Противоядие от алчности - Кэролайн Роу

— Не беспокойтесь, отец мой, — заметил Гонсалво. — Ходят слухи, что бумаги уже в пути. Мудрый человек всегда готов к решению, особенно если думает, что оно может быть неблагоприятным.

Беренгер встал.

— Мой дорогой Руффа, — обратился он канонику, — хотя мне было весьма приятно находиться в вашем обществе, все же я вынужден просить вас простить меня. Я воспользуюсь охраной Его Величества, чтобы прогуляться по саду, поскольку нам нужно обсудить некоторые вопросы. Затем, если вы сможете уделить мне полчаса, мы с вами обсудим некоторые вопросы, по поводу которых мне хотелось бы узнать ваше мнение.

Франсес Руффа поднялся и проводил епископа Жироны и Юсуфа до выхода из зала.

— Но что я скажу Его Величеству, если он прикажет мне оставаться при дворе? — обеспокоенно спросил Юсуф. — Я думал об этом еще до того, как мы оставили Жирону, ваше преосвященство, и очень расстроился. Мой хозяин слеп и беспомощен. Я не могу бросить его. И он может многому научить меня.

— Ты нужен своему хозяину, Юсуф, но он не настолько беспомощен, как ты думаешь. Однако если ты не решишься его оставить, то увидишь, что Его Величество способен понять привязанность и преданность, — сказал Беренгер. — Он может решить, что ты глуп, но он не будет оскорблен. И, конечно, Ее Величество не будет оскорблена, а к ней он прислушивается гораздо внимательней, чем к любому из своих советников.

— Спасибо, ваше преосвященство.

— Я вижу, что Руффа направляется прямо ко мне, — сказал Беренгер. — Можешь подождать меня немного? После разговора с каноником я буду знать, что следует передать господину Исааку.

— Конечно, ваше преосвященство. Я буду ждать вашего возвращения у двери.

Привычно тихо ступая, Юсуф вернулся в огромную столовую. Он скользнул в глубокий оконный проем, где куски стекла были так искусно подогнаны один к другому, что не только не пропускали сквозняки, но и позволяли свету свободно проникать в комнату. Через стекло он мог видеть сад почти так же ясно, как если бы в оконном переплете вообще не было стекла. Это произвело на Юсуфа сильное впечатление. Даже у мастера Мордехая — достаточно богатого человека, имевшего стеклянные бокалы и кувшины для вина, — было всего одно застекленное окно, а здесь стекла были вставлены во все окна большого зала.

В зале оставались двое мужчин. Они стояли спиной к нему и были глубоко погружены в беседу. Скучая, Юсуф прислушался к их разговору. Слуги убирали длинный стол и уносили остатки роскошного обеда. Когда они закончили свою работу и ушли, голоса двух мужчин зазвучали отчетливей и на них уже сложно было не обращать внимания. Юсуф прислушался, а разобрав несколько слов, с любопытством посмотрел, кто это произнес. Они не были священниками. Один из них был дон Гонсалво — никто из присутствовавших на обеде не носил столь необычно скроенную тунику; другой был моложе и выглядел большим модником. Он не обедал во дворце, но казался очень знакомым, хотя Юсуф не смог вспомнить, кто это.

Затем до него донеслось имя «Жилберт», и Юсуф напряг слух.

— Но это все, что я знаю о его состоянии, — сказал Гонсалво.

Ответ второго человека был слишком тихим, и Юсуф не смог его расслышать.

— А что случилось с деньгами, которые я заплатил Норберту? — спросил Гонсалво.

Молодой человек встал.

— Об этом я ничего не знаю, — произнес он. — Мне очень жаль. — Он улыбнулся, утешительно похлопал Гонсалво по плечу и наклонился, чтобы что-то прошептать ему на ухо.

Гонсалво покачал головой. Глядя на уходящего молодого человека, он, казалось, смотрел прямо на Юсуфа, сидящего в нише оконного проема, но глаза его казались невидящими, как у статуи. Затем он поднялся, постоял немного и быстро вышел из комнаты.

— Его преосвященство просил, чтобы я передал вам, что он чувствует себя как никогда хорошо. Его Величество согласился увидеться с ним завтра и попросил, чтобы он привел меня.

Поскольку в этих словах явно заключался вопрос, Исаак ответил:

— Конечно, ты можешь пойти. Ты должен пойти, раз Его Величество желает этого. Что еще?

— Вы не нужны ему сейчас как лекарь, но он хотел бы побеседовать с вами, если вы сможете встретиться с ним завтра утром.

— Тогда мы пойдем. Ты легко нашел дворец епископа?

— Да, господин, — тихо ответил Юсуф.

— Что случилось? — спросил Исаак. Его слух был достаточно чутким, чтобы заметить изменение в голосе.

— Меня поймал торговец оливками. Он принял меня за мусульманского раба, — с горечью ответил Юсуф. — Хотя мое происхождение гораздо лучше, чем его.

— Думаю, что пока мы здесь, тебе не стоит покидать дом Мордехая в одиночку, — сказал Исаак.

— Я так долго провел в безопасности, что решил, будто я уже достаточно взрослый и не стану добычей жадных торговцев, — ответил Юсуф. — Мне стыдно.

— Забудь об этом, Юсуф, просто не будь слишком доверчивым, — сказал Исаак. — Поскольку нас здесь не знают, опасность может подстерегать любого.

Казалось, что длинная и церемонная трапеза по случаю праздника никогда не кончится. Усталая и отрешенная Ракель сидела между двух беседующих пар. Все внимание ее матери и молодой супруги Мордехая было поглощено хозяйскими детьми, двумя мальчиками и девочкой, которые то хихикали, то толкали друг друга, а когда замечали, что на них смотрят незнакомые им гости, опускали глаза и затихали. Исаак весь вечер проговорил с Мордехаем о медицине, политике и тяжелой для евреев обстановке в Париже и других французских городах.

Как только выдалась возможность, Ракель поднялась по лестнице в просторную комнату, куда супруга Мордехая распорядилась поместить Жилберта.

— Как он, Наоми? — спросила она.

— Спит, — прошептала Наоми. — Он выпил немного бульона, съел кусочек хлеба и заснул. Думаю, что жар у него уже не такой сильный.

Ракель положила ему руку на лоб и кивнула. Жилберт открыл глаза.

— Приветствую тебя, ангел, — произнес он. — Где мы?

— Это комната в доме Мордехая, лекаря, — ответила Ракель.

— Вы же не оставите меня здесь? Когда вы отправляетесь в Таррагону?

— Не знаю, — ответила Ракель. — Но я спрошу отца.

— Уверен, что в доме Мордехая нет ангелов, — сказал он и снова заснул.

Исаак ощупал колено епископа, не выявив никаких отклонений.

— Жар и отек наконец-то прошли, ваше преосвященство, — сказал лекарь. — Теперь надо подумать о мерах, которые оградят ваш сустав от этих напастей.

— Все в свое время, господин Исаак. Давайте поговорим о вещах более приятных. Его Величество желает видеть сегодня своего подопечного.

— Его Величество, как всегда, добр, — сказал Исаак. — Юсуф здесь недалеко, ждет меня. Я скажу, чтобы он остался и сопроводил вас во дворец.