Пастух для крокодилов - Сергей Возный

— Да будет мне позволено вмешаться в мужской разговор, — подала голос Кира, сидевшая до той поры безучастно. — Может, оно и не в тему, но по-моему, нам пора пить чай. Лично я после этой тушенки засыхаю на корню!

Быстро очухалась девочка, опять коготки наружу полезли. Будто не было сегодняшнего разговора, когда причалили к острову. Короткой беседы на языке, доступной всем возрастам и любой половой принадлежности. Клиента Богдан оставил на берегу — пусть сердечко баюкает — а девушку вежливо пригласил с собой. Обстановку разведать. Согласилась Кира неохотно, и предчувствия ее не обманули. Даже дернуться не успела, когда за ближайшим кустом жесткий палец Богдана ткнул ее в «солнечное сплетение», чуть ниже аккуратных холмиков. Пока пыталась вдохнуть, бессердечный коллега заломил ей руки назад и надежно зафиксировал лицом вниз, в неприличнейшей позе.

— Ты… ты что… кричать буду…

— А давай! — разрешил Богуславский, вынимая из брюк широкий армейский ремень. — Кричать, оно даже полезно! Через крик наука доходит лучше!

— Ты… не смей! Отпусти немедленно, придурок!

— А вот ругаться нехорошо! Надо бы тебе и за это добавить, но я не злопамятный, потому всё будет в тему. Н-на тебе, для начала!

Аппетитные ягодицы в камуфляжных штанах вздрогнули под ударом, девица зашипела похлеще кошки, но с изумлением. Другого ждала?!

— Ну, чего не вопишь? Героиню из себя строишь? А кто нынче себя и клиента подставил?! Не говоря уж об одном придурке-солдафоне, которого не жалко? Этого в расчет не берем, но за клиента н-на тебе еще! Кто стрелял без приказа?! Из-за кого сердечнику пришлось бегом драпать?! Н-на! Кто на берегу воздусями дышал, пока солдафон-придурок пытался вам фору обеспечить?! Н-на!..

После восьмого удара она и вырываться перестала, лишь сопела и всхлипывала. Боли особой нет, чего уж там, а из грамотного захвата так просто не выскочишь.

— Вот и всё на сегодня, — сказал Богдан, когда запас претензий иссяк. — Я обычно женщин не бью, но это особый случай. И всё дальнейшее будет в особом режиме, если ты еще не врубилась. Шансов выжить у нас маловато, а потому демократия отменяется. Суханов теперь босс номинальный, потому как ни фига в лесу не знает, и не умеет. Я ему это позже объясню. Твоя роль отныне — исполнитель приказов с правом совещательного голоса. Упаси тебя Бог, красавица моя, еще раз проявить дурацкую инициативу и поставить нас под удар. Вопросы есть? Не слышу!

Тишина, непокорное сопение. У любой забавы есть предел, а потому пришлось пленницу отпустить.

— И что дальше? — спросил тихо, когда отскочила Кира в сторону и замерла в боевой стойке. Лицо красное, глаза припухли, но кротости во взгляде ни на грамм. За оружие не хватается, и то хорошо.

— Чего глядишь как Ильич на буржуазию? Спарринга захотела? Так я ведь правил не знаю, могу сразу покалечить, и куда тебя потом?

— Убью! Дурак, подонок… да как ты смел?!

— С трудом, — признался Богдан, поднимаясь на ноги. — Твой вид в заднем ракурсе вызывает совсем иные желания!

— Извращенец!

— Есть малость. Порка взрослой девушки, это, знаешь ли… надеюсь, не привыкнешь?

— Тебе смешно, да?!

— Ничуть. Кучу времени зря потратили, а толку, похоже, нет. Грустно мне! Пойду охранять клиента, а ты подумай над моими словами, красивая. Если надумаешь стрелять в спину, то сейчас самое время.

Без выстрелов обошлось, но остаток дня Кира отмалчивалась. Сопела, краснела иногда, поглядывала подозрительно на обоих мужчин. Теперь поперечная натура снова берет свое.

— Чай? Уно моменто, — ответил Богдан вполне доброжелательно. — Если не хочется проглотить желтуху пополам с холерой, потерпите еще минут пятнадцать. Дмитрий Константинович, у меня единственный вопрос: зачем вы сюда приехали, а? Не проще было послать доверенное лицо, а самому ожидать в Москве?

— Ну, с позиций сегодняшнего дня я бы так и сделал, — в густых «премьерских» усах отчетливо обозначилась усмешка. — Все мы, как говорится, задним умом крепки. А вообще, ты имеешь представление, как происходят государственные перевороты? Границы закрываются, транспортное сообщение прерывается на неопределенный срок, всякие там комендантские часы вводятся. Чтобы успеть к дележке пирога я должен был находиться в стране, но подальше от столицы, на всякий пожарный.

— И слушать радио. Та ошибка со временем — это действительно то, о чем я думаю?

— Ну, можно сказать и так.

— Ясно. Очередная вариация, на тему погоды в Сантьяго, простенько и со вкусом.

— Может, я глупая, но… не объяснишь ли, о чем речь? — напомнила о себе Кира сладчайшим голосом. — Или это какая-то жуткая тайна?

— Историю надо учить, — проворчал Богдан, прикинув, сколько лет могло быть девушке в году присной памяти 73-м. Еще и не родилась, поди. Сам Богуславский был сопливым юнцом, когда радио далекой чилийской столицы передало знаменитую метеосводку, и вояки Пиночета поднялись, чтобы вырезать на корню правительство Сальвадора Альенды. «В Сантьяго идет дождь» — прямо посреди жаркого, солнечного дня.

— Ты не глупая, просто молодая слишком. А насчет ошибки во времени наверняка лучше меня все знаешь. Жаль, что господин Пхай Гонг тоже оказался грамотным.

— Скорее всего их предали, — легкая гримаса досады на лице Суханова была единственным до сей поры проявлением чувств. — Кто-то из своих, я думаю. В перевороте должны были участвовать около трехсот человек с автоматическим оружием, десять мобильных отрядов. Блокировать казармы армии и национальной гвардии, разоружить патрули, потом штурмовать правительственные здания. Командиры отрядов обучались, когда-то еще в Союзе, дело знали туго. Не представляю, что там могло произойти.

— Зато я представляю. Армейские части к началу переворота оказались за пределами казарм, группу заговорщиков в президентском дворце встретила засада. Только и всего. Зная азиатскую любовь к пыткам, уверен, что запирательство было недолгим, и что ваше имя все, кому надо, узнали, в тот же день.

— Да не могли они узнать! — поморщился как от боли Дмитрий Константинович. — Не могли, понимаешь ты это?! Потому хотя бы, что в лицо меня видели только связные, которые в свою очередь, понятия не имели о моей истинной роли. А с подпольщиками я даже ни разу не общался вживую. Веришь?

— А что мне остается? Правда, в таком случае ситуевина складывается еще хуже, чем я думал. Вы кому-то сильно мешаете в Сайбане, или даже в Москве, и этот «кто-то» навел на вас местные спецслужбы. Судя по бурной реакции, ваша голова оценена достаточно высоко, Дмитрий Константинович. Вы рады?

— Я просто счастлив.

Банки, почерневшие от копоти ни в какую не захотели отцепляться, и Богдан снял их вместе с «вертелом». Две из пяти оставил стынуть, прикрыв листьями от гнуса, содержимое остальных слил в походный котелок. Заварки бухнул щедрой мерой, потом, поразмыслив, сдобрил чай тремя колпачками виски — для пущей дезинфекции.