Ромео с большой дороги - Дарья Донцова

Из коридора послышался топот, вспыхнул свет, на порогепоявилась Маня.

– Мусик, что случилось? – воскликнула она.

Я стала тыкать пальцем в перину, под себя:

– Там, кричит…

– Безобразие! – завозмущалась Зайка, тоже входя в моюспальню. – Явилась домой ночью и устроила трамтарарам! Между прочим, людям сутра на работу!

«Одеяло» подо мной зашевелилось, из-под него высунуласьрастрепанная голова.

– Танюшка… – ахнула я.

– Это кто? – не снижая голоса, осведомилась Маша, неузнавшая Борейко.

– Просто очуметь! – топнула ногой Ольга.

– Ну вы вообще… – зевнула Таня. – Можно подумать, впервыевидимся!

– Почему она тут спит? – слегка растерялась Маша.

– Действительно, – покраснела Зайка, – неожиданно встретитьу Даши в кровати гостью. Ира! Ира!

– Чего? – сонным голосом спросила домработница, заглядывая вкомнату.

– По какой причине Татьяна оккупировала Дашину спальню? –налетела на нее Зайка. – Смею напомнить, у нас на первом этаже имеются двепустые гостевые комнаты.

– Одна, – меланхолично возразила Ирка.

– А вторая куда подевалась? – изумилась Ольга.

– Там малыш поселился.

– Кто? – подпрыгнула я. – Еще и какие-то дети приехали?

– Забыли, Дарь Иванна? – прищурилась Ирка. – Крошка у настеперь имеется, сынок Александра Михайловича.

– Заканчивайте визжать, – недовольным голосом прохныкалаТатьяна.

– Ты весь день проспала! – осенило меня. – Не вылезалаиз-под одеяла?

– Устала очень, – потянулась Таняшка. – А теперь я бодра.Дайте кофе, тосты, джем, масло! Ирка, хлеб пожарь до румяной корочки! Я нерасистка, но негров к завтраку не хочу.

– Сейчас ночь! – взвилась Зайка. – Час пробило!

– Скажите, пожалуйста… – удивилась Борейко. – И что, кофе недадут? У вас как в пионерлагере? Пищеблок закрыт, повар домой ушел?

– Ступай вниз, – приказала я.

Татьяна схватила мой халат, помяла его в руках и недовольноотметила:

– Ну и дерьмо ты носишь! Неужели шелковый купить жаба душит?

Зайка раскрыла рот, чтобы достойно ответить гостье, но тутБорейко, побледнев, наклонилась над ковром и стала издавать ужасные звуки.Присутствующие бросились к ней, поднялась суматоха.

– Несите полотенце! – командовала Зайка.

– Надо дать ей стакан воды с солью, – засуетилась Маша, – аеще лучше два.

– Ни за что не стану пить гадость, – простонала Таня иоткинулась на подушку. – Ой, умираю!

– Зачем такое питье? – удивилась Ирка.

– Ее тошнит, – заявила Машка. – Если у собаки плохо сжелудком и исключен острый живот, то следует животное…

– Замолчи, – проныла Танька, – погибаю.

– У нее температура, – загремел, вваливаясь в комнату,Дегтярев. – Где-то тут у Дарьи аптечка. Вот, на, сунь под руку.

– Что? – застонала Борейко.

– Градусник, – ответил полковник, – его под мышку ставят.

– Это не гламурно, – закапризничала Танюшка. – Вся Европадержит термометр во рту… Подмышка… Фу, крайне вульгарно!

Я опустилась в кресло. Похоже, Тане не так уж и плохо, еслиона вспоминает о гламурности.

– Совай куда хочешь, – велел Дегтярев.

– Засовывай, – не преминула «ущипнуть» толстяка Зайка. –Глагола «совай» в русском языке нет.

– Если можно сказать, то есть, – не сдался АлександрМихайлович.

– Я умираю, а вы о ерунде спорите, – протянула Татьяна.

– Всем слушать меня! – начал заниматься своим любимым делом– раздачей указаний – полковник. – Ирина, немедленно ступай к телефону и вызовииз ложкинского медпункта дежурного врача.

– Я хочу гоголь-моголь. Из трех желтков, с сахаром иконьяком, – приподнялась над подушкой Таня. – Немедленно сделайте!

– Лучше сначала посоветоваться с терапевтом, –предусмотрительно сказала я.

– Хочу-у-у! Три желтка-а-а! – занудила «больная». – Проглочугоголь-моголь и поправлюсь! Это лучшее лекарство-о-о! От всего-о-о!

– Пусть ест, – разрешил полковник, – будет жевать и молчать.

– Не следует пихать в человека, которого только что тошнило,сырые яйца, – осторожно предупредила я. – Может стать хуже.

– Хочу-у-у, – стонала Танюшка.

– Ирина, живо приготовь гоголь-моголь! – приказал АлександрМихайлович.

– Так мне к телефону бежать или яички бить? – проявилавредность домработница.

– Сначала звони, – распорядился полковник.

– Нет! – взвизгнула Таня. – Гоголь-моголь вперед! Ирка!Живо!

Ирина глянула на меня:

– Кого слушать?

Я малодушно закашлялась и сделала вид, что не услышалавопроса.

– Давайте я сделаю гоголь-моголь, – предложил чей-то басок.

Все повернулись к двери – на пороге стоял Тёма.

– А ты умеешь? – удивилась Зайка.

Мужчина кивнул:

– Увлекаюсь кулинарией, собираю книги с рецептами. Знаете,очень реанимирует: придешь домой после работы усталый, испечешь себе кексик и…

– Рули на кухню, сынок, – нежно проворковал полковник.

Тёма кивнул и с грацией бегемота потрусил к лестнице.

– А ты к телефону, – велел Дегтярев Ирке.

В глазах домработницы полыхнул злой огонь, но она, не говоряни слова, побежала вслед за Тёмой.

– Это кто? – залюбопытствовала Танюшка. – Не знаю его.

– Мой сын, – гордо ответил Дегтярев.

– У тебя есть дети? – разинула рот Борейко. – Ну, блин,прикол… Когда же Дашка его родила?