Ночь, когда она исчезла - Лайза Джуэлл

— Наверное, — отвечает Таллула, отрