Монетка на удачу - Барбара Фритти

— Похоже, эти слова долго крутились в вашей голове.

— Я чувствую себя виноватой во многом. Уилл был рассеян в тот вечер. Линдси заметила. Я не знаю, из-за предстоящего предложения или из-за чего-то другого. Он не запер парадную дверь, а ведь это была его обязанность. Что-то его беспокоило.

— Вы говорили об этом инспектору Бертону?

Резкость его тона вывела ее из задумчивости.

— С чего вдруг?

— Незапертая дверь. Мог Уилл с кем-то договориться и оставить дверь открытой?

— Вы намекаете, что Уилл участвовал в ограблении? — возмутилась Адрианна, вскакивая на ноги. — Он мертв. Как вы смеете обвинять его? Это нелепо. Поверить не могу, что вы это сказали.

Уайт не собирался ни отступать, ни извиняться.

— Я его не знал. Я просто пытаюсь объяснить факты.

— Он не запер дверь, потому что думал о чем-то другом. И не было никаких скрытых мотивов.

— Вы не знаете, о чем он думал, — заметил Уайт. — Следовательно, вы не знаете, были ли у него скрытые мотивы.

Его логика показалась Адрианне отвратительной.

— Я знала Уилла. Я знала, что он за человек. И, кроме того, если он участвовал в ограблении, зачем его убивать?

— Вы правы, вероятно, это означает, что он не участвовал.

— Вот именно. — Адрианна раздраженно плюхнулась на край дивана. — Зачем вы заставили меня усомниться в нем?

— Ничего я не заставлял. У вас самой были вопросы. Просто вы только сейчас их озвучили.

А ведь Уайт прав. Вспоминая странное поведение Уилла в тот последний вечер, она размышляла о причине его рассеянности.

— Ну, вряд ли я когда-нибудь узнаю ответы. — Она села поудобнее, откинулась на спинку дивана. — Я спрашивала инспектора Бертона, проверяли ли телефон Уилла, и он сказал, что Уилл связывался только с родителями.

— Вам это кажется необычным?

— Да. Они не были близки. Возможно, он сказал им, что собирается сделать мне предложение, и, возможно, они отреагировали не так, как он надеялся. Это единственное, что я могу предположить. — Если вдуматься, они вполне могли сказать Уиллу, что он выжил из ума, если решил жениться на ней, но этого она вслух не произнесла.

— Или вам так кажется, потому что, по вашему мнению, вы им не нравились.

— Не знаю, нравилась я им или нет, но они хотели, чтобы Уилл женился на ком угодно, только не на мне.

— Бросьте, вы вовсе не так плохи, — улыбнулся Уайт.

— Ну надо же. Спасибо.

— Вы спрашивали его родителей о тех звонках?

— Не хотела еще больше огорчать их. Они только что потеряли сына. Мне казалось неуместным задавать им вопросы.

— Прошло несколько месяцев. Может, пора позвонить им.

— Зачем?

— Чтобы поставить точку, — предположил он.

— Может быть. А если у меня появится еще больше вопросов?

— Этого, Адрианна, я не знаю.

— Вы такой честный и прямой. Никогда не подслащиваете горькие пилюли?

— Не люблю сахар. Разве что в хлопьях.

— Я могла бы заинтересовать вас овсянкой с орехами и изюмом.

Уайт ухмыльнулся, в его глазах заплясали чертенята.

— Вы могли бы заинтересовать меня, но не овсянкой.

Адрианна схватила одну из декоративных подушек и швырнула в него.

— Даже не начинайте.

— Почему же? Это совсем нетрудно… — Шутливые огоньки в его глазах погасли.

— Я не хочу об этом говорить.

— Странно. Я думал, что женщины любят поговорить о чем-то вроде этого.

Может, ей и захотелось бы об этом поговорить, если бы ее не разрывали противоречивые чувства, если бы она не наслаждалась его поцелуем, если бы это случилось в любое другое время.

— У нас обоих сейчас полно собственных проблем. Ни к чему усложнять ситуацию еще больше.

— Думаю, мы уже усложнили. Но я согласен. Не будем говорить. — Он поудобнее устроился в кресле. — Обязательно куплю себе такое же.

— Купите, — согласилась Адрианна. Уайт лишь уступил ее просьбе изменить тему, но ей вдруг захотелось вернуться к прежней. К сожалению, он уже заинтересовался телевизионным пультом.

— Не возражаете, если я включу телевизор? Без звука. Просто я слишком взбудоражен, чтобы сразу заснуть.

— Пожалуйста, и можете включить звук. Я засыпаю в любом шуме. Если честно, я люблю шум и общество. Здесь было слишком тихо в последние месяцы. — Она закинула ноги на диван и только собралась растянуться, как кое-что вспомнила. — Черт, я же должна была запустить стирку.

— Постираете завтра. А у Бена появится причина задержаться здесь.

— Верно.

Пока Уайт включал телевизор, Адрианна перекатилась на бок, лицом к спинке дивана, попыталась расслабиться, но никак не могла забыть шутку Уайта. Она должна думать о нем как о друге… если они когда-нибудь подружатся. Безумие было бы думать о нем иначе чем о помощнике или напарнике.

Однако с ним удивительно легко разговаривать, и он замечательно умеет слушать. Он умный и практичный. И не вешает ей лапшу на уши, что ей тоже нравится. Правда, иногда он чуточку слишком честный… Она вспомнила их разговор об Уилле и незапертой двери и предложение Уайта позвонить родителям Уилла. Она сама об этом подумывала, но стоит ли? Она же знает, что Уилл никак не связан с ограблением. И знает, что не вышла бы за него замуж, если бы он сделал ей предложение. Так что же остается? Что она на самом деле должна узнать?

Ей просто нужно освободиться от прошлого и двигаться дальше, и вдруг она сможет сделать это сейчас? Все ее сомнения, высказанные вслух, потеряли свою важность.

Под звуки ночной телекомедии Адрианна задремала. Присутствие Уайта успокаивало, согревало, придавало уверенности. Впервые за долгое время она чувствовала, что легко заснет и никакие кошмары ее не потревожат.

Уайт проснулся в начале восьмого перед работающим, правда без звука, телевизором. Вообще-то он собирался бодрствовать на тот случай, если Бену придет в голову сбежать посреди ночи, но усталость взяла свое. Он взглянул на диван. Адрианна, свернувшись калачиком, крепко спала. Ее щеки порозовели, губы чуть-чуть раскрылись, темные спутанные локоны закрывали часть лица и плечи. Он напрягся, вернулся мыслями в прошлый вечер, когда целовал эти губы, гладил эти волосы… дважды. И не насытился. Хотел большего.

«Но большее недоступно», — вспомнил он и глубоко вздохнул. Он не может осложнять свою жизнь никакими романтическими связями. Просто лучше бы Адрианна не была такой красивой, умной, забавной, лучше бы не нравилась ему так сильно, напоминая, что он не только отец, но и мужчина, причем давно одинокий мужчина.