Его прекрасные жены - Мэгги Осборн

Сьюзен кивнула, борясь с охватившей ее безнадежностью. Сквозь слезы, застилавшие глаза, она видела раскрашенных женщин перед окнами борделя миссис Хаук. На следующей неделе Сьюзен станет одной из них. Ее сын будет расти в публичном доме.

Онемев от ощущения собственного ничтожества, она последовала за миссис Уинтерс в переднюю часть дома. И, только увидев, как хозяйка обменялась разочарованным взглядом с мистером Хартом, Сьюзен обрела дар речи.

– Нет! - Она коснулась локтя миссис Уинтерс. Щеки ее загорелись, отчаяние придало силу голосу. - Прошу вас, миссис Уинтерс, измените свое решение. Обещаю вам, что я справлюсь с этой работой! Если змея заползет в класс, я убью ее. - Как - Сьюзен не знала. Но если истребление змей входит в обязанности учителя, ей придется набраться для этого храбрости. - Если старший мальчик не перестанет задирать младшего, я накажу его или выгоню из класса. - Она встретила изумленный взгляд миссис Уинтерс. - Если вы дадите мне шанс, я стану лучшей учительницей из всех, кого вам приходилось нанимать! Я буду стараться больше, чем кто-либо другой!

После секундного колебания миссис Уинтерс взяла Сьюзен за руку и снова повела в залитый солнцем кабинет.

– Простите, мистер Харт. Кажется, мы с миссис Стоун еще не закончили собеседование.

Спустя два часа раскрасневшаяся и потрясенная собственным триумфом Сьюзен выплыла из двери и позволила мистеру Харту помочь ей забраться в фургон. Она так дрожала, что ей не удавалось спокойно держать руки на коленях.

– Я буду учительницей! - возбужденно прошептала Сьюзен, когда мистер Харт сел рядом и взял в руки вожжи. Ее глаза потемнели от беспокойства. - Знать бы только как. - Она глубоко вздохнула, стараясь преодолеть волнение. - Как-нибудь справлюсь. Это ведь временно.

– Временно?

Сьюзен положила затянутые в перчатку пальцы ему на локоть и тут же отдернула руку.

– Пожалуйста, не говорите миссис Уинтерс, но я не собираюсь преподавать дольше чем пару месяцев.

– А что же произойдет в конце этих двух-трех месяцев?

– Я намерена экономить каждый полученный цент, - тихо проговорила она, думая о примитивных условиях жизни в Оулз-Бьютте. Теперь, когда перед ней забрезжил выход, жалкий городишко представлялся ей вполне терпимым, не более чем неприятной интерлюдией. - Скопив достаточно денег, я найму человека, чтобы он съездил в Канзас и доставил тело моего мужа в Вашингтон.

– Безусловно, это похвальное намерение, - заметил, нахмурившись, мистер Харт. - Но каким образом его выполнение связано с окончанием вашего контракта?

Солнце сверкнуло в ее возбужденном взгляде.

– Как вы не понимаете? Тогда суд по делам о наследстве снимет арест с имущества капитана Стоуна, и у нас с Нэйтом появятся деньги, чтобы уехать из этого жуткого места! У меня снова будет дом и слуги. Много еды и никаких забот. Все станет как раньше. - Она прижала кончики пальцев к глазам. - Я хочу этого больше всего на свете.

Скоро у нее появятся средства, чтобы обойти мистера Дюбейджа и обеспечить свое и Нэйта будущее. Все, что ей нужно, - это свидетельство о смерти Боуи или его тело. Теперь Сьюзен видела возможность получить и то и другое.

Округ Галливер, Канзас

Боуи трудился от зари до захода солнца, работая больше, чем когда-либо в жизни, кроме первых лет, проведенных в армии. Он помогал Джону Хоукинзу восстанавливать мили поверженной изгороди, закреплять осевшие за зиму крыши, чистить колодец и колоть дрова, справляясь в полной мере со своей долей дневных забот. В непогоду, когда по равнинам гуляла метель, Боуи и Джон Хоукинз хозяйничали в амбаре, чинили прохудившиеся кастрюли для Лодиши, дубили шкуры, ремонтировали фермерские инструменты.

