Возвращение капитана мародеров - Ольга Крючкова

– Прошу вас… – Филипп подобострастно поклонился, пропуская хозяина вперед.

Альгвазил переступил порог небольшой комнаты без окон, где царили полумрак и спертый от постоянного горения свечей воздух, и сразу почувствовал тошнотворный запах. Он недовольно поморщился, и это не укрылось от Артамады.

– Увы, сей неблагородный запах ― побочный эффект эксперимента, – извиняющимся тоном пояснил алхимик, распахивая черные шелковые портьеры, отделявшие дальнюю часть комнаты.

Взору Алехандро де Антекеры предстали два больших сосуда, соединенные многочисленными трубками с ретортами и наполненные мутной темно-зеленой жидкостью. Различив в химическом составе едва заметное шевеление, альгвазил торопливо перекрестился.

– Пресвятая Дева Мария! Неужели это… – от изумления альгвазил даже не смог закончить фразу.

– Именно так, господин! Перед вами ― долгожданный результат наших опытов! – гордо воскликнул Артамада.

Алехандро стало не по себе: он в жизни не видел ничего омерзительнее. «А ведь сии порождения науки и впрямь имеют облик младенцев», ― подумал он и вмиг почувствовал подступившую к горлу тошноту. С трудом сдержавшись, нашел в себе, однако, силы поинтересоваться:

– Чем вы их… кормите?

– Как и положено, кровью…

Алехандро посмотрел на «младенцев» с отвращением:

– Чьей же?

– Одного ― моей, – алхимик указал на правый сосуд, – а другого ― кровью Ангелики.

– Вы уже готовы провести опыт на женщине? – сухо спросил альгвазил.

Чуть помедлив, Артамада ответил:

– Пожалуй, да. Только вынужден предупредить, что первые опыты могут оказаться неудачными…

Альгвазил кивнул:

– Я доволен вашей работой, Артамада. Вы не обманули моих ожиданий.

Алхимик поклонился:

– Благодарю вас, мой господин…

– А этих… тварей… уничтожьте! Лучше всего сожгите, – приказал Алехандро, покидая лабораторию.

* * *

А тем временем в далекой крепости Валенсия-де-Алькантара Родриго Бахес нашел наконец записи, указывающие на возможное местонахождение искомого ларца. Родриго тотчас вернулся в Толедо и сообщил о том другу, поселившемуся в замке Аранхуэс у своей любовницы графини Консуэло де Ампаро.

Алехандро был вне себя от радости: спустя почти пятнадцать лет он все-таки напал на след ларца! Теперь оставалось только завладеть им, но для этого ему пришлось обратиться за помощью к своей новой возлюбленной ― несколько лет назад овдовевшей и оттого попавшей в затруднительное финансовое положение графине Консуэло де Ампаро. Поскольку ее родовой замок был заложен за долги, Алехандро пообещал безвозмездно ссудить женщине необходимую сумму золотом, ежели та окажет ему сию услугу. Донна Консуэло проявила к предложению любовника неподдельный интерес и немедленно отправилась за ларцом во Францию, в поместье Аржиньи.

* * *

Спустя месяц графиня де Ампаро вернулась в Аранхуэс. Ее поездка во Францию оказалась удачной: влюбив в себя доверчивого графа д’Аржиньи с помощью специальных любовных снадобий, она под покровом ночи заполучила заветный ларец. А дабы никто из обитателей замка не вспомнил впоследствии о ее визите, перед тем как покинуть Аржиньи изобретательная донна добавила в кувшины с водой и вином зелье, приводящее к потере памяти.

Приняв от возлюбленной долгожданный ларец, Алехандро с замиранием сердца открыл его. Его взору предстало завещание последнего магистра ордена тамплиеров:

«Я, магистр ордена тамплиеров Жак де Молэ, данной мне властью приказываю!

Парижской прецептории: все сокровища ордена обеспечить верительными грамотами и перевезти из Тампля в Шотландию, в замок Лох-Свэн, где оставить под покровительство магистра Уолтера де Клифтона. С целью сохранения обычаев ордена создать в Шотландии новую прецепторию.

Прецептории замка Шинон: вывезти все фолианты, привезенные со Святой земли, за территорию Франции и обосноваться в замке Инвернесс на озере Лох-Несс, где и продолжить свои изыскания.

Финансы европейских прецепторий перевести в банки Англии.

Финансы азиатских прецепторий перевести в Москву на имя и под ответственность князя Московского.

До конца жизни оставаться верными нашему ордену ― истинному ордену Богоматери Сиона! ― и сохранять в тайне все знания, полученные в аббатстве Нотр-Дам-дю-Мон-де-Сион (аббатстве Богоматери на горе Сион). Свято чтить Ковчег Завета и Таблицы Закона.

7 июля 6807 года».

Алехандро внимательно перечитал текст несколько раз, надеясь найти хоть какую-то подсказку, но, увы, в завещании не содержалось ни малейшего намека на сведения, приводящиеся в свитке отца Доминго.

Тогда альгвазил решил осмотреть сам ларец. Он дотошно и скрупулезно обследовал его крышку, стенки, дно и вдруг заметил, что противоположные стенки скреплены гвоздями. Алехандро аккуратно поддел кинжалом выпуклую шляпку гвоздя и потянул на себя. С трудом, но гвоздь все же покинул деревянное чрево ларца, и Алехандро обратил внимание, что тот выглядит достаточно странно: шляпка была слишком большой и выпуклой, а «ножка» ― чересчур длинной.

– Таким гвоздем впору еретиков к кресту прибивать, – вырвалось невольно у Алехандро, и он сам испугался своей догадки. – Не может быть! Этого не может быть!

Дрожащими от волнения руками альгвазил извлек из ларца второй гвоздь, положил перед собой оба и буквально впился в них глазами. Сердце гулко забилось: гвозди изрядно почернели от времени, но хранили следы… запекшейся крови!

– Это она, кровь Иисуса! – восторженно вскричал альгвазил. Но тут же осекся: – А что, если это подделка? Своего рода уловка тамплиеров, желающих хоть таким образом вернуть своему ордену былое могущество? Нет! Это невозможно! Я потратил на поиски сего ларца пятнадцать лет жизни! Архиепископ не простит мне ошибки!..

Щедро наградив графиню де Ампаро, Алехандро де Антекера поспешил к архиепископу.

От вида ларца, который альгвазил догадался скрепить другими гвоздями, Фернандо де Нойя пришел в неподдельное волнение. Первым делом он тщательно изучил завещание магистра де Молэ, но документ не произвел на него должного впечатления.

– А где же кровь Иисуса?! – нетерпеливо воскликнул святой отец.

Алехандро извлек из кармана камзола бархатный мешочек, развязал его и аккуратно выложил на инкрустированный столик четыре длинных, почерневших от времени гвоздя.

– Ваше преосвященство, кровь ― на этих гвоздях…

– Принесите свечи, сын мой!

Альгвазил поставил на столик подсвечник с тремя свечами, и архиепископ начал пристально рассматривать находку.