Русское искусство - Игорь Эммануилович Грабарь

в несколько меньшем виде повторяют красоту прекрасной глади часозвони. Исследовавший колокольню П. П. Покрышкин относит ее постройку к половине XVI века[124].

Чисто Псковской простотой отличается надвратная колокольня церкви Михаила Архангела в Пскове. Она как будто сохранила еще отдаленную преемственность со звонницами и во всяком случае не имеет ничего общего с колокольнями Новгорода. Год ее постройки неизвестен, но если полагаться на изображение Владычнего Креста, то в 1581 году ее еще не было, и в таком случае следовало бы предположить, что она сооружена в 1694 году, когда перестраивалась вся церковь[125]. Только в Пскове в эту позднюю пору еще возводились постройки, на которых мало или совсем не отражались ходовые приемы всесильного тогда московского искусства. Новгород их не избежал и все его поздние колокольни уже явно московского пошиба, с самыми незначительными отступлениями. Все они имеют обычные в Москве слуховые окна на шатре, и на стенах попадаются типичные московские квадратные впадинки и наличники. Их грани обыкновенно неодинаковой ширины, и те из них, которые являются продолжением квадратного основания, делались шире четырех других, представлявших как бы стесанные углы четырехгранника. Соответственно этому четыре пролета в их звоне оказываются широкими и четыре узкими, что было логично при различной величине колоколов. Такова колокольня Знаменского собора, построенная в 1682 году[126]. Николо-Дворищская, надвратная Благовещенская на Витковой улице, относящиеся также к концу XVII века, колокольня при церкви Дмитрия Солунского (1691 года) и несколько других.

Наряду со звонницами одну из наиболее типичных особенностей псковских церквей составляют их крыльца. Как и первые, они являются исключительным достоянием псковского зодчества и придают ему неописуемое очарование. Их главным мотивом чаще всего служат те самые массивные столбы, которые ставились и внутри церкви и к которым псковские зодчие питали поистине род страсти. Как и там, они ищут излюбленного сочетания круглых поверхностей с гранеными. Каждый столб производит такое впечатление, точно он сперва был сложен квадратным, а когда работа была окончена, известную часть его стесали в круг. И кажется, будто столбы эти не сложены из плит, а вылеплены из какой-то мягкой массы, позже затвердевшей. Это особое свойство псковского зодчества, вылившееся ярче всего в звонницах и каменных крыльцах, придает им необыкновенно скульптурный вид и странным образом роднит их с памятниками Древнего Египта.

Крыльца ставились перед папертью на западной стороне церкви и состояли обыкновенно из двух невысоких столбов, соединенных между собою и со стенами паперти арками. Покрывались они коробовым сводом, завершавшимся двускатной кровлей. Таким было, по всему вероятию, крыльцо церкви Козьмодемьянской с «гремячей горы» в Пскове. Церковь построена вместе с основанием бывшего здесь некогда Козьмодемьянского монастыря в 1383 г.[127], но крыльцо относится, вероятно, лишь к XV веку. Сначала оно, надо полагать, было крыто на два ската, а в XVIII веке над ним надстроили маленькую колоколенку.

Несколько сложнее крыльцо, ведущее на звонницу Никольской церкви в Печерах. По-другому обработаны столбы и затейливы переходы, по которым поднимаешься наверх. К сожалению, оно все заслонено навесом и в сущности заколочено в футляр. Его можно отнести к XVI веку, тогда как крыльцо ризницы в том же монастыре относится уже, по некоторым признакам, к концу XVII века. Оно необычайно эффектно в своих простых до последней возможности формах. Два его столба при переходе от круглой к квадратной форме обработаны небольшими ступеньками, под которыми виднеются по углам консольки, выступающие из круглой массы столба.

Мотивы крыльца повторяются и на церковных воротах, как мы видим в церкви Козьмодемьянской «съ примостья». Ворота эти построены едва ли ранее XVII века, но в общем сохраняют старый крылечный тип. Тяготение к простым, непременно массивным и приземистым формам и к волнистой глади стен было в Пскове так сильно и постоянно, что даже в сооружениях, вряд ли восходящих далее XVIII века и, быть может, даже начала XIX, псковские строители все еще остаются верными своим старозаветным постройкам и создают произведения, как будто стирающие все следы принадлежности их новейшему времени. Такими небольшими стройками, – крыльцами, стенкой какой-нибудь паперти, наличником окна или неожиданно живописными воротцами, – полны окрестности Пскова.

И. Грабарь

XII. Крепостное и гражданское зодчество Новгорода и Пскова

Первобытный русский город, как и первые наши храмы, рубился весь из дерева, и только с появлением камня в церковном зодчестве, – и то спустя лишь много лет, – начинается сооружение каменных стен и башен. При постройке их применялись те же, унаследованные от Византии, приемы и формы, которых держались зодчие наших первых каменных храмов. При сравнении сохранившихся до нашего времени остатков псковских стен и стен Печерского монастыря со стенами Царьграда и других византийских крепостей бросается в глаза сходство их форм и конструктивных приемов. Даже в Новгороде, где стены подвергались неоднократным перестройкам, нижняя часть самой высокой башни кремля, Кукуевской, построенная в XIV веке, чрезвычайно сильно напоминает византийские приемы крепостных сооружений. В дальнейшем развитии своих форм и покрытий башни повторяют мотивы деревянных укреплений. К башням крепостного типа можно отнести и упомянутую выше «часозвоню», или Евфимиеву башню на Владычнем дворе кремля. Совершенно так же, как и в церковных сооружениях, Псков отличается от Новгорода плитной кладкой своих стен и башен. Однако ни одна из них не сохранилась в своем первоначальном виде, и даже знаменитая, так называемая «Довмонтова башня» переложена вся с основания при императоре Николае I[128].

Совершенной тайной оставалась для нас до сего времени архитектура гражданских сооружений Новгорода и Пскова, описанных только в типичных и наиболее сохранившихся Поганкиных палатах в Пскове и архиерейском доме в Новгороде.

Лишь в самое последнее время исследователи архитектуры заинтересовались древними частными домами Пскова. Результатом поисков явилось предварительное обследование их, слегка только затронутое в трудах покойного А. А. Потапова[129], но эти памятники заслуживают подробного обследования и обмеров; к сожалению, начатые в этом направлении по поручению Академии художеств работы еще не закончены и не опубликованы.

Наиболее ценным по сохранности, величию, ясности и цельности замысла является дом торговых людей Поганкиных, в котором прежде помещались склады военного ведомства, а ныне музей и рисовальная школа.

Время их основания неизвестно, впервые этот дом упоминается в 1645 году. План расположен «покоемъ», и высота здания неодинакова: главный корпус в три этажа, затем он переходит в два этажа и заканчивается одноэтажным крылом.

Здание состоит из ряда как бы приставленных друг к другу клетей, выложенных из плитняка с толщиной внизу стены до 3 аршин, что соответствует вообще духу укрепленных средневековых домов.

Массивность