Работа была благом, закалявшим тело и притуплявшим мысль. Тяжелый физический труд давал выход гневу, отчаянию, чувству вины и так некстати ожившим сексуальным потребностям.

Вечером после ужина мужчины играли в шашки за кухонным столом, а Лодиша шила, штопала или терла сковороды песком и уксусом. Рози читала им вслух, то и дело прикладываясь к бутылке. Когда же речь ее становилась невнятной, она тихо сползала на пол со своего стула возле лампы и Боуи относил ее в постель.

Большую часть воскресных вечеров Рози проводила в Пэшн-Кроссинге, напиваясь до бесчувствия и обстреливая заведение Гарольда. Затем - как, например, сегодня - Боуи отмахивал пешком пять миль до города и выкупал ее из тюрьмы.

Он не выносил вида Рози после очередной попойки и возмущался тем, что она творит с собой. Но еще больше его раздражала необходимость общаться с помощником шерифа Карлом Сэндсом.

Боуи поднял глаза и заметил на крыльце тюрьмы Сэндса. Тот, пригревшись на солнце, лениво наблюдал, как Боуи по колено в грязи пробирается через Мейн-стрит. Когда капитан наконец добрался до тюрьмы, Сэндс перебросил зубочистку с одной стороны ухмыляющегося рта в другую.

– Ну что, трус? Что ж ты за мужик, если не можешь удержать дома пьяную жену?

– Сколько я должен? - Боуи извлек из кармана брюк деньги, взятые из коробки для штрафов и ущерба. Если бы не скудные средства, вырученные Лодишей за яйца, им пришлось бы оставить Рози в тюрьме. Иногда, как с неудовольствием признавался себе Боуи, мысль предоставить Рози собственной судьбе казалась ему весьма заманчивой.

Уплатив штраф и три доллара за ущерб, он направился к конюшне за Айвенго и фургоном. Когда Боуи вернулся к фасаду здания, Сэндс, ухватив Рози за шиворот, выволакивал ее наружу. Подтолкнув девушку к ступенькам, он наподдал ей сзади сапогом и громко заржал, когда она приземлилась на четвереньки в грязь.

С быстротой молнии Боуи соскочил с сиденья фургона, подбежал к крыльцу, вцепился Сэндсу в горло и с силой прижал его к стене. Сверкая глазами, он склонился над Сэндсом и ощутил его зловонное дыхание.

– Только попробуй тронуть ее еще раз, и я переломаю тебе руки! Клянусь, Сэндс.

Помощник шерифа ударил его в живот, и они повалились на землю, размахивая кулаками, хрипя и круша все вокруг. Наконец шериф Гейн растащил их и встал между ними, переводя дуло револьвера с одного на другого.

– Что, черт побери, здесь происходит?

– Этот сукин сын напал на представителя закона!

– Вот как? Тебе есть что сказать, Стоун?

Рози как вихрь взлетела на крыльцо тюрьмы, стряхивая с рук и ботинок холодную грязь.

– Сэндс ногой столкнул меня со ступенек, а Стоун всего лишь пытался меня защитить! - Рози бросила на Боуи взгляд, красноречиво говоривший, что он вел себя как последний дурак и что она не потерпит вмешательства в свои дела.

Из толпы, собравшейся при первых признаках драки, выступил Лем Сорренсон, один из собутыльников Рози. Он сдвинул шляпу на затылок.

– Старушка Рози верно говорит, шериф. - Некоторое время Лем задумчиво взирал на Боуи. - Уж не знаю, какой мужик станет отсиживаться в сторонке, когда его жену валяют в грязи. Хоть и не по душе мне поддерживать труса и убийцу, но что было, то было.