Собачья служба. Истории израильского военного кинолога - Иван Гончаренко

У Лютана, Одеда и Эйтана армейская служба пока не заканчивалась, кто-то из них даже будет, как и мы, служить с собаками, пока не истечет трехлетний армейский срок. Однако с завтрашнего дня наши пути расходились.

Второе не менее, а может, и более волнующее событие — распределение по отрядам. Наша часть состояла из трех отрядов.

Первый назывался Ткифа — «Атака». Кинологи и собаки из этого подразделения помогали бойцам антитеррористических спецподразделений. В здание, захваченное или предположительно захваченное террористами, первой запускают специально обученную собаку. Ее задача — обнаружить террориста, а если их несколько, то выделить наиболее опасного и отвлечь его на себя, давая бойцам спецподразделения время для атаки. К сожалению, много собак этого подразделения гибнет, и почти каждый год все новые и новые собачьи имена высекают на надгробных камнях на специальном собачьем кладбище около нашего подразделения. Собаки гибнут, чтобы жили наши солдаты. Арифметика простая, жестокая, но очень правильная: каждая собачья смерть — это чья-то спасенная жизнь, а порой и сразу несколько.

Выше я уже рассказывал, что благодаря собаке из Ткифа Окец стал известен широкой публике. Произошло это в 1980 году, когда группа террористов проникла в кибуц Мисгав Ам и захватила в заложники детей в детском садике. На освобождение был брошен спецназ Генерального штаба Сайерет Маткаль. Решающую роль в успехе операции сыграл пес Томми. Он первым атаковал террористов и вызвал огонь на себя. Все террористы были уничтожены, заложники освобождены. Но собака погибла и была похоронена со всеми воинскими почестями, положенными бойцам спецназа.

Второй отряд — Ханам — специализируется на поиске взрывных устройств. Кинологи этого отряда во время боевых операций проверяют дороги, дома и любые другие места и сооружения, которые могут быть заминированы. Специалист с собакой идет впереди, чтобы обозначить возможную угрозу, а значит, сделать передвижение всего спецподразделения более безопасным.

Третье подразделение — Мирдафим — отряд преследования. Именно туда я хотел попасть. За несколько месяцев до окончания девятимесячного курса с нами проводили беседы о предназначении каждого отряда, и все мы уже выбрали себе подразделение по душе. Мирдафим занимался охраной границ. Задачей его бойцов было преследование террористов, проникших из-за границы — с территории сектора Газа или Синая, а также внутри страны — в районе Иудеи и Самарии. Кинолог с собакой направляются по взятому следу, а за ним — бойцы других подразделений. Задача — быстро обезвредить террористов, чтобы те не смогли причинить вреда израильским гражданам.

3 минуты, 20 человек и один бронетранспортер. Это тоже часть тренировок, хотя и очень веселая

Как видите, специфика этих трех отрядов совершенно разная. Но объединяет их одно: бойцы Окец в любом случае идут первыми. Представьте, какая серьезная ответственность ложится на идущего впереди бойца, которому всего лишь девятнадцать лет. И он должен предупредить, что в доме есть террористы или что дорога заминирована, или вести подразделение по следам террористов, чутко реагируя на поведение собаки, идущей по следу. Ведь собака может и ошибиться. И нужно определить это сразу, чтобы не терять времени зря. Необходимо предупредить солдат, идущих сзади, что террористы рядом, что они притаились на дереве, как предупредил об этом мой товарищ Омри. Ошибка может стоить жизни кому-то из ребят другого подразделения.

Еще у нас есть поисково-спасательный отряд. Тренировки там не такие интенсивные, и туда направляют ребят, которые по каким-либо причинам не могут служить в других отрядах. Но их задача от этого не становится менее значимой, они тоже спасают людей! Кинологов с собаками из поисково-спасательного отряда часто отправляют за границу, в районы сильных землетрясений, например. Так, они работали в Турции, на Гаити, в других странах, которым Израиль помогал в спасении пострадавших от стихии.

А теперь расскажу о том, как проходила процедура распределения по отрядам. В отдельной палатке заседали Лютан, Одед и Эйтан, которых мы награждали тумаками несколько часов назад. Конечно, решение о нашей дальнейшей службе было принято заранее, и теперь уже бывшие командиры лишь его озвучивали. Но для нас-то это было тайной!

Обстановка была несколько нервозной, как перед оглашением оценок после экзамена. Вызывали по очереди, и когда наш товарищ выходил из помещения, где заседала судьбоносная тройка, все набрасывались на него с вопросом «Куда?»

Считалось очень престижным попасть в отряд Ткифа. Врываться в дома с террористами, освобождать заложников — это было круто! Я же мечтал попасть в отдел Мирдафим. Мне казалось (да и сейчас я в этом уверен), что для того, чтобы понимать, взяла твоя собака след или нет, нужен очень высокий профессионализм. Кроме того, мне нравилось, что бойцы Мирдафим работают на открытых пространствах, проходят и пробегают большие расстояния. Дальше я расскажу, насколько изнурительными были наши тренировки.

А пока я сижу перед бывшими командирами, и Лютан, улыбаясь, спрашивает:

— Ну, как думаешь, куда ты попадешь?

Я улыбаюсь в ответ:

— Надеюсь, что именно туда, куда просил. В Мирдафим, в отряд преследований.

Одед с Лютаном переглянулись.

— Удачи тебе в подготовке в отряде Мирдафим, — сказал Лютан и пожал мне руку.

Я был вне себя от счастья!

Далее офицер и сержанты рассказали немного обо мне и о том, каким они меня видели на протяжении этих девяти месяцев службы. Они указали на мои сильные и слабые стороны, я же прислушивался к каждому их слову. Ведь только так можно совершенствоваться — взгляд людей со стороны очень помогает приблизить собственное мнение о себе к тебе реальному. И чем меньше разница между субъективным восприятием и объективным, тем лучше. В дальнейшем будет значительно легче добиваться намеченных целей, так как точнее будешь рассчитывать свои силы, тщательнее разрабатывать план для решения поставленных задач, правильнее учитывать свои сильные и слабые стороны.

Такие беседы о сильных и слабых сторонах, о том, где следует подтянуть свой уровень физических навыков, а где необходима работа над собой, в нашем подразделении проводили регулярно. Думаю, с тех пор мы все научились останавливаться и спрашивать себя: «Где я нахожусь? Где я успел продвинуться, а где нет?» Эта привычка остается навсегда.

Однако вернемся к распределению. Беседа подходила к концу. И вот слово взял Лютан.

— Что-то из нашей беседы стало для тебя неожиданностью? — серьезно спросил он.

— Только то, что я — в Мирдафим, — как-то по-детски, немного наивно сказал я. — До сих пор не могу поверить. Словно сказка!

Действительно, этот четверг для многих стал днем исполнения желаний. Свершилось заветное! Мы все словно забыли, что служба еще не заканчивалась, что нам предстоит служить и служить. Правильнее сказать, наша служба пока даже не начиналась. Впереди — пять месяцев тренировок с собаками, крав мага, тир, марш-броски. Никто этого не отменял. На настоящую боевую операцию мы выйдем только через полгода, поэтому, конечно же, наша радость была слишком преждевременной.