран и беспрекословно подчинявшийся ему раб. Как пойдут дела, что произойдет, к чему нужно приготовиться?

Кажется, завтрашний день станет решающим.

Дверь распахнулась настежь.

— Соня! — Савелий, как и днем, был в плавках, то есть он еще не ложился. И что-то в нем изменилось. Вечно тусклые опущенные глаза, которые невозможно было представить другими, сейчас глядели прямо и ярко блестели. — Выйди, посмотри.

— Почему не стучишься?!

— Какая теперь разница? Выйди, говорю, сама увидишь. Это у тебя вместо ночнушки? — Он покосился на платье, когда Соня выглянула. — Жирно живете, светлые.

От острова в море вели всего две тропинки — к Соне и к двери Савелия. Остальные исчезли вместе с комнатами.

— Ингвара отправили домой! — пылко сообщил Савелий, и на его губах впервые заиграла улыбка. — Я рассказал ему про Матвея, тогда Ингвар пошел к Анисье, как сам сказал, «познакомиться поближе»: ведь расклад сил изменился, и он думал, что отныне останется здесь главным. Без Матвея ни ты, ни Анисья ничего не сможете, и даже если бы Ингвар объявил здесь себя королем, вы кивнули бы и подчинились.

— Он думал, что я буду его слушаться?!

— А что тебе оставалось? К тому же, Ингвар говорил, что глубоко в душе ты темная и нужно лишь подтолкнуть, чтобы ты это поняла. Ты не похожа на обычных светлых, и, без всяких сомнений, из училища отправишься к нам.