Укрепрайон «Рублевка» - Александр Смоленский

* * *

Выпроводив очередного пациента, Марина Танкер выглянула в окно. Под воротами ее особняка шумела длинная очередь практически незнакомых ей людей. Со дня катастрофы минуло ровно одиннадцать дней, которые для нее слились в один цветной кошмарный сон. Строго говоря, красавица Марина никогда не практиковала как обычный врач.

Ее клиентами были исключительно избранные особы мужского пола, которых Марина выбирала по большей части сама по своеобразным критериям. Все они непременно должны были нуждаться как в сексуальных утехах, так и в нежной, почти материнской заботе.

Ее гонорары за курс лечения составляли в зависимости от количества услуг не менее миллиона долларов в год. Многие старожилы Рублевки уже давно могли бы объединиться в клуб миллионеров – любителей Марины Танкер. Если бы не боялись широкой огласки деталей своей непубличной жизни. Еще одним элементом «фирменного» стиля госпожи Танкер было умение сохранять дружеские отношения со своими бывшими и нынешними клиентами. Это ценилось всеми как высший шик.

То, что началось с объявлением карантина, Марине даже во сне не могло привидеться: к ней скопом повалили совершенно не те люди, которых она обычно принимала. Наивная дура, кляла она себя, когда в надежде скрасить быт друзей и приятелей олигархов повесила на шоссе два огромных рекламных щита о парапсихологических услугах. Боялась, клиентов не будет.

Что, черт возьми, происходит, спрашивала себя доморощенный парапсихолог. Когда же придет конец этому массовому психозу? Дом загадили до невозможности, домработница Фрося так и не вернулась с отгула. А пациенты прут и прут...

Неужели и вправду действует космический вирус и люди со слабой психикой не могут ему сопротивляться? В голове мелькнула некая догадка: она вспомнила о подкинутой кем-то из больных посетителей листовке под странным названием «Что каждый должен знать о психотронном терроре».

Марина быстро порылась в куче бумажного мусора на столе и удивилась, что сохранила листок. Она быстро пробежала глазами текст:

...Правда, о которой сегодня говорить нельзя вслух, это психотронный террор над личностью... Американские спецслужбы применили этот инструмент воздействия на личность в бывшей Югославии. Там его безобидно называли психотронной обработкой населения. Но есть и другие определения: дистанционное психофизическое воздействие, торсионное воздействие, облучение. Все это, так или иначе, тайное негативное воздействие на людей. И жертвы даже не догадываются об этом.

Марина была поражена: ее догадка получила неожиданное подтверждение. Неужели на Рублевке используется психотронное оружие? Но зачем, почему? Или это действительно катастрофа со схожими последствиями?

Она быстро отыскала то место в тексте, где описывались симптомы:

...пропадает сон, появляется хроническая усталость. В голове возникают радиоголоса, навязчивые мысли. Память стирается кусками. Нападает ярость, страх или раздражение. Болит сердце, желудок, почки. Без всяких причин может возникнуть сильное сексуальное желание...

На этом страничка обрывалась.

– Вот это да! Но почему этот листок оказался у меня?

Она глянула на себя в зеркало и невольно ужаснулась. Растрепанные, давно не видевшие стрижки волосы, никакой косметики... Марина еще раз подумала, что 34 и 24 – это не просто разные числа. Это уже почти кризис.

Быстро нырнув в ванную комнату, она стала приводить себя в порядок. Но успела не многое. В дом неизвестно как ввалились два амбала.

– Мы от коменданта Гулькина. Доктор, вы должны поехать с нами, – сказал один из них, не соизволив даже поздороваться.

– Я ничего и никому не должна. Это во-первых. Вовторых, вы видите, сколько пациентов меня ожидают...

– Видели бы, что творится в медпунктах.

– Ну и пусть творится. Я тут при чем?! – возмутилась женщина.

– По распоряжению коменданта вы теперь должны оказывать помощь населению в санатории «Барвиха». Там сейчас организован медпункт.

– Ладно, подождите меня внизу, – раздраженно бросила Марина.

«Надо срочно кому-то довериться и поделиться своими выводами. Кому-то одному! Желательно надежному мужчине. Но не Семочке же? Только умный человек сразу поймет. Умных людей среди моих знакомых немало. Но вот надежных?..»

Тут Марину осенило: она вспомнила Духона – пожалуй, единственного мужчину, которого еще много лет назад мечтала подставить под личную финансовую разгрузку, но не смогла, не понимая почему. Последний раз она видела его уже изрядно похудевшего, постаревшего, в очках, но все еще такого же неброско элегантного и милого... Ему! Только ему...

Парапсихолог решительно вышла из дому.

– Сегодня приема не будет. Срочный вызов! – прокричала она в толпу. – Завтра! Завтра! – и запрыгнула в «Лексус».

– Это вы парапсихолог? – огорошил ее нелепым вопросом Гулькин, стоило Марине появиться в холле санатория «Барвиха». – Вы же...

Не успел он закончить мысль, как Марина, резко повернувшись, быстро пошла назад, к выходу. Она прекрасно поняла, что имел в виду Гулькин. Только этого не хватало, чтобы какой-то вшивый комендант употреблял ее имя всуе.

– Я не нарочно. Я нечаянно, – осознав, что сморозил глупость, засеменил за ней комендант. – Профессор Табачников мне голову снесет, если вы к нему не подниметесь. Он такой человек! У него вся Москва лечится.

Гулькин действительно побаивался доктора, который уже сумел поставить дело так, что без него не решался мало-мальски серьезный вопрос. Единственное, что никак не мог взять в толк комендант, что у него может быть общего с этой, прости господи, дамочкой, будь она трижды парапсихологом.

Услышав про знаменитого врача, которого знает вся московская элита, парапсихолог решила сменить гнев на милость.

– Как зовут профессора? – спросила она Гулькина.

– Леонид Михайлович Табачников. Он вас ожидает в кабинете главврача.

Не успела Марина появиться на пороге кабинета, как доктор бросился к ней навстречу.

– Какая вы молодец, Марина Семеновна, что пришли. Ведь вы не на службе, могли бы и отказаться.

«А у него красивые синие глаза и руки, такие большие, сильные», – успела с ходу заметить гостья.

– Вы правы. Могла. Но я понимаю, раз меня зовут, значит, кому-то нужна помощь, – не без апломба сказала она.

– Пока помощь нужна исключительно мне, – засмеялся Табачников.

«Голос у него красивый», – подумала Марина, не особо прислушиваясь к тому, что говорит профессор. Пока он заинтересовал ее исключительно как мужчина.

– А что за симптоматика? – ухватив последнюю фразу доктора больше для того, чтобы не показаться невежливой, спросила Марина.

– Вы простите, я не психотерапевт и уж тем более не психиатр. Вот почему, когда я увидел ваш рекламный щит, сразу подумал: вот тот человек, который мне нужен позарез!