Жизнь на каблуках - Маша Царева

Когда я уже собиралась выходить из квартиры, зазвонил телефон.

Услышав в трубке немного гнусавый голос Вилли Федоркина, я удивилась. Во-первых, никогда раньше он не звонил мне домой, и я даже не уверена была, что ему известен мой телефонный номер. Во-вторых, последние несколько дней я только тем и занималась, что пыталась привыкнуть к факту моего увольнения из кордебалета Федоркина. Я уже почти смирилась с тем, что Вилли стал частью моего прошлого.

– Варя! Как ты себя чувствуешь?

– Не хуже других.

– Мы по тебе скучаем. – Вилли замялся.

– Я по вам тоже, – пришлось вежливо ответить мне. Хотя – какая скука, когда я в красивой юбке стою в прихожей, а в машине у подъезда ждет меня мужчина, которого я и ненавижу, и люблю одновременно.

– Варя, вообще-то я тебе по делу звоню…

– Ясно, что не просто так. Выкладывай.

– Ты можешь завтра утром приехать в репетиционный зал?

– Зачем? – удивилась я.

– Варенька, у меня плохая новость. На твое место хотят взять Стасину племянницу.

– Это уже не новость, – мрачно вздохнула я. – Мне Наташка еще на прошлой неделе об этом рассказала.

– Так или иначе, мне она не нравится!

«Да тебе вообще женщины не нравятся, не зря же тебя Пидоркиным прозвали, – подумала я. – Вот если бы вместо меня в кордебалет приняли мускулистого мулата, ты был бы совсем не против!»

– Она слишком грубая, – жаловался Вилли, – по-моему, она совсем к нам не вписывается. Ее образ не подходит к моим песням.

– Вилли, давай посмотрим правде в глаза, – покосилась я на часы. Денис уже должен быть у подъезда. Пора сворачивать этот странный разговор. – Твои песни – это не высокое искусство, а обычная попса. И всем окружающим наплевать, кто машет ногами на заднем плане.

– Может, ты и права. Но мне, мне не все равно, кто, как ты выразилась, машет ногами. Мне хотелось бы, чтобы ногами махала именно ты… К тому же ноги у тебя красивее, чем у той девахи.

– Спасибо, – умилилась я. Почему-то комплименты от гомосексуалистов и маленьких детей всегда казались мне наиболее искренними. – Но до концерта осталась неделя. За это время мое лицо не заживет.

– У меня есть одна идея! – с энтузиазмом воскликнул он. – Не уверен, что из этого что-нибудь получится, но попробовать можно.

– Что за идея?

– Так ты придешь завтра в зал? В девять утра? Будем ты, я и Натка. Токареву и Стасе я ничего не сказал.

– Вилли, не темни. Я этого не люблю.

– Знаешь, на самом деле меня зовут Виктор, – смущенно признался он. – Так в моем паспорте написано. Вилли – это мой сценический псевдоним. Токарев придумал, а мне это имечко не очень-то и нравится.

Удивлению моему не было предела. С чего это он так со мною разоткровенничался?

– Зачем же позволил так себя окрестить?

– Не мог же я спорить с акулой шоу-бизнеса… Так ты придешь?

– Ну ладно, приду.

– Спасибо. Буду ждать. Только ты уж, пожалуйста, не опаздывай, потому что разговор предстоит серьезный.

Когда я выходила из подъезда, осторожно передвигаясь на высоких шпильках, сердце мое колотилось, точно заточенный в железную клетку голубь. Перед тем как открыть дверь, я остановилась, чтобы хоть немного успокоить дыхание. Ни в коем случае нельзя допустить, чтобы он заметил мою нервозность. И вообще, я ведь уже успела убедить себя в том, что эта встреча свиданием отнюдь не является (ага, а зачем тогда нарядилась, как девица на выданье, зачем воспользовалась духами из фруктовой коллекции «Герлен», хочешь сказать, что забыла, что ему так нравился запах свежескошенной травы на твоих волосах?!).

Я решительно потянула на себя дверь и нос к носу столкнулась с Денисом, руки которого обнимали пышный букет – ну, разумеется, розы, кто бы сомневался! И сердце-голубь, мирно задремавшее было на жердочке, забилось с новой силой.

– Варенька! А я решил подняться за тобой.

Он потянулся было к моим губам, но я, наклонив голову, подставила ему напудренную щеку (ту щеку, на которой синяка не было, разумеется). Он послушно прижался горячими губами к щеке, и я услышала, как его ноздри жадно втягивают аромат моих духов.

– Варя… Это же мои любимые духи, свежескошенная трава.

– Да? Прости, но я, честно говоря, уже успела забыть о твоих предпочтениях.

Эх, хорошо, что на мне темные очки, иначе он мгновенно разгадал бы ложь по моим бегающим глазкам.

Увесистый букет роз, упакованный в нарядный похрустывающий пакет, перекочевал в мои руки. Нести его было жутко неудобно – я оптимистично подумала: хорошо все-таки, что я не отношусь к роковым женщинам, которым каждый день дарят цветы влюбленные мужчины. Я обрадовалась, когда он галантно распахнул передо мной дверцу своего пижонского «Лексуса». Цветы полетели на заднее сиденье, я же уселась рядом с Денисом, который, похоже, и не собирался включать зажигание.

Он с улыбкой смотрел на меня. И ничего не говорил. Любой бы на моем месте почувствовал себя неловко. Хотя, если честно, я, как и любая женщина, свято верящая в силу своей красоты, люблю, когда меня рассматривают. Но в тот момент мне было неудобно – какая там красота, когда только и думаешь о том, как бы поудачнее занавесить лицо волосами, чтобы расплывшиеся синяки не бросались в глаза.

– Ну и что ты на меня так уставился? – не слишком дружелюбно (сам виноват!) поинтересовалась я.

– Любуюсь. – Если бы не искренняя улыбка, я бы точно решила, что он издевается. – Давно тебя не видел, соскучился… Да и выглядишь ты гораздо лучше, чем в нашу последнюю встречу.

– Не напоминай, – поморщилась я. – И кстати, о последней встрече. Я, кажется, забыла тебя поблагодарить. Ты же вроде как меня спас. Так что большое тебе за это спасибо.

– Лучшая благодарность – это то, что ты согласилась со мною встретиться… Ладно, поехали, уже все накрыто. Вместо банальных суши я заказал вегетарианскую утку по-пекински. Помнишь?

Я вздохнула. Сердце-голубь тоскливо нахохлилось. Еще бы я не помнила. Утка по-пекински из соевого мяса и рисовых лепешек под клюквенным соусом – однажды ее попробовав, я «подсела» на псевдоутку, как на наркотик. Было это прошлой осенью, в самый разгар нашего романа. Денис тогда надо мной безобидно посмеивался: мол, стремление к здоровому образу жизни приобрело у меня болезненный характер.

«Разве можно это есть?! – хохотал он, поддевая лепешку вилкой. – Это же не мясо!» «А есть мясо вредно для кожи! – смеялась я в ответ, наворачивая очередную порцию утки. – Хотя тебе на это наплевать, потому что мужчины и так не стареют!»

И вот, оказывается, он помнил… Мы оба все помнили. Мои волосы пахли свежескошенной травой, потому что это был любимый запах Дениса. А меня ждала моя любимая утка.