Жажда. Тёмная вода - Ник Никсон

Щелкнул затвор. Ток медленно обернулся, опустил взгляд на подрагивающий от волнения в руках Витьки автомат.

— Витек, не дури.

— Убью, если не вернешь деньги!

— Послушай…

— Прямо сейчас! Они мне нужны!

Ток неожиданно сел в кресло, закинул ногу на ногу и уставился на Витьку, словно на выступающего на сцене фокусника Грудини. Спросил:

— А может расскажешь, где ты взял их?

— Заработал. Они мои.

Ток кивнул.

— Ну, раз ты такие бабки умеешь зарабатывать, тогда сможешь еще шестьсот фляг принести мне до вечера. Видишь ли, я остался должен Ленни, и если не верну, у меня будут проблемы.

Витька оторопел от такой наглости.

— У тебя уже проблемы, не видишь что ли!? Иди в Гум, скажи, что это были чужие деньги. Делай что хочешь, но верни их, или я…

— Кобальт знает, что ты деньги у убитых дружинников забрал? А Батя? А остальные знают, что это ты виноват в блокаде? Что из — за тебя может начаться война?

Витька выпучил глаза.

— Откуда ты…

— Ты меня не убьешь, потому что тогда тебе конец, и ты это понимаешь. Расскажешь кому, я буду все отрицать, ничего не докажешь. А вот если, я заговорю… Думай сам о последствиях. Шестьсот фляг сегодня вечером, Витек. Не принесешь, расскажу все Бате. Если повезет, станешь бомжом, а может тебя Гортрансу выдадут. Если честно, я и не знаю, что лучше.

Витька опустил автомат.

— Вот это правильно, ты уже начинаешь понимать, — сказал Ток.

— У меня нет денег.

— Ты что — нибудь придумаешь. Полторы тысячи лежит в казне, но это лишь справка. Я ни на что не намекаю.

— Дюша, прости…

— Не надо, ты же не виноват. Не забывай, мы ведь все — таки друзья. Просто помоги мне, и я тебя прикрою. Услуга за услугу.

Витька был абсолютно растерян. Ток встал и подошел к нему, положил на плечо руку, постучал по — дружески.

— Я не сомневаюсь в твоих способностях, и поверь, никто, кроме меня, не знает, что ты тоже там был. И я сохраню этот секрет. Ты должен мне доверять. А теперь расскажи, куда вы спрятали тела.

Единственный легальный способ перебраться в южную часть Садового кольца — пройти по прилегающим к Кремлю Каменному и Москворецкому мостам. На обоих расположены круглосуточные посты гвардейцев, незамеченным там не проскочишь. Витьку, конечно, пропустят, но это вызовет подозрения. Кто ж в здравом уме попрется в клоаку тварей в одиночку? Гвардейцы сообщат в Мид о странном сталкере, а этого допускать никак нельзя. Витька представил, как будет рассказывать Бате историю о картине за два косаря, которую собирается приволочь из Третьяковки, чтобы продать Гарднеру, на вырученные деньги расплатиться с предавшим его Током, на остаток купить паспорта для себя и двух граждан Гарднера, и поселиться в Кремле на ПМЖ. За такое его непременно вздернут на вершине шпиля, откуда он так любит наблюдать горизонты.

Есть, конечно, еще вариант — Устьинский мост у высотки на Котельнической, но именно в ней базируется Гортранс. Соваться туда сталкеру, все равно что мыши пихать голову в заряженную мышеловку.

Нужно искать иной способ.

Разрушенный ныне Крымский мост у парка Горького соединял границы Садового кольца на юго — западе. Места эти нынче глухие, окрестные дома и магазины давно вычищены сталкерами. После подрыва конструкция моста сложилась не полностью, один из двух пилонов на южной стороне уцелел. С его вершины спускалась поддерживающая висячую конструкцию цепь и ныряла в воду примерно в тридцати метрах от берега.

Витька захватил в одном из спортивных магазинов надувную лодку. За годы хранения резина утратила большую часть свойств — с трудом тянулась, при надувании появлялись микротрещины, однако достаточно и того, что лодка криво — косо держалась на плаву.

День выдался жарким, а значит твари прячутся в парках и в подземке. Но даже если они решат полакомиться Витькой, их ждет жестокая порка свинцом. Он дал отпор Кобальту, великому истребителю тварей, покажет и этим выродкам кто в городе хозяин.

Из черной мутной воды торчали проржавевшие, обвитые мхом части моста. Вокруг подозрительно тихо. Воняло тухлятиной.

Причалив к цепи на лодке, Витька начал взбираться наверх по спрессованным стальным пластинам. Кое — где пластины торчали в стороны, словно лоскуты бумаги. Добравшись до вершины пилона на противоположном берегу, он спустился на горячий бетон.

Проще простого. Осознание собственных возможностей придало Витьке сил и уверенности. Это сталкерам запрещено выходить за кольцо, а он больше не сталкер и не стеснен дурацкими правилами. Никто и никогда не делал ничего подобного — ни хваленый герой Кобальт, ни ветераны Опер и Фара. Он, Витька, позывной Тень обставил их всех. А как они обзавидуются, узнав, что он в одиночку провернул сделку в две тысячи фляг.

Массивное здание новой Третьяковки почти полностью скрывалось разросшимися деревьями и кустарниками бывшего парка. Стараясь держаться края набережной, Витька миновал статую Петра первого, от которой остался только помост, часть кармы и нижняя половина туловища самого императора. Изрешеченные пулями обломки давно канули в темную воду — дружинники отрабатывали стрельбу с противоположного берега.

Бумажная карта провела Витьку через широкий Якиманский проспект и далее по узким улочкам, забитым ржавыми автомобилями и зарослями высокой травы. В некоторых машинах виднелись полуразложившиеся, а где — то полностью скелетированные мертвецы. Двери, крылья, капот — испещрены вмятинами. Должно быть, твари пытались пробиться к пище, но тупицам не хватало извилин атаковать стекла. Там, где по воле случая, это удалось, на изорванных когтями сидениях валялись занесенные грязью огрызки одежды.

Ни намека на тварей. И дистиллированная тишина вокруг. Может быть, слухи об опасности за кольцом преувеличены?

В фойе старой Третьяковки Витька прихватил с постамента карту. Поднялся на второй этаж. Помещения освещались естественным светом через стеклянную крышу. Со временем она покрылась слоем пыли и мха, однако внутри вполне можно обходиться без фонаря. Через десять минут скитаний по увешанным картинами залам нашелся нужный.

Увидев перед собой цель, Витька оторопел.

Картина «Явление Христа народу» была огромной — высотой в три человеческих роста и длинной во всю стену зала. Теперь понятно почему Гарднер готов такие деньжищи за нее платить. Картину впятером не поднять и тем более не пронести по узким коридорам.

Нереально. Абсолютно невозможно.

От обиды Витька скрежетал зубами. Без этой картины ему не достать денег для покупки паспортов, а без них не попасть в Кремль. Отец Эли погибнет, а вместе с ним и шанс обрести счастье с любимой девушкой.