Любовь без преград - Моника Маккарти

Джанет должна признать, что в ту минуту она поддалась панике. Понимая, что бессмысленно отрицать наличие у нее письма, которое священник заметил, она достала сложенный кусочек пергамента из-под своего наплечника.

— Это? — Она улыбнулась. — Это не письмо, а просто список.

Священник сузил глаза.

— Какой список?

Это была ее идея использовать список вещей в качестве кода, содержащего сообщения о количестве войск и припасов. И теперь она была рада, что придумала это. Священник развернул листок и принялся изучать его, когда она сказала:

— Как видите, это список вещей для моего следующего путешествия.

Джанет надеялась, что ее сердце стучит не так громко, как отдается в ее ушах, и молила Бога, чтобы священник не спросил, куда она собирается двинуться, так как понятия не имела о содержимом письма.

— Зачем монашенка из Берика направляется в Карлайл? Я думал, вы собираетесь вернуться в Италию.

Джанет облегченно вздохнула. Значит, Карлайл!

— Дело в том, что в следующем месяце ярмарка состоится в Карлайле. Наши вышивки пользуются большим спросом, и преодолеть несколько миль во имя Господа нашего не так уж трудно, не правда ли?

Он не удостоил ее ответа.

— Жилетки, сумки — почему в этом списке только два вида товаров?

Под этими названиями были закодированы воины и лошади. А число обозначало, сколько затребовал король для англичан в Карлайле.

Джанет пожала плечами, как будто была озадачена его вопросом.

— Это вещи, в которых я особенно нуждаюсь. — Ее губы задрожали, и на глазах выступили слезы. — Потеря сумки для подаяний грозит мне суровым наказанием. Преподобная матушка целых шесть месяцев работала над ней. Там такая изысканная вышивка. За нее дали бы хорошие деньги, которые помогла бы накормить несчастных…

— Вы не можете запомнить всего две вещи? — спросил он, прервав ее попытку уйти от темы.

— Я очень забывчивая, святой отец. Это ужасный недостаток. — Джанет склонила голову на мгновение, словно стыдясь своего признания. — Но сестры помогают мне справиться с ним. Теперь я составляю списки.

— Что-то не так, отец Саймон? Почему вы допрашиваете сестру Дженну? Она не сделала ничего плохого. Она всего лишь жертва преступления.

Джанет никогда не думала, что сестра Уинифред может быть такой грозной, какой предстала сейчас.

Отец Саймон презрительно фыркнул. Было ясно, что он и пожилая монахиня недолюбливали друг друга.

— Она ведет себя весьма подозрительно.

— Потому что у нее есть сложенный кусочек пергамента? — Она засмеялась, и лицо священника покраснело от злости. Он выглядел очень глупо и понимал это.

К счастью, тут прибыл комендант замка, за которым кто-то послал. Джанет протянула руку к отцу Саймону, и тот нехотя вернул ей список. Она понимала, что священник подозревает ее, но у него не было оснований для дальнейших расспросов. По крайней мере законных оснований.

Слава Богу, все обошлось. Джанет была близка к провалу, но в конечном счете вышла сухой из воды. Сначала она противилась предложению Тома покинуть на время Роксборо. Однако по его настоянию решила все же принять меры предосторожности.

Монах Том видел, что произошло, и перехватил Джанет, как только она покинула рынок. Он рассказал ей, что отец Саймон, священник, который допрашивал ее, старался заполучить сан епископа, охотясь на подозреваемых сторонников мятежа в среде духовенства. Этого священника церкви Святого Иоанна особенно ненавидели и боялись в Роксборо.

С помощью монаха Тома, а также группы монашек, которые могли отвлечь внимание, если за ней будет продолжаться слежка, Джанет покинула рынок, но не вернулась в монастырь Роксборо, где жила в это время. Вместо этого она сменила черный головной покров на белый и отправилась в Резерфорд. Там «сестра Дженна» исчезла, и вместо нее появилась «новообращенная Элеонора». Она передала сообщение для Ламбертона, в котором говорила о своем новом имени и местонахождении. После этого Джанет погрузилась в долгое, томительное ожидание возвращения Тома.

Она использовала это время для чтения и молитв (в основном, чтобы Господь дал ей терпения) и баловала себя любимыми орешками, которые любезные монашки покупали для нее, когда выходили в город. Кроме того, Джанет думала, как доставить информатору в замке сообщение о том, что она больше не появится на рынке из страха снова столкнуться лицом к лицу с отцом Саймоном.

Прошел целый месяц, а монах так и не появился, но Джанет нашла способ выйти на связь, причем это оказалось гораздо легче, чем она предполагала.

Ее информатор сам пришел к ней.

Однажды, когда сестры отправились навестить больных и нуждающихся в богадельне Святой Магдалины, «Элеонора» присоединилась к ним. Эта богадельня, расположенная на Эбби-роуд, связывающей четыре больших монастыря в этих краях, служила не только пристанищем для путешественников, бедных и немощных людей, но и местом, где дамы из замка занимались благотворительностью. Когда настал день очередного святого, Джанет знала, что они отправятся раздавать подаяния больным и беднякам, которые нашли там приют.

Каждый день в течение следующих двух недель Джанет сопровождала монашек в богадельню. Как ни странно, она приобщилась к уходу за страждущими людьми. Когда некоторые сестры не решались посетить больничный барак и отдельные дома, где содержались прокаженные, Джанет сама вызывалась отнести им паек хлеба и, три раза в неделю, соленого мяса.

Наконец, в день Святого Андрея, который выпал на первую субботу рождественского поста, усилия Джанет были вознаграждены. Женщина-информатор была удивлена и испытала огромное облегчение, увидев ее. После того как они обменялись паролем, она рассказала, что готовится что-то очень важное, и надеялась получить больше информации ко дню Святого Дростана, через две недели.

На следующее утро Джанет бодрой походкой отправилась раздавать хлеб больным. Покинув последний дом, чтобы вернуться в богадельню в этот прохладный первый декабрьский день, она испытывала такое воодушевление и покой, что не сразу заметила тень позади. А когда обернулась, было уже поздно.

Страх сковал ее горло, не дав вырваться крику, который мог бы прозвучать до того, как мужская рука зажала ей рот, и мужчина потащил ее за один из домов. Она увидела зеленый рукав. Ее похититель был в одежде прокаженного!

Мужчина крепко прижимал ее к себе, не давая ей пошевелиться. Он сжимал ее подобно стальным тискам, холодным и цепким. Его тело было твердым, как каменная стена, хотя очень теплым, и пахло сосной и кожей. Когда он склонил голову, чтобы прошептать ей на ухо, ее сердце замерло — но не от страха, а от чего-то другого.

Нападавший не был прокаженным. Это был Юэн. Он вернулся!

— Кажется, вы забыли свое обещание избегать опасности, леди Джанет.

Она была счастлива, осознав, что это он, и поняла то, что он сказал на гэльском языке. Сердце неистово забилось от охватившего ее волнения. Он знал ее имя. Ее настоящее имя.