Свистопляска с Харриет - Дороти Кэннелл

– Она стояла вот на этом самом месте! – Старик ткнул узловатым пальцем в довольно широкое пространство между двумя автомобилями, стареньким «роллс-ройсом» и новой «хондой». – Я аккуратно заехал, точно говорю. А потом притащил велосипед священника и прислонил его, как видите, к стене у самой двери, чтобы ему не пришлось лазить по всему гаражу. Не надо заканчивать Оксфорд, чтобы заметить, какой он рассеянный. Совсем заработался. В последнее время преподобный частенько заглядывает сюда, сидит себе среди развалин, будто птица на яйцах, и всякий раз, когда подворачивается случай, пытается поговорить с сэром Каспером о старом Ворти. Я совершенно остолбенел, когда десять минут назад, выглянув из оранжереи, увидел, что этот тип, если можно так назвать господина, стоящего каждое воскресенье на кафедре, мчится по дорожке, словно за ним гонится сам Люцифер.

– Я не заметила никакой оранжереи.

– Она там, с другой стороны дома. – Узловатый палец указал куда-то влево. – Её построила леди Гризуолд, то есть мамаша сэра Каспера. Очень она увлекалась цветами. Большинство клумб – это её работа, как и прудики. Неудивительно, что кое-что передалось сыну. По утрам сэр Каспер, пока не стал совсем плох, частенько захаживал в оранжерею.

– Уважаемый! – Папа раздулся до угрожающих размеров. – Не хотелось бы создавать впечатление, что меня не радует ваша беседа, однако вынужден поставить вас в известность, что жажду услышать, каким образом вы собираетесь вернуть автомобиль моей дочери и его бесценный груз.

– Не сомневаюсь, что Нэд как раз подходит к этому вопросу, – сказала я. Ветер, задувавший в ворота гаража, то и дело обдавал меня брызгами дождя. – Он проводит нас к телефону, и я позвоню викарию. Отсюда до домика священника не очень далеко, так что, возможно, мистер Эмблфорт уже сидит в своей гостиной и пьёт чай.

– И тогда он сможет вернуться за вами! – Морщинистое лицо Нэда расплылось в счастливой улыбке.

– Я бы предпочла, чтобы это была миссис Эмблфорт.

– Да-да, мэм, вы правы.

Старик нырнул под ливень.

– Разве в дом нет входа через гараж?

Я с сомнением посмотрела на папу. Он мало походил на человека, который наслаждался жизнью в соломенных хижинах или пересекал раскалённую пустыню на блохастых верблюдах. Хотя, возможно, размеренная жизнь в пансионе у фрау Грундман отбила у него вкус к непритязательной жизни.

– Если вы пойдёте вот туда и свернёте за угол, обогнув испорченную водосточную трубу, то в два счёта окажетесь в сухом месте!

Нэд рассекал воду, словно горбун из «Собора Парижской Богоматери», а мы с папой печально хлюпали за ним. Я столкнулась с бочкой, возможно той самой, где мисс Финчпек мыла голову. Но не успела я нагнуться, чтобы потереть ушибленную лодыжку, как Нэд распахнул дверь и мы вошли в узкий беленый коридор с зелёным линолеумом на полу. Впереди виднелся арочный проход. Он вывел нас к устланной красным ковром площадке, в одном конце которой находилась лестница. У стены стоял тёмный трёхногий стол, а на крашеных дверях имелись эмалированные таблички. На ближайшей табличке значилось: Экономка. Нэд быстро миновал эту дверь и подошёл к следующей, чуть приоткрытой. Он хотел было отворить её пошире, но внезапно отпрянул назад и приложил палец к губам.

– Тсс! Там мистер Джарроу, он как раз звонит, – прошептал старик, оттесняя нас к стене, где мы сгрудились, словно полицейские, готовые выхватить пистолеты и разрядить их в грабителей. – Иногда он сама любезность. Но по большей части зол как чёрт.

– А кто это? – прошипела я.

– Секретарь сэра Каспера! Сказать по правде, ему в этом году досталось. Он только что вернулся из Колчестера, где целый месяц ухаживал за больной мамашей. А если верить нашей кухарке, более ворчливой и капризной гарпии на свете не найти. Так что лучше уж залезть в клетку к голодному тигру, чем соваться сейчас к мистеру Джарроу, так я думаю. Нет уж, мне пока жить не надоело.

Голос Нэда затих. Я не смогла удержаться от искушения и вытянула шею, пытаясь заглянуть в кабинет. К сожалению, судьба не наделила меня жирафьей шеей, поэтому пришлось избрать другой путь: я тихонько продвинулась на несколько шажков и сунула нос (вот уж с чем у меня никогда не возникало ни малейших трудностей) за косяк двери.

Моим глазам предстала комната, более всего похожая на кабинет. На кабинет, где люди занимаются скучной работой, а не сидят, задрав ноги на стол, наслаждаясь запахом кожи и блеском красного дерева. Там имелся письменный стол, ряд карточек, несколько корзин для бумаг, электрическая пишущая машинка, которая в сравнении с компьютером напротив выглядела старой покинутой женой, и, разумеется, телефон. У аппарата, прижимая к уху трубку, стоял худощавый человек среднего роста в сером костюме со светло-синим галстуком. Но в первую очередь в глаза бросались усы, которые были непомерно велики для его узкого костистого лица. Казалось, усы достались человеку по ошибке и в любую минуту явится их настоящий хозяин и потребует свою собственность обратно.

Если мистер Джарроу и заметил, что я на него таращусь во все глаза, то виду не подал. Он продолжал говорить твёрдым и в то же время умиротворяющим голосом, который так ценится в секретарской профессии:

– Я, безусловно, передам сэру Касперу, что дело повлекло за собой непредвиденные осложнения, которые позволяют вам надеяться на более щедрую компенсацию за выполненную работу. Таким образом, у него будет время обдумать свой ответ до встречи с вами. Которая назначена на… Да, совершенно верно, сегодня вечером я…

Мистер Джарроу посмотрел на календарь, лежавший перед ним на столе. Поскольку мой отец избрал именно это мгновение, чтобы наступить мне на ногу, то следующее, что я услышала, был звук положенной на место телефонной трубки. Прежде чем я успела прийти в себя и шагнуть в кабинет, стойка с картотекой отъехала в сторону и рядом с секретарём, откуда ни возьмись, очутилась леди Гризуолд.

– Я слушала по параллельному телефону, – сообщила она.

– Если вы решили подслушивать в своём собственном доме, ваша светлость, – выразительно ответил мистер Джарроу, – это ваше право.

– Неужели? В конце концов, это дело касается и меня.

– Да, и даже преимущественно вас.

Хозяйка дома и наёмный служащий. Она – изящная и красивая великосветская дама с тёмными глазами и атласно-гладкими волосами. Он – человек, на котором бы не задержался взгляд, если бы не дурацкие усы. Но именно её светлость беспокойно металась по комнате, её рыжая юбка была единственным ярким пятном в тусклом помещении.

– Мы ведь сможем прийти с вами к какому-то соглашению, Джон? – На мгновение остановившись, её светлость схватила карандаш и принялась ожесточённо вертеть его. – Я уже устала вставлять палки в колёса и сегодня утром даже подумывала перейти к прямым действиям. К чёрту мой гороскоп! Эта дрянь утверждает, что удача вот-вот оставит меня. Но вы, конечно, должны понять, что я чувствую…

– Вам не следовало выходить за него замуж. – Мистер Джарроу принялся перекладывать бумаги на столе.