Приквел - Евгения Пастернак

Поскольку уже понятно, что еда растет, мы, скорее всего, остаемся здесь, корабль улетает и через три года сюда прибудет основная экспедиция. Но эти три года мы проведем здесь без всякой возможности сбежать.

И за полгода до отправки корабля нужно построить себе все необходимое и убедиться, что все работает.

Больше всех старается Мари. Беременность ей очень идет, она прямо светится изнутри, носится как энерджайзер, всех подгоняет.

Говорит, что хочет, чтобы ее ребенок жил в стационарном городе.

Ребята еще раз съездили на разведку в пещеру, которую мы нашли, говорят, там просто сказочные условия. Несколько залов больше нашего, большой ледник. Сейчас они проводят разведку, Мари настаивает на том, что большой город нужно планировать там.

Фриц занят с инженерами, я его почти не вижу.

А у меня уже, можно сказать, урожай. Я съела листик рукколы. Маленький. Не удержалась.

Взошли огурцы и помидоры. Проросла картошка. Фасоль прет как сумасшедшая.

Я так и не смогла разобраться, что за субстанция эти «грибы», но, похоже, они как-то помогают земным растениям. Возможно, они хорошее удобрение, хоть я и не могу найти никаких биологических следов – в почву они ничего не выделяют. Но как только растение начинает расти, «грибница» тоже радостно размножается вокруг. Я фотографировала для отчета, это очень хорошо заметно. Впрочем, в комнатах без растений «грибница» тоже активно растет и двигается.

Особенно в нашей с Фрицем пещере.

* * *

Фриц постучал в дверь Мари.

– Кто там? – тут же отозвалась хозяйка.

– Капитан, – почему-то ответил Фриц.

Дверь моментально распахнулась.

– Не капитан, а муж! – усмехнулась Мари. – Ты мог бы и не стучаться.

«А ты могла бы и не прятаться от меня в отдельной комнате», – подумал Фриц, входя.

Он тут не был два дня. За это время Мари превратила пещеру в милую спаленку. Собрала из использованных ящиков что-то вроде шкафа, Янины ящики для рассады определила под полочки, на которых выстроились непонятно откуда взявшиеся безделушки.

– Синдром гнездования? – спросил Фриц.

– Да просто, захотелось уюта… Ты зачем пришел?

Беременность пока не слишком отражалась на фигуре Мари – только в глазах и движениях что-то поменялось.

– Ты не пойдешь с экспедицией к Новому Городу. – Фриц постарался, чтобы в предложении не было и следа вопросительного знака.

– Еще как пойду, – Мари сложила руки на груди, – там возникнет куча вопросов, которые лучше решать на месте.

– Поэтому пойду я.

– Ты? – Мари не пыталась спрятать насмешку. – А ты уже изучил предварительный проект Нового Города? Знаешь, какие у нас энергоресурсы и запасы воды? А что с суточным потреблением кислорода, тоже знаешь? Или на какой стадии постройка станций атмосферного сжижения?

– Ты мне это все расскажешь, и я…

– …останешься тут заниматься своей любимой наукой! – перебила Мари. – Фридрих, родной, тебе же вся это административная деятельность – как нож острый! Ты будешь неделю вникать в детали! А я быстро все порешаю – и домой.

– Ты можешь решать удаленно! По радиосвязи! – Фриц не собирался сдаваться.

– Если ты забыл, то под землей связь не работает. Только проводная. Туда ни один провод не дотянется.

У Фрица было еще много возражений, но у Мари вдруг начал попискивать ноутбук.

– Ага! – обрадовалась Мари и бросилась к клавиатуре. – Что у нас тут получается… Хм…

Ее лицо стало жестким и отстраненным. Мари на мгновение задумалась, затем пробежалась по клавишам. На экране возникла громоздкая гистограмма.

– В общем, – вернулся к разговору Фриц, – ты никуда не пойдешь!

– Да-да, родной, – рассеянно ответила Мари, – извини, ты не мог бы сейчас меня оставить, тут…

Она замолчала, уставившись на цветные столбики. Фриц вздохнул и пошел к двери. На пороге он еще раз окинул взглядом интерьер.

«Грибница» образовала на стенах и потолке такие замысловатые и густые узоры, которых он не видел нигде.

Дневник Яны

121-й день.

Сегодня мы ели свежий салат. Никогда не думала, что просто салат – это такой праздник. У него запах! После месяцев таблеток и консервов свежая зелень – это божественно.

И если все будет расти такими темпами, то через месяц мы и огурцы будем есть местные.

Что за штука эта «грибница», мы так и не поняли, но с нашими растениями она договаривается легко. Чем больше прожилок, тем лучше растет. Поэтому наверху планеты ничего не растет вообще, а внутри, особенно в замкнутых пещерах, особенно если грунт прямо на камнях – все растет как сумасшедшее.

При этом поливать ростки важно, а вот свет – без разницы какой. Я остановилась на банальных лампах, которые мы использовали на Земле.

Я думаю, у растений с «грибницей» какой-то полезный симбиоз. Если бы понять какой – это была бы нобелевка. Межгалактическая нобелевка.

А я вообще первый в мире биолог галактического масштаба.

Когда-нибудь появятся справочники, в которых напишут, как лучше сочетать растения из разных галактик, и там наверняка будет мое имя. Как имя родоначальника этого направления.

Что-то я размечталась сегодня. Но у меня прекрасное настроение.

Последние дни мы все время работаем вместе с Фрицем. Он говорит, что мы на пороге какого-то очень важного открытия. Раз мы обнаружили «грибницу» и планета открылась нам биологически, то наверняка мы скоро поймем что-то и про местную химию. И физику. Здесь точно есть какие-то особенности, но мы их не видим и не можем измерять земными приборами.

И еще Фриц распорядился закупорить пещеру, чтобы мои растения начали заполнять ее своим кислородом.

Он работает круглосуточно.

Он такой красивый, когда работает…

* * *

Но открытие они сделали не в физике и не в химии.

А в палеонтологии. Вообще-то Яна просто хотела получить для исследования большой фрагмент «грибницы». Когда она пыталась изучить небольшие кусочки, всегда оказывалось, что это только обрывок одной клетки. Фриц и Яна нашли в дальнем углу грота здоровенный пласт породы с прожилками, который удалось отделить от стены.

А под ним оказалась каверна. Минипещерка. Яна посветила туда фонарем и ахнула – на стенах пещерки ясно просматривались отпечатки каких-то существ.

– Фриц! Смотри! Это же почти трилобит! А это… какой-то панцирь. А тут явно отпечатки конечностей! Фриц! Тут была жизнь! Сложная и разнообразная!