Книги онлайн и без регистрации » Фэнтези » Восьмая жена Синей Бороды - Ариша Дашковская

Восьмая жена Синей Бороды - Ариша Дашковская

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 27 28 29 30 31 32 33 34 35 ... 48
Перейти на страницу:

Мадам Ламбер встретила Энни в приподнятом настроении. Женщину выдавала несвойственная ей суетливость и разговорчивость. Энни даже не пришлось долго гадать о причинах перемен, случившихся с мадам Ламбер.

— Тереза моя приехала. Думала, она останется в Париже, но нет. Моя девочка решила быть поближе ко мне. Переберется в Сент-Клер, откроет шляпную мастерскую. Здесь-то вряд ли ее мастерство востребовано будет. Люди хотят что подешевле да попроще. А там все же город. Там народ приодеться любит. Да и я когда-никогда к ней смогу приехать повидаться, а заодно и тканей выгодно прикупить.

Энни не сразу узнала Терезу. Из розовощекой пухлой смешливой девушки она превратилась в сухую строгую даму.

Тереза сидела посреди комнаты, еще не сняв дорожного костюма, и разбирала многочисленные круглые коробки. Энни поразила ее мертвенная бледность, будто столица за шесть лет сумела высосать из цветущей девушки жизнь.

— Простите, у нас тут небольшой беспорядок, — бормотала мадам Ламбер, заглядывая в глаза Энни. — Тереза разбирает вещи.

Некоторые из коробок были раскрыты, и Энни увидела яркие причудливые шляпки, украшенные перьями и самоцветами.

— Какая красота! Они восхитительны! — не сдержала она возглас удивления.

— Правда? — Тереза изогнула бровь. Такое внимание к ее работам ей польстило, но она разыграла недоверие.

— Да! — выдохнула Энни. — А черные такие есть? Мне под платье и чтоб вуаль погуще.

— Примерьте платье, а я подберу то, что вам лучше подойдет.

Мадам Ламбер осталась довольна своей работой, Тереза тактично промолчала и улыбнулась поджав тонкие губы. Шляпку она подобрала быстро. Если говорить начистоту, то выбор был невелик. С собой Тереза захватила всего две черные шляпки. Эниане вуаль больше понравилась на той шляпке, что Тереза отвергла. Нужно отдать должное Терезе, с клиентами она работать умела. Без лишних слов она отколола короткую кокетливую короткую вуаль и на ее место в несколько слоев прикрепила длинную и густую.

— Вы так изменились. Я помню вас совсем другой, — Энни не сдержалась от замечания.

— Вы тоже. Вы были ребенком, а теперь стали девушкой.

— Вы не больны?

— Почему вы так решили? — доброжелательное выражение как ветром сдуло с лица Терезы.

— Вы очень бледны.

Неожиданно Тереза рассмеялась:

— Это белила. Так модно в столице. Если нанести чуть больше, то можно изображать призрака.

— Потрясающе! А вы не могли продать мне немного белил. В субботу мы идем на похороны герцогини Уэйн, и…

— И вы хотите на кого-то произвести впечатление? — заговорщически улыбнулась Тереза.

— Именно.

Тереза долго копалась в своих вещах, пока не нашла большую деревянную шкатулку. Энни восхитилась для приличия содержимым шкатулки, а Тереза, казалось, испытывала неподдельное удовольствие хвастаясь своей коллекцией разномастных баночек и пузырьков. Энни выпросила у Терезы помимо белил ужасающе красную помаду и несколько мушек. По тому, как широко расплылись в улыбке губы Терезы, когда та получала деньги, Энни догадалась, что она хорошо переплатила. Но в любом случае это того стоило.

— Он будет сражен наповал, — заверила ее Тереза.

— Надеюсь.

Накануне субботы Энни узнала у отца, к какому времени нужно быть готовой, чтобы успеть привести себя в порядок. Приготовления она начала заблаговременно, за два часа до выхода. Расставив возле зеркала приобретенное у Терезы добро и стащенную с кухни муку, она оценила фронт работы критическим взглядом. Траурное платье Энни предусмотрительно надела заранее, а волосы собрала в косу, чтобы не мешались.

