Укрепрайон «Рублевка» - Александр Смоленский

– Вы тоже меня простите, Леонид Михайлович, но я тоже не специалист того профиля. У меня несколько иная специализация. Может, когда мы познакомимся ближе, вы узнаете о ней подробнее, – сказала Танкер как можно теплее и приветливее. Она осмотрелась, соображая, куда бы кинуть пальто, которое все еще держала в руке.

– Простите, какой же я идиот, даже не предложил вам присесть.

«Можно было предложить и прилечь», – вновь о своем подумала парапсихолог.

Она наконец поймала заинтересованный взгляд столичного светила, который незаметно оглядел ее безупречную фигуру.

На Марине Танкер как влитые сидели тончайшая кашемировая вишневая блузка с глубоким вырезом и строгие черные брюки, подчеркивающие красоту ног и бедер.

– Не стоит тратить время на посиделки, – деловито сказала она. – Я почти догадываюсь, что вы хотите мне сообщить. Там, у меня дома, больных чуть меньше вашего. Так что свои выводы я уже сделала. Но беда в том, мой милый доктор... Вы ведь разрешите мне так вас называть?

Табачников сделал обезоруживающий своей наивностью жест, который мог означать лишь одно: конечно, согласен.

– Беда в том, что свое открытие и очень важную информацию я боюсь доверить незнакомому человеку. Поймите? Я женщина. Нас, женщин, может обидеть каждый... Словом, я еще дома решила довериться лишь одному человеку. И это не вы.

Профессор чуть не задохнулся от досады.

– Да мне свои тайны вся Москва доверяет, известные люди, члены правительства, олигархи... И никого я за всю жизнь не подвел...

– Послушайте. Если вас вся Москва знает, то и здесь на Рублевке, наверное, есть такие люди.

– Разумеется, Марина Семеновна. Например, Михаил Агулов. Дрейф здесь где-то проживает. Чигорин... Слышали такие фамилии?

Парапсихологу не понравилось упоминание сразу двух персон, с которыми в свое время она по очереди крутила яркую и страстную любовь. А под конец, соответствуя фамилии, поставила их «под разгрузку», которой недовольными оказались оба ее бывших любовника.

– Если вы знаете этих господ, то, возможно, знаете Духона Александра Павловича. Я точно знаю, что они знакомы, – без особой надежды на подобную удачу произнесла Марина Танкер.

– Боже мой! Кто не знает Александра Павловича?! Я с ним даже приятельствую, – обрадовался Табачников.

– Вот и отлично. Тогда вы знаете, где он живет?

– Конечно, знаю. Хотите, я сейчас же ему позвоню? – Конец фразы Табачников почти что проглотил, так как вспомнил, что телефоны на Рублевке не работали уже третью неделю.

Марина с понимающей улыбкой посмотрела на коллегу.

– Если нельзя позвонить, то можно доехать.

К счастью, Духон оказался дома и очень удивился, когда охрана доложила, что приехал Табачников, а с ним дама, которая наотрез отказалась представиться. Но когда он увидел приятеля в компании Марины Танкер, удивлению не было предела. «Пропал доктор, – сокрушенно подумал он, помогая скинуть даме пальто. – Как он умудрился оказаться у нее на крючке?»

Когда Марина отправилась в туалетную комнату, как она выразилась, поправить прическу, Духон коршуном налетел на доктора:

– Только этого вам еще не хватало, Леонид Михайлович!

– В каком смысле? – не понял доктор, но укоризненные интонации в голосе олигарха заставили его насторожиться.

– Вы уверены, доктор, что к вашим проблемам нужна еще одна? Это же не женщина, а уникально точное воплощение своей фамилии. Где вы ее откопали?

– Она будет помогать мне в «Барвихе», – сообщил доктор.

– В каком смысле? – теперь не понять настала очередь Духона. – Вы уже с ней... ну... того?

– Чего «того»?

– Ну, в смысле, трахнули ее?

– Вы что? Такое вокруг творится, а вы какие-то глупости спрашиваете. Вы разве не знаете, что Марина Семеновна парапсихолог?

– Не знаю, какой уж она там психолог. Но про другие ее достоинства слышал от многих своих знакомых. Похоже, только нашему с вами другу Багрянскому удалось трахнуть вашего психолога, так сказать, по любви. Не знаю, уж что на нее тогда нашло. Возможно, просто с нашего журналиста просто нечего было взять. Остальные ее любовники «разгружались» по полной программе.

– Алло, мужчины, вы где? – откуда-то из глубины дома раздался бархатный голос Марины. – Какой у вас, Александр Павлович, чудесный домик, – проворковала она, когда наконец добралась до зала, где курили мужчины. – Так что подружиться нам никогда не поздно, – кокетливо улыбнулась светская львица. – Правда, Леонид Михайлович?

– Послушайте. Я вас отказываюсь понимать. Перед вами ваш гарант, как и хотели. Рассказывайте.

Табачников коротко и емко рассказал Духону, что именно привело их сюда.

– Дело в том, что комендант Гулькин, видимо, по указанию из Москвы, организовал так называемые пункты первой медицинской помощи населению. Один – в «Барвихе», другой в «Лесных далях». Нагнали десятка два «неотложек», появились эти непонятные фургоны-дезактиваторы. А проку никакого. Это я вам авторитетно говорю. – Для пущей значительности подобного признания Табачников встал во весь свой богатырский рост и зашагал по залу. Благо места для пеших прогулок здесь было предостаточно. – Какой вывод напрашивается? – спросил он, как лектор на семинаре студентов. – Получается, что мы людей лечим не так. Или еще хуже, лечим не от того. Теперь, Марина Семеновна, поделитесь, пожалуйста, своими выводами.

– А мне не надо даже что-то придумывать, – сказала она, доставая из сумочки листок.

– Откуда это у вас? – почти в один голос спросили Духон и Табачников, когда доктор закончил читать вслух вырванную из текста страничку.

– Подбросили, – коротко ответила Марина. – Предполагаю, кто-то из моих пациентов. Теперь все становится на свои места.

– Про ваши диагнозы, господа, ничего сказать не могу, – философски заметил Духон. – Лично для меня проясняется нечто другое. Странный какой-то карантин. Колючая проволока. Теперь еще психотронная атака... Помните, Леонид Михайлович, сразу после собрания на теннисной площадке нам многое показалось подозрительным?

Табачников кивнул.

– Получается, что Рублевку хотят изолировать совсем по другой причине, – продолжил Духон. – Кстати, доктора мои дорогие, а чем может закончиться это самое психотронное воздействие?

– А бог его знает. Ничем хорошим явно не кончится, – рассудила Марина. – Вот тот, кто подкинул листок, наверняка знает, чего ждать.

– А вы, Мариночка, умная девочка, – оживился Духон. – Стало быть, нам надо найти того, кто подбросил. Вы, Мариночка, как я понимаю, журнал записи пациентов не ведете. Но могли бы поразмыслить над тем, кого искать...

– Ой! Единственное, что-то мне подсказывает, что это незамужняя женщина, немолодая, к тому же неглупая. И еще, сдается мне, каким-то боком информированная о последних событиях.