Заложники - Николай Гуданец

- Первый готов, - немедля сообщил сидящий тут же в рубке шеф-пилот флагмана Кронтих.

- Третий готов.

Из динамика интеркома доносилось легкое потрескивание, как будто засевший в недрах электроники жучок прилежно прогрызал связавшую командиров трех кораблей переговорную сеть.

- Второй, почему не докладываете?! - едва не сорвался на крик адмирал Зензер.

- Второй готов, - сразу откликнулся преемник покойного Добача, капитан Палгорт.

- Приказываю начать разгон. Даю отсчет. Пальцы адмирала зависли над панелью, затем окунулись в топографическое изображение клавиш. Компьютер монотонно забубнил в такт смене цифр на мониторе: десять, девять, восемь... ноль...

- Старт! - гаркнул Зензер.

Казалось бы, ничего не произошло. Ощущение движения полностью отсутствовало, ему просто неоткуда было взяться. Потом из недр крейсера донесся приглушенный утробный рык. Ходовые реакторы заработали на полную мощь, выплескивая шквал энергии, которой хватило бы для создания не слишком крупной, но достаточно яркой звезды. Спустя несколько минут двигатели вышли на форсаж. Эскадра двинулась в небывалый отчаянный поход, нацеленная в тщательно вычисленную штурманами точку Вселенной, где через одиннадцать миллионов лет окажется родная Галактика.

Зензер обмяк и развалился в кресле, невидящими глазами глядя перед собой. Вот и все, главное позади. Жизнь кончена, осталась мелкая докучливая рутина, которая заполнит его дни в ожидании дряхлости и смерти. Предстояло притворяться живым ради тех, кто его возненавидит. Нести бремя глухого непонимания и беспросветного одиночества, такова неизбежная расплата за власть над людьми. Что ж, он готов.

Немного погодя Синки принес обед, адмирал поел без всякого аппетита, просто ввел в организм необходимые белки, жиры и углеводы. После чего долго сидел, разглядывая простершуюся во весь обзорный экран Галактику.

Вдруг он понял, на что похож симметричный изгиб ее рукавов: словно бы миллиарды звезд хлынули из вращающихся форсунок садовой поливальной установки, но застыли на лету. Парадоксальным образом Галактика теперь казалась совсем близкой, между тем она удалялась под небольшим углом относительно курса эскадры со скоростью не столь уж большой относительно космических масштабов, но по человеческим меркам головокружительной.

Собственно говоря, адмирала никогда не заботил общеизвестный факт расширения Вселенной. Теперь же он невольно задумался о колоссальных безднах времени и пространства, сквозь которые двинулась в путь его эскадра. Ведь когда-то их не существовало, и мироздание было свернутое сверхплотный комок, где шло взаимопожирание электронов и позитронов, рождающее ураган всепроникающих нейтрино.

Ему вспомнился желчный плешивый преподаватель, пичкавший курсантов Академии сухими формулами термоядерных реакций. Тот вздорный старикан, похоже, помешался на своем предмете и экзамены принимал самым беспощадным образом: иные ходили к нему пересдавать по два-три раза. Как будто для будущих офицеров космофлота нет ничего насущнее и важнее, чем синтез дейтерия, трития, изотопов гелия... Теперь грозный профессор давно умер, а Зензер сам старик, и вызубренные когда-то формулы напрочь улетучились из его памяти. Вспомнить их представлялось адмиралу таким же безнадежным делом, как вообразить то бешено аннигилирующее, чудовищно горячее ядро, из которого суждено было развернуться Метагалактике.

Зензер попытался припомнить хотя бы, когда произошел Первичный Взрыв, сколько-то там миллиардов лет тому назад, неважно. Сосредоточенно размышляя, он чуть ли не физически ощутил в своем мозгу барьер, за которым простиралась неподвластная разуму тайна созидания Вселенной. И никакие формулы тут не помогут, под их головоломной вязью все равно кроется сверхъестественная тайна...

Его раздумья прервал сигнал интеркома.

- Ваше превосходительство, здесь вице-капитан Хафлар, - доложил Синки.

- Впустите,- разрешил адмирал.

В командную рубку вошел начальник сектора внутренней безопасности, жгучий брюнет с цепким взглядом маслянистых глаз и вкрадчивыми повадками.

- Разрешите, ваше превосходительство? - осведомился он.

- Садитесь, вице-капитан, - сказал Зензер. - Слушаю вас.

- Я хотел бы перейти прямо к делу, без околичностей, - усевшись, заявил Хафлар.

- Извольте.

- Ваше распоряжение относительно похорон капитана Добача вызвало множество пересудов.

- Быстро же вы все разузнаете, - проворчал Зензер.

- Стараемся, ваше превосходительство. - Вице-капитан сделал вид, что воспринял начальственную реплику как похвалу. - Весь мой персонал сейчас занят обработкой материалов прослушивания, поскольку предугадать реакцию экипажей не составило труда.

Еще когда главный контрразведчик эскадры явился для первого доклада пред очи нового командующего, адмирал проникся к нему непреодолимой, чуть ли не биологической антипатией. При всем внешнем подчеркнутом подобострастии, с которым неизменно держался Хафлар, фальшивость этого чувства не подлежала сомнению.

Последняя фраза прозвучала достаточно бестактно, и Зензер не преминул осадить вице-капитана.

- Вы намекаете, что у меня не хватило ума подумать о последствиях? - задал он быстрый, как удар кортиком, вопрос.

- Ни в коем случае, ваше превосходительство. Я всего лишь смотрю на эту проблему под иным углом зрения, нежели ваше превосходительство.

- Иными словами, вы не одобряете мой приказ? Скажите прямо, незачем вилять, - подзадорил его Зензер.

- Если позволите высказать мое личное мнение, то я отнюдь не в восторге от этого приказа, - признался Хафлар.

- Почему?

- Я хотел бы, с вашего позволения, изложить все по порядку.

- Хорошо. Я слушаю.

Откинувшись на спинку кресла, Зензер сложил руки на груди.

- Люди наэлектризованы, ваше превосходительство, - состроив удрученную мину, заговорил контрразведчик. - В таком положении, как наше, это неудивительно. Все до одного спорят меж собой до хрипоты, а ваш приказ относительно покойного капитана Добача стал темой номер один. Буду откровенен, большинство высказывается о вас весьма и весьма нелестным образом.

- Могу представить, - усмехнулся адмирал. - Они уверены, что старый дундук окончательно спятил, так ведь?

Хафлар ничуть не смутился.

- Примерно в этом духе, ваше превосходительство.

- Ну и пусть болтают. Начальство уважают лишь идиоты, а любят его только подонки.

- В таком случае с вами беседует идиот и подонок, ваше превосходительство.

"Вот уж в этом я никогда не сомневался", - подумал Зензер, однако вслух сказал:

- Я понимаю, вы по долгу службы обязаны следить за умонастроениями личного состава и докладывать мне. Однако меня интересует лишь наиболее существенное. Так что вряд ли целесообразно выявлять, кто и какими словами ругал адмирала Зензера. Впредь попрошу вас не беспокоить меня по пустякам.