Закон трех отрицаний - Александра Маринина

Ладно, попробуем пойти ва-банк.

– Анита Станиславовна, почему Кричевец не был приглашенна день рождения к Островскому? Они целый год работают над совместным проектом,они регулярно общаются, и тем не менее ни дома у Островского, ни в ресторанахна двух банкетах, ни в Доме кино на чествовании Антона Николаевича не было. АХалипова была.

Не понравился ей вопрос, ох, не понравился! Зарубин непросто чувствовал это, он это видел. Глаза остановились, алебастровая кожа лицастала отливать голубовато-серым, тонкие пальцы вцепились в ручку чайника –Волкова только-только собралась в очередной раз разлить чай по пиалам.

– Я не поняла, – медленно, будто через силупроговорила она, – какая связь между тем, что Антона там не было, а Юлябыла.

– Я подумал, что, возможно, если бы там не было Юли, тоАнтон, напротив, пришел бы. Нет?

– Не понимаю, – повторила она сквозь зубы. –Не вижу связи.

– Вы не сердитесь, Анита Станиславовна, – вполне миролюбивопроизнес Сергей, – я ж понимаю, что тема такая… скользкая. Неприятнаятема. Но мне велено узнать – я и спрашиваю, я ведь человек подневольный.Знаете, когда между людьми случается, как говорится, интимная ситуация, то ониили начинают все время ходить вместе, держась за ручки, или, наоборот, начинаютизбегать друг друга, потому что одному из них, а может, и обоим неловко, илипротивно, или стыдно. Халипова добилась своего, я имею в виду близость сКричевцом, и случилось это буквально накануне юбилея Островского. АнтонуНиколаевичу это было неприятно, и празднования он проигнорировал. А кпозавчерашнему дню все как-то улеглось, неловкость замялась, да и уклоняться отконтактов с Островским у него повода нет, они же вместе над проектом работают.Нет? Разве не так все было?

Волкова молчала. И чем дольше она молчала, тем большеЗарубин верил в то, что попал в точку. Значит, причина для ревности у нее есть.А она свою ревность скрывает. Может, просто так, по-бабски, кому приятнопризнаваться, что мужик изменил тебе с молодой девицей. А может, скрываетсовсем по другой причине. Сегодня Зарубину должны сказать, действительно ли уХалиповой был в любовниках авторитет, не то криминальный, не то политический, аможет, и оба сразу. И надо быстренько выяснить, не знакома ли с ним Волкова ине вступала ли в последние дни в контакт с ним. Кажется, тут горячо…

– Анита Станиславовна, вы мне ответите?

Она разжала пальцы, сжимающие ручку старинного серебряногочайника, потерла ладонями плечи, словно озябла и пытается согреться.

– Я не знаю. Честное слово, не знаю.

Ну конечно, не знает она. Еще как знает!

– Я не понимаю, почему вам понадобилось стольковремени, чтобы установить любовника Халиповой.

Начальник отдела Вячеслав Михайлович Афанасьев даже непытался скрыть раздражение нерадивостью подчиненных.

– Прошло два рабочих дня, и вы только сейчасдокладываете мне, что наконец выяснили его личность. Это нужно было сделать впервую очередь, а вы чем занимались два дня?

– Это было не так просто, Вячеслав Михайлович, –Коротков грудью кинулся на защиту друзей, Сережки Зарубина и Миши Доценко. Ужон-то точно знал, какие усилия предпринимали ребята, чтобы проверить,действительно ли у Халиповой был ревнивый патрон, милостиво позволявший ейспать с известным режиссером, но любой другой шаг вправо-влево считающийпобегом, за который должно последовать суровое наказание.

– Это самое простое, что вообще можно и нужно былосделать, – гневно оборвал его начальник. – У любой женщины естьдве-три подружки, которые знают о ней все, включая имена и техническиехарактеристики ее любовников. А если не две-три, то хотя бы одна. Установить инайти этих подружек можно за полтора-два часа, задать им нужные вопросы – ещечас. Данные о любовнике Халиповой должны были быть у меня на столе еще вчера кобеду, это самое позднее.

Почему данные должны были лежать на столе Афанасьева, ЮраКоротков не очень понимал. Много ли толку от такого, с позволения сказать,лежания? Они должны быть в руках у сыщиков, которые дело делают, а не уначальника, который руководит ими из кабинета. Конечно, если бы на месте Афонисидел Колобок-Гордеев, тогда дело другое. Гордеев, увидев фамилию и должностьлюбовника Юлии Халиповой, сказал бы: «Не суетитесь, этого я сам подработаю, вык нему пока не суйтесь». А Афоня? Слишком недавно он в Москве работает, чутьбольше года, не оброс еще связями, не выстроил доверительные отношения слюдьми, неоткуда ему качать информацию, так что в раскрытии преступленийпрактической помощи от него никакой, одни сплошные руководящие указания.Иногда, будем смотреть правде в глаза, очень и очень толковые, все-таки опыта врозыскной работе ему не занимать. Но работать так, как работал Гордеев, он,конечно, еще не может.

– Вот пусть Доценко мне объяснит, чем он занимался двадня, вместо того чтобы искать подруг потерпевшей. Ремонтом квартиры?

«А хоть бы и ремонтом», – зло подумал Коротков. ЧтоМишке, в сарае жить, что ли? Он после долгих поисков нашел наконец вариант, прикотором его с мамой двухкомнатная квартира превращалась в две однокомнатные внужном микрорайоне, почти два года искал, уже надежду потерял. То есть вариантыпопадались и раньше, но каждый раз это были хорошие квартиры, на приобретениекоторых требовались деньги, существенно большие, нежели можно было получить отпродажи «двушки», а никаких других денег у Доценко не было. Так что пришлосьждать, когда судьба подбросит жилье достаточно низкого качества, чтобы обойтисьбез доплаты. Судьба подбросила такое, что без ремонта там не то что жить – двухчасов провести невозможно. Мишка занял денег, в первую очередь привел в порядокодну из квартир, поприличнее, и перевез туда маму, а сам живет пока в семьежены, у Стасова, и каждую свободную копейку вместе с каждой свободной минутойтратит на починку того, что еще можно починить, и замену того, что починить уженельзя. При милицейской-то зарплате это песня долгая, не на один месяц.

– Подруг потерпевшей я нашел сразу же, – спокойноначал докладывать Доценко, хотя Коротков видел, как заходили желваки у Михаилана лице. – Но они никаких имен мне не назвали. Они были напуганы ипонимали, что с любовником Халиповой дело иметь не стоит. Если он убил своюподругу за измену, то точно так же убьет и их самих за болтливость. Они же неидиотки, Вячеслав Михайлович. Они жить хотят, так же как и мы с вами. РодителиХалиповой полностью не в курсе ее личных дел, они живут в Дубне и с дочерьювидятся очень редко, она к ним вообще не приезжает в последние пару лет, а оник ней – раз в полгода, чаще она не приглашает. Ссылается на занятость.Ссылалась, – поправился Миша. – Мы обратились в телефонную компанию иполучили распечатку телефонных номеров, с которыми в течение последнего месяцаустанавливалась связь с мобильного телефона Халиповой, входящие и исходящиезвонки. Потом все эти номера проверяли, устанавливали владельцев. Потомпроверяли самих владельцев, искали среди них возможных кандидатов в любовники.Потом отрабатывали каждого кандидата.