Дозоры. От Ночного до Шестого - Владимир Васильев

– Вот за последнее слово в России точно могут убить, – пробормотал я и полез в карман за сигаретами.

Очень неудачная оказалась фраза. Да и движение не лучше. Глаза у парня закатились, и он рухнул на пол. Бутылка с минералкой упала рядом.

Из чистого упрямства я все-таки обошелся без магии. Выручили похлопывания по щекам и глоток воды. А потом – заботливо предложенная сигарета.

– Тебе хорошо смеяться, – мрачно сказал парень, когда мы с ним расположились в бутафорских пыточных креслах. В сиденье была дыра, в дыре угрожающе таился кол на кривошипно-рычажном механизме. – Тебе смешно…

– Я не смеюсь, – кротко заметил я.

– Смеешься, только про себя. – Парень жадно затянулся. Протянул мне руку: – Жан.

– Антон. А я решил, что ты – шотландец.

Жан с некоторой гордостью тряхнул рыжими кудрями.

– Нет… француз. Я из Нанта.

– Учишься здесь?

– Подрабатываю.

– Слушай, а почему на тебе этот идиотский костюм? – спросил я. – Посетителей ведь нет.

Жан покраснел – быстро, как могут только рыжие и альбиносы.

– Шеф назначил сегодня дежурить, пока аттракцион не открылся. Жду… вдруг снова полиция что-то захочет проверить. Одному тут неуютно. В костюме… спокойней.

– Я чуть в штаны не наложил, – пожаловался я парню. Нет ничего лучше для снятия стресса, чем такой вот низкий стиль. – А ты-то чего испугался?

Жан покосился на меня. Пожал плечами:

– Кто его знает? Парня убили у нас. Вроде как мы в чем-то виноваты… хотя в чем, в чем? А он же русский! Мало ли… все помнят, чем это кончается… Мы тут стали обсуждать, вначале в шутку… Потом как-то серьезнее. Вдруг приедет отец, брат или друг… ну и поубивает всех.

– Вот ты о чем, – сообразил я. – Ну… могу уверить, в России кровная месть не слишком распространена. У шотландцев, между прочим, она тоже существует.

– А я о чем говорю? – непоследовательно согласился Жан. – Варварство какое-то. Дикарство! Двадцать первый век, цивилизованный мир…

– И перерезанное горло, – поддакнул я. – Что все-таки случилось с Виктором?

Парень покосился на меня. Затянулся сигаретой, покачал головой:

– Мне кажется, ты врешь. Ты не друг Виктора. Ты из русского КГБ. Тебя послали расследовать убийство. Так?

Он что, действительно пересмотрел боевиков? Мне стало смешно.

– Ты же понимаешь, Жан, – вполголоса сказал я, – что ответить на твой вопрос я не вправе.

Француз очень серьезно закивал. Потом тщательно загасил сигарету о пол.

– Пошли, русский. Я тебе покажу то место. Только больше не кури, здесь все из тряпок и картона, полыхнет как порох – ух!

Он толкнул дверь – и та, конечно же, легко открылась. Жан задумчиво осмотрел ее и пожал плечами. Мы миновали еще несколько комнат.

– Вот он, этот дерьмовый вампирский замок, – мрачно сказал Жан. Пошарил по стене, щелкнул выключателем – свет стал гораздо ярче.

Да, темнота тут была бы уместнее. Без нее аттракцион выглядел просто нелепо. «Кровавая река», по которой предстояло плыть к вампирам, представляла собой длинный металлический желоб шириной метра в три. Желоб был заполнен водой.

Неглубоко.

По колено примерно.

Металлическая баржа, конечно же, не плыла по воде. Я покачал борт ногой и понял, что лодка стоит на дне на каких-то роликах. Под водой виднелся и трос, который буксировал лодку от одного «причала» к другому. Общая длина желоба не превышала пятнадцати метров. На середине пути железное корыто заползало в отгороженную тяжелыми занавесками (сейчас отдернутыми) комнату. Под потолком комнаты виднелся внушительных размеров вентилятор. На одной стене был грубо нарисован мрачный замок, стоящий на скале.

Пройдя на нос баржи, я заглянул в темную комнатку. Да, идиотское место, чтобы расстаться с жизнью. Так… за пять дней следы могли и исчезнуть, но все-таки попробую.

Взгляд сквозь сумрак не помог. Я отметил слабые следы Иных – Светлых и Темных, но это изучали место убийства эксперты Дозоров. Никаких признаков «вампирской тропы» не было. А вот эманации смерти чувствовались. И настолько явные – будто не пять дней прошло, а час-другой от силы. Ох, нехорошо умирал парень…

– А кто озвучивает? – спросил я. – Наверняка ведь слышны всякие охи-вздохи, страшные завывания? Не в тишине же туристов возят?

– Запись, – грустно сказал Жан. – Вон там динамики и еще там…

– И никто здесь не присматривает за туристами? – спросил я. – А если кому-то станет плохо?

– Присматриваем, – неохотно признался Жан. – Видите, слева дырка в стене? Там обязательно кто-то стоит и смотрит.

– В темноте?

– С помощью прибора ночного видения… – Жан смутился. – Обычная видеокамера с режимом ночной съемки. Стоишь, глядишь на экран…

– Ага… – Я кивнул. – И что ты видел, когда убивали Виктора?

То ли он немного успокоился, то ли смирился, но отрицать ничего не стал. Только спросил:

– Почему вы решили, что там был я?

– Потому что ты в костюме вампира. Вдруг кто-то из посетителей тоже снимает на камеру с ночным режимом? Для этого и гримируют, так? Я думаю, у вас тут у каждого своя роль, значит, ты и во время представления носил этот костюм и был поблизости.

Жан кивнул:

– Да, верно. Там был я. Вот только ничего не увидел, поверьте. Все сидели как сидели. Никто на них не нападал, никто не приближался.

Я не стал говорить, что голодного вампира (а он должен был быть очень голодным, чтобы так нагло охотиться) на ночной режим не снять – такая съемка идет в инфракрасных лучах. А голодный вампир не теплее окружающей среды. Может быть, легкие следы на пленке…

– Запись велась?

– Нет, конечно. Зачем зря пленку тратить.

Присев на корточки, я помотал рукой в воде. Вода была холодная и затхлая. Похоже, никто не удосужился ее сменить… впрочем, если расследование не закончено, то это естественно…

– Что-то увидели? – с любопытством спросил Жан.

Я не отвечал. Я смотрел на воду сквозь закрытые веки. Смотрел сумеречным взглядом, проникающим сквозь реальность в суть вещей.

Желоб заполнился мутным хрусталем. Сквозь хрусталь проступили багровые прожилки. На дне желоба клубилась оранжевая взвесь.

В воде была человеческая кровь.

Много крови.

Литра четыре.

Вот откуда, наверное, такие сильные эманации смерти. Кровь хранит память дольше всего на свете.

Если бы в полиции догадались сделать хороший анализ воды – они бы поняли, что всю кровь Виктора попросту слили в канаву. Что никакие вампиры в преступлении не замешаны.