Спасти чудовище - Екатерина Каблукова

— Послушайте, Эйлин… — мягко начал он, словно разговаривал с пугливой лошадью.

Она покачала головой:

— Вам не стоит тратить на меня свои силы! Но если вы действительно хотите помочь мне, то не могли бы позвать Мери и приказать принести мои домашние туфли? Вряд ли я смогу надеть ботинок, а мне бы не хотелось идти до спальни босиком.

— Хорошо, если вы так настаиваете…

— Я просто прошу, — Эйлин лукаво взглянула на него из-под ресниц. — Вы же не можете отказать мне в такой малости, милорд?

— Кокетка! — усмехнулся он, перенимая шутливый тон.

Девушка улыбнулась и пожала плечами:

— Трудные времена требуют трудных решений, милорд. Так вы исполните мою просьбу?

— Разумеется, — шутливо поклонившись, он вышел, а Эйлин тихо выдохнула, радуясь, что избежала вмешательства магии. Она не готова была рассказывать графу о своем даре, чтобы не внушать ложных надежд.

— Итак, вы гуляли в одиночестве?

Вопрос заставил девушку вздрогнуть. Маркиз дю Вилль стоял у приоткрытого окна, небрежно опираясь плечом на стену. Он был одет в костюм для верховой езды, а в руках держал хлыст, сжимая его так, словно боролся с желанием отстегать Эйлин.

— Вы подслушивали? — холодно поинтересовалась она.

— Невольно.

— О да, интересно, какая сила заставила вас лезть через колючие кусты и потом прятаться под окнами? — процедила девушка.

Маркиз зло прищурился:

— Не думаю, что вам известны такие понятия, мисс Кемпбелл!

— О, только не начинайте опять патетическую речь о долге и дружбе! Мое мнение по этому поводу вы знаете!

— Как и вы мое по поводу вас! и если вы думаете, что я закрою глаза на ваши тайные встречи…

Эйлин недоуменно нахмурилась, а потом зло рассмеялась:

— О, если вы хотите спровоцировать дуэль — извольте!

— Дуэль? — фыркнул он. — Не слишком ли много вы о себе возомнили, мисс?

— Ничуть. Джаспер недолюбливает виконта, наверняка воспользуется поводом затеять ссору. Не думаю, что граф сможет сейчас выстоять — виконт слывет заядлым дуэлянтом! Хотите отправить друга на верную смерть?

Судя по заходившим на щеках желвакам, слова Эйлин угодили в цель.

— Вы еще хитрее, чем я думал, — процедил дю Вилль. — Но, уверяю, я выведу вас на чистую воду, чего бы мне это не стоило!

— Как вам будет угодно.

Спорить или переубеждать было бессмысленно. Эйлин это знала. Маркиз твердо вбил себе в голову, что она — интриганка, желающая прибрать к рукам состояние друга. Она задумчиво смотрела на мужчину, гадая, знает ли он о тьме, которая разрушает графа Уорвика изнутри.

Глаза маркиза опасно блестели. Он явно хотел продолжить словесную дуэль, но ему не дали: Мэри вошла в комнату, неся домашние туфли для Эйлин.

— Миледи… — заметив маркиза, она сделала книксен. — Милорд…

— Маркиз уже уходит, — девушка натянуто улыбнулась.

— да. наверное… — все еще под гнетом мыслей дю Вилль направился к окну, через которое вошел, но в последний момент спохватился и все-таки покинул комнату через дверь. Мэри проводила его неодобрительным взглядом. По всей видимости, горничная сочла, что друг хозяина напился.

Эйлин не стала её переубеждать. Сменив ботинки на удобные туфли, девушка направилась в спальню.

Глава 24

Долго наслаждаться одиночеством не пришлось. Едва Эйлин сняла жакет, в дверь постучали и на пороге возникла Агнесс.

— Эйлин… — девочка робко оглядела комнату.

— Да? Заходи, — приободрила её девушка. — Знаешь, наверное мне лучше уехать. Нет, мне определенно лучше уехать!

— Почему?

— Эта гусыня, экономка, сказала, что нашла мне приемную семью на ферме! — последние слова девочка выплюнула с презрением.

— И что в этом такого?

— Подумай сама! На ферме! Горбатиться за пенни весь день в грязи, среди коров! — Агнесс скривилась. — Ну уж нет! Лучше я останучь у мадам Лали и потом, как ты, сделаюсь сердечной подругой какого-нибудь джентльмена.

Девочка наклонила голову и лукаво взглянула на Эйлин.

— Агнесс, — охнула та. — С чего ты взяла?

— Я слышала, как мадам говорила Терезе, что ты стала… — девочка смутилась. — В общем, она назвала тебя не совсем красивым словом, но тут же добавила, что если ты не будешь дурой, то вытянешь из графа столько, что хватит на всю жизнь.

Эйлин не знала, смеяться ей или сердится. С одной стороны, девочка просто повторяла слова, сказанные взрослыми, но с другой то, что она говорила было ужасно.

— Агнесс, ты не должна так думать, — как можно более строго произнесла она. — Это… это дурно!

— Дурно желать быть красивой и жить в хорошем доме? — фыркнула девочка, обводя комнату взглядом.

— Если при этом ты готова продать себя, то да, — сказав это, Эйлин недовольно скривилась, слишком уж её слова напомнили проповедь священника. Агнес недовольно фыркнула.

— Кто бы говорил! Сама то ты не стала мешкать!

— Агнесс! — одернула её Эйлин. — Выбирай выражения!

— Вот еще, — фыркнула девочка, уперев руки в бока. — Ты проводишь ночи в постели графа, а я должна довольствоваться жизнью на ферме и при этом выбирать выражения?

— Откуда ты… — охнула Эйлин. — Это Мэри проболталась?

— При чем тут эта чопорная курица? — Агнесс вошла в раж. — Я и сама не первый день на свете живу. С чего вдруг графу селить тебя в таких комнатах и покупать наряды?

— С того, что я — его невеста и скоро выйду за него замуж, — не сдержалась Эйлин.

Агнесс замолчала, ошарашенная этим заявлением. Правда, молчание было недолгим. Глаза девочки хищно заблестели.

— Слушай, Эйлин, а ведь если ты станешь знатной дамой, то тебе обязательно понадобится личная горничная…

— Да, — нахмурилась та, гадая, к чему клонит Агнесс.

— Тогда ты можешь оставить меня при себе, а когда я вырасту, я тоже найду кого-нибудь себе!

— Что? — Эйлин не поверила своим ушам. — Предлагаешь стать мне сводней?

— А что в этом такого? В любом случае, все лучше, чем сидеть на ферме!

— Агнесс!

Но та только махнула рукой и вышла.

Эйлин не стала её окликать и просить вернуться. Тяжело вздохнув, она опустилась в кресло, размышляя, как быть дальше.

Даже если Агнесс вернется к мадам Лали, вряд ли девочка сумеет держать язык за зубами, по столице поползут слухи, и репутации Эйлин придет конец. После этого графа и графиню Уорвик не примут ни в одном приличном доме.

оставить Агнесс в качестве горничной, как та и хотела, не представлялось возможным, девочка наверняка решит воплощать свои идеи в жизнь, а это чревато огромными неприятностями.

Из мрачных мыслей девушку вывела леди Вайолет. постучав, она приоткрыла дверь:

— Милая, Джаспер сказал, что вы ужасно натерли ногу…

— Я уже и забыла, — скупо улыбнулась Эйлин.

— Как я понимаю, эта гадкая девчонка, швея, отвлекла