Добей лежачего - Дэн Кавана

— Хотелось бы знать, как ты насчёт того, чтобы пофотографировать?

— А что, я не прочь.

— Это будет нелегко, Джеф, сразу тебе скажу, а может, даже опасно.

С Беллом всегда приходилось действовать так, его не интересовали лёгкие задачи, дело надо было как следует приукрасить. Даффи считал, что это пустая трата времени.

— А ты доверься мне.

И Даффи доверился, нажимая на то, что вокруг Мэгги Коулмен почти наверняка будет полным-полно «людей в штатском», что занавески у неё будут, скорее всего, всегда задёрнуты, ну и так далее, и тому подобное.

— Положись на меня, — заверил Джеф, — и, кстати, Даффи…

— Что?

— Координаты эти твои — вздор. Ну кто станет забрасывать атомную подлодку в пустыню Калахари?

— В следующий раз придумаю что-нибудь получше, Джеф.

Было ещё кое-что, что можно было предпринять, когда захлопывались все двери. Он очень не любил прибегать к этому средству, но приходилось делать это снова и снова. Он попросил Кэрол проверить в полицейском компьютере три имени: Мэгги Коулмен, Чарли Магрудо, Мелвин Проссер. Кэрол, как всегда, сказала «нет», но он слегка её подначил, и она в конце концов сказала «да», и они немного помолчали. Даффи, как всегда, чувствовал себя виноватым, но без этого было не обойтись. Он постарался вести себя с ней как можно ласковее, но она по-прежнему была неразговорчивой и какой-то отчуждённой, она осталась на ночь, но без всяких нежностей и прижиманий. Никаких прижиманий, никакой эрекции, никакой испарины.

В субботу «Атлетик» играл на выезде с Оксфордом, и Даффи включил радио, чтобы узнать результат. «Оксфорд» — «Атлетик» — 2:1. «Оксфорд» подтвердил своё лидерство, «Атлетик» снова скатился в тройку аутсайдеров. Беспорядки на поле, устроенные болельщиками «Оксфорда», стычки между болельщиками обеих команд. Восемнадцать человек арестовано, один полицейский получил лёгкое ранение.

— Это было нечто, — сказал на следующий день Джимми Листер, — парни сделали всё, что могли. Это был момент истины — десять тысяч на трибунах, схватка с лидером дивизиона, да ещё и это несчастье с Брэндоном. Парни сражались как львы. На перерыв ушли при счёте «ноль-один», и встряхивать никого не надо было, мы просто поговорили и решили, что надо выровнять игру в центре, мяч подвернулся вовремя и, я так скажу, мы это заслужили. Мы просто заслужили ничью. На парней я налюбоваться не мог. Они словно решили сделать это для Брэна. Никто даже имени его не упомянул, но я об заклад побьюсь, что все мы, как один, думали о Большом Брэне, о том, каково ему сидеть там, в крохотной камере. Забавно: этот случай — он пробудил в парнях всё самое лучшее. А вторым таймом по праву можно гордиться. Мы крепко держали середину, беспрестанно атаковали и через двадцать минут таки забили. Гол не бог весть что, бывали и получше, но мы его заслужили. Я даже подумал, что этим парням всё по плечу. Забили один, почему бы и второй не забить? Ну, или, по крайней мере, сохранить результат. И что же? Десять минут до конца матча, парни навалились на ворота, чего только не делали — только б забить. Мы даже не оставили себе шанса на искусственный офсайд. Оставили слева коридор, и их восьмой прорвался. Шустрый, ублюдок. Ну что тут будешь делать!

— По крайней мере, у ваших был настоящий боевой настрой.

— Да ещё какой, Даффи. Может, я весь сезон ошибался. Знаете, я люблю, когда команда показывает красивую игру, и может, зря я так на это нажимал. Изобретательности у них никогда не прибавится, но уж воли к победе — немерено. Мне надо было сообразить это раньше.

— Не вините себя, Джимми. Какие у вас сейчас шансы на то, чтобы остаться в дивизионе?

— Сейчас это будет труднее. И зависит уже не только от нас. Остаётся надеяться на других отстающих. А мы можем только продолжать бороться, только бороться.

Джимми Листер думал о том, что делают в Абу-Даби с теми, кого застукают с женой физиотерапевта. Кастрируют, наверное, и всего делов.

В воскресенье игроки, получившие травмы, приехали на лечение. Когда Даффи шёл в процедурную, у него в ушах ещё звучали слова Джимми. Продолжать бороться. Воля к победе. Боевой настрой. Странно было слышать из уст этого человека, совсем ещё недавно успешного футболиста, весь этот набор истёртых тренерских штампов. Но хоть это и были штампы, в них была правда. Они выражали то, что предстоит «Атлетику» в ближайшие пять матчей. Ничего другого просто не остаётся. Ничего другого не остаётся и Даффи, потому что его положение было ничуть не лучше положения «Атлетика». Он может только продолжать бороться и надеяться на то, что его осенит вдохновение. Или на то, что его найдёт удача. Или на то и другое вместе, покорнейше благодарю.

Во всём этом деле Даффи чувствовал себя голкипером, каковым и являлся в действительности. Он был необходим, но только для того, чтобы уберечь ворота. Все вратари немного завидуют полевым игрокам — им тоже хочется мчаться по полю, прорваться в штрафную и всколыхнуть вражескую сетку, но они прикованы к своим воротам, к строгому прямоугольнику своей штрафной: ты нужен там, где ты есть, ну так и стой там, и суди не выше сапога. Единственное, что позволяется голкиперам, это пробивать пенальти. Даффи уже неоднократно намекал на это «Упрямцам».

Вообще-то, был для голкипера и ещё один шанс забить, хоть и весьма призрачный: Даффи видел один раз такое по телевизору. Вратарь вышел к самому краю штрафной и вдарил по мячу с нечеловеческой силой; попутный ветер подхватил мяч и понёс так далеко, как никто и не ожидал; мяч обманул защитников, обманул вратаря, который не успел вернуться в ворота, и, пролетев у него над головой, опустился в сетку. Чертовское везение: зависит и от силы удара, и от направления ветра, от ротозейства защитников, но главное — от ловкости и сноровки бьющего. Но это могло случиться, и Даффи очень, очень надеялся, что нечто подобное произойдёт и теперь.

Тяжелых травм не было: растяжение паховых связок да слегка повреждённое колено.

— Неплохо для конца сезона, — прокомментировал физиотерапевт Рэг Палмер. — Обычно всяких болячек бывает куда больше, особенно у игроков постарше. — Он наложил на колено подузащитника тугую повязку. — В этом сезоне настоящие неприятности случаются не на поле.

Даффи послонялся туда-сюда, дождался, пока травмированные уйдут, и завёл разговор с Рэгом Палмером. Это был худощавый жилистый человек, по виду которого не угадывался возраст. Проработав на своей должности вот уже тридцать лет, он накопил колоссальный профессиональный опыт. Он повидал абсолютно всё — менеджеров, которые приходили и уходили, периоды взлёта и периоды неудач, хороших игроков и игроков плохих, стадионы по всей стране и травмы по всему телу. Да, и, конечно, советы директоров. Они тоже приходили и уходили.

— Как здесь было до появления мистера Проссера?

— Да ничего, всё хорошо было. Неразбериха, правда, была, не было полной уверенности, кто должен всем командовать. С приходом мистера Проссера оно маленько прояснилось.

— Многое он поменял?