Сны пробуждения. Осознанные сновидения и метод «Осознанного сна и сновидений» - Чарли Морли

С буддийской точки зрения «многие наши сны вообще не стоят толкования» 13 из-за веры в то, что они обычно возникают из полного иллюзий потока сознания, однако начать уделять внимание снам (но не толковать их) считается благотворным [57]. Йогины сна говорят: «Когда мы начинаем уделять внимание снам, мы начинаем замечать свои вводящие в заблуждение мысли наяву… и перестаем обманываться фантазиями» 15.

Восприятие сновидений – это практика скорее «Осознанного сна и сновидений», чем осознанных сновидений как таковая, но я тем не менее советую осознанным сновидцам ее освоить. Сделать сознательное усилие, чтобы прочувствовать ощущение сновидения, провести некоторое время в его эмоциональном вкусе (а не просто вспомнить его содержание), – значит проводить время со своим бессознательным, отдавая должное тому, что оно предлагает, и ознакомиться с его особенностями – это именно то, что осознанные сновидцы должны делать настолько часто, насколько возможно!

Если вас интересует более структурированный подход к практике восприятия сновидений, вы можете применить технику RAIN [58] – «Распознать, позволить, внимательно воспринимать, не отождествляться». Это великолепная техника медитации осознанности, которую я узнал от Ассоциации осознанности Великобритании.

Инструктор из Ассоциации осознанности Фэй Адамс говорит: «Пункт неотождествления может оказаться достаточно непростым поначалу. Нам нужно сделать несколько шагов назад, чтобы увидеть все, что мы распознаем, позволяем или воспринимаем как часть большей картины. Мы отступаем и видим, что это лишь один аспект нашего опыта, а не все, что мы есть. Это может позволить ключевому элементу сновидения выразить себя на собственных условиях или раствориться» [59].

Я знаю, что одно только упоминание слова на «м» может заставить некоторых читателей перелистнуть эту главу, но задержитесь чуть-чуть, пока я объясняю. Молитва – это одна из самых эффективных техник осознанных сновидений, которые я когда-либо встречал, поэтому было бы большим упущением не упомянуть ее.

Когда я говорю о молитве, это не совсем то, о чем вы можете подумать. Возможно, когда мы молимся, на наши молитвы отвечает не какой-то внешний Бог или Будда, но наша собственная божественная природа Будды бессознательно направляет наше поведение, чтобы оно пришло в согласие с действиями, необходимыми для достижения предмета этих молитв. Молясь об определенной перемене в нас самих, мы начинаем создавать мощную новую привычку, которая со временем приведет к проявлению перемены, о которой мы молились. Другими словами, на наши молитвы отвечает не просто какое-то внешнее божество, а наша собственная просветленная природа.

Я обнаружил, что когда верующие люди тратят несколько минут перед сном на молитву о ясном осознавании их личного воплощения просветления, будь то Будда, Иисус, Аллах, Вселенная или их собственное высшее Я, это может быть эффективнее, чем все научно обоснованные техники осознанности, вместе взятые. Когда мы наделяем наше сфокусированное намерение силой, которую несут эти просветленные архетипы, оно становится чем-то гораздо большим, чем просто «надежда на осознанное сновидение».

Молитва была для меня одним из камней преткновения, когда я только познакомился с буддизмом в 17 лет. Будда отказывался признавать какого бы то ни было Бога или божества-создателя вне нас самих, и изначально буддизм меня привлек именно этим, но когда я начал заниматься, то обнаружил, что меня просят молиться все время. «Молиться кому? Молиться о чем?» – думал я. Затем оказалось, что в тибетском буддизме мы молимся не Богу-создателю или какому-то внешнему божеству, а просветленному потенциалу, находящемуся во всех нас, – или в виде внешних олицетворений просветления в форме будд, просветленных архетипов и великих мастеров, или в виде внутреннего потенциала неотъемлемой природы Будды во всех живых существах. В буддизме важно не кому молиться, а преданность самой молитвы [60].

Это было уже более приемлемо для меня, но затем однажды я наткнулся на хорошо известную «Историю собачьего зуба», и все стало кристально ясно. Вот она в моем собственном пересказе…