Путешествие в Икстлан - Карлос Кастанеда
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я попытался расспросить его о событиях этого дня. Он пояснил, что разговоры сейчас не нужны. До поры мне пришлось воздержаться от расспросов, пока мы находились в месте средоточия силы.
Мне до смерти хотелось узнать, что означали его поступки, и я шепотом пытался его расспросить, но своим холодным и строгим взглядом он убеждал меня в серьезности своих намерений.
Много часов мы просидели на веранде. Я работал над своими заметками. Время от времени он угощал меня кусочком вяленого мяса. Наконец уже настолько стемнело, что стало невозможно писать. Я пытался осмыслить все, что со мной приключилось за день, но какая-то часть меня противилась этому, и в конце концов я заснул.
Суббота, 19 августа 1961Накануне утром мы с доном Хуаном были в городе и завтракали в ресторане. Он посоветовал мне изменять свой привычный рацион и распорядок питания не слишком резко.
– Твое тело не привыкло к мясу силы, – сказал он. – Если ты не будешь есть привычную пищу, то заболеешь.
Сам он ел с удовольствием. Когда я по этому поводу пошутил, он просто сказал:
– Моему телу нравится все.
Около полудня мы снова пришли в водный каньон. Мы опять старались сделать свое присутствие заметным для духа. Для этого мы, как и в прошлый раз, сначала «громко разговаривали», а потом несколько часов сидели в напряженном молчании.
Когда мы оттуда ушли, дон Хуан вместо того, чтобы идти домой, повернул в сторону гор. Дойдя до каких-то отрогов, мы поднялись на вершину высокого холма. Там дон Хуан выбрал для отдыха пятачок на открытом незатененном месте. Он сказал, что нам нужно дождаться сумерек, а потом мне следует вести себя как можно естественнее, в том числе задавать любые вопросы.
– Я знаю, что там прячется дух, – очень тихо сообщил он мне.
– Где?
– Вон там, в кустах.
– Какой именно дух?
Он с ехидцей взглянул на меня и спросил:
– А какие бывают?
Мы оба рассмеялись. Я задавал вопросы из-за того, что нервничал.
– Когда наступят сумерки, он выйдет, – сказал дон Хуан. – Нужно просто подождать.
Я молчал. Все мои вопросы куда-то улетучились.
– Сейчас нам нужно разговаривать без перерывов, – сказал он. – Человеческие голоса привлекают духов. Сейчас там в кустах прячется один из них. Мы должны дать ему знать о своем присутствии, так что не молчи.
Меня охватило идиотское чувство пустоты. Я был не в состоянии отыскать какую-либо тему для разговора. Дон Хуан засмеялся и похлопал меня по спине.
– Ну ты и тип! Как нужно потрепаться, так ты словно язык проглотил. Ну-ка, пошлепай губами.
И он шумно зашлепал губами, быстро открывая и закрывая рот.
– С этого момента о целом ряде вещей мы будем разговаривать только в местах силы, – продолжал дон Хуан. – Сегодня у тебя первая попытка, что-то вроде испытания. Мы находимся сейчас в одном из таких мест, и говорить здесь можно только о силе.
– Но я и в самом деле понятия не имею, что такое сила, – сказал я.
– Сила – это нечто, с чем имеет дело воин, – объяснил он. – Вначале она кажется человеку чем-то совершенно невероятным, противоестественным, в существование чего невозможно поверить, о чем даже думать трудно, не то чтобы ее себе представить. Сейчас ты находишься с ней именно в таких отношениях. Но потом она превращается в нечто серьезное, и отношение к ней соответственно изменяется. Человек может ею не обладать, он может даже в полной мере не осознавать ее существования, но он уже чувствует, он уже знает – в мире существует что-то, чего до этого он не замечал. А затем сила дает о себе знать, она приходит к человеку, и он не может ничего с этим поделать, так как сила для него пока остается неуправляемой. Не существует слов, которыми можно было бы описать, как она приходит и чем в действительности является. Она – ничто, и в то же время ей подвластны чудеса, и чудеса эти человек видит собственными глазами. И, наконец, сила становится чем-то присущим самому человеку, превращается в то, что изнутри управляет его действиями и в то же время подчиняется его командам, подвластно его решениям.
После короткой паузы дон Хуан спросил, понял ли я. Я сказал, что понял, чувствуя себя при этом довольно глупо. Он, похоже, заметил, что настроение у меня заметно упало, усмехнулся и отчетливо, словно диктуя мне письмо, проговорил:
– На этом самом месте я научу тебя сновидеть.
Он опять взглянул на меня и спросил, знаю ли я, о чем идет речь. Я не знал. Я вообще почти ничего не понимал. Он объяснил, что сновидеть – значит точно и жестко управлять общим ходом сна, целенаправленно формируя возникающую в нем ситуацию, подобно тому как человек управляет своими действиями, например идя по пустыне и решая, скажем, взобраться на холм или укрыться в тени скал водного каньона.
– Начинать следует с какого-нибудь простого действия, – сказал дон Хуан. – Сегодня ночью во сне посмотри на свои руки.
Я громко рассмеялся. В его интерпретации это звучало так, словно речь шла о чем-то обычном, что я делаю изо дня в день.
– Как, интересно, во сне можно посмотреть на собственные руки?
– Очень просто: перевести на них взгляд. Вот так.
И он наклонил голову и, разинув рот, уставился на свои руки. Выглядело это настолько комично, что я расхохотался.
– Нет, серьезно, как это делается? – переспросил я.
– Я же тебе показал, – отрезал дон Хуан. – В принципе, можешь смотреть на что хочешь – на свои ноги, на свой живот, хоть на свой нос, в конце концов. Я советую смотреть на руки только потому, что мне лично так было легче всего. Только не думай, что это шуточки. Сновидение – это так же серьезно, как видение, как смерть, как все, что происходит в этом жутком таинственном мире. Пускай для тебя это будет увлекательной тренировкой. Представь себе все самые невероятные вещи, которые ты мог бы совершить. Ведь возможности того, кто охотится за силой, в сновидении почти безграничны.
Я попросил как-то уточнить задание.
– Уточнять тут нечего. Просто смотри на собственные руки.
– Не может быть, чтобы тебе нечего было добавить, – настаивал я.
Он покачал головой и, сведя глаза, несколько раз быстро на меня взглянул.
– Все мы разные, – наконец произнес он. – Ты просишь, чтобы я уточнил, однако я могу рассказать тебе лишь о том, как и что делал сам, когда учился. Но мы с тобой непохожи. В нас нет даже намека на сходство.
– Но может быть, твой рассказ в чем-то мне поможет.
– Проще будет, если ты просто начнешь смотреть на свои руки. Тебе же проще.
Дон Хуан задумался, словно что-то для себя формулируя, и время от времени