Набрав пальцем белила из баночки, Энни поморщилась — консистенция была неприятная, липкая, не густая, не жидкая, как грязь на Ольстенских дорогах, только белая. С большим удовольствием Энни потрогала бы жабу.

Осторожно Энни нанесла массу на щеки, нос, лоб. Кашица быстро впитывалась, и кожа тут же теряла живой цвет, будто выцветала. Исчезли веснушки на носу, пропал и загар, и румянец. Но Энни решила, что до совершенства далеко, и добавила еще пару-тройку слоев.

— Жу-у-уть! — удовлетворенно протянула она. — В гроб и то краше кладут.

Остаток белил она потратила на шею и то, что открывал вырез горловины платья. Повезло, что он был довольно скромным, иначе средства не хватило бы.

— Как-то очень бледненько, нужны яркие акценты, на похоронах один труп уже есть, — она достала помаду и аккуратно зачерпнула ее из пузырька.

Помада на губы не хотела ложиться ровно. Энни пожалела, что не спросила у Терезы, как правильно ее наносить. То ли подушки ее пальцев не были приспособлены к этому, то ли пользоваться надлежало чем-то другим. Как ни старалась Энни, контур получался неровным, будто она только что выпила бокал крови, а губы утереть забыла. В конце концов ей надоело возиться с губами, и она перешла к мушкам.

Задумавшись на пару секунд, Энни налепила все мушки так, что они слились в огромную отожравшуюся муху. Со стороны они казались уродливым, неровным родимым пятном, так неуместно расположившимся у ноздри.

Теперь оставались последние штрихи. Энни распустила ленту, коса распалась, золотыми волнами обрамив лицо.

— Никуда не годится, — посетовала Энни. — Но это поправимо.

Достав гребень, Энни безжалостно принялась начесывать волосы от концов к корням. Вскоре у нее получилось соорудить прическу в стиле «воронье гнездо». Пряди ото лба и висков все же пришлось загладить вверх, чтобы прическа хоть немного напоминала рукотворную. Иначе казалось бы, что Энни просто несколько лет не притрагивалась к расческе. Накинув на плечи старенькую шаль, чтобы не испачкать ненароком платье, Энни обильно присыпала волосы мукой. Неаккуратный пучок скрыла шляпка, и получилось очень даже сносно для первого раза. Эдакая восставшая из могилы кровопийца.

Энни натянула на руки атласные перчатки и спустилась к Жану, чтобы проверить, так ли хорош ее образ.

— Господь, господь, — пробормотал Жан, как только Энни возникла на пороге его комнаты. — Неужто смерть за мной пришла? А, это всего лишь ты.

— Нравится?

— Ты так омерзительна, что даже прекрасна. Но все-таки лучше б я тебе ногу сломал.

— Почему?

— Ты подумала о том, что о тебе подумают люди.

— Не будь таким занудой, как Франц. В Ольстене меня все знают. И всё, что хотели подумать, уже давным-давно подумали.

— Ты же не знаешь, кто будет приглашен. Может, будет приезжая знать.

— А тем, кто меня не знает, вряд ли вообще до меня есть дело.

— Ты так плохо знаешь людей. Им есть дело до всего.

— Много ты разбираешься в людях, — буркнула Энни.

Она бы добавила еще что-нибудь обидное, но в комнату вплыла Ханна, неся обед для Жана. Радушная улыбка исчезла с ее лица, а поднос с похлебкой и молоком чутьне выпал из рук, когда она увидела сидящую на кровати ужасающего вида женщину. Ханна пожалела, что она не держит святое распятие, иначе бы с ходу осенила им по голове эту нежить.

1 ... 27 28 29 30 31 32 33 34 35 ... 48
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. В коментария нецензурная лексика и оскорбления ЗАПРЕЩЕНЫ! Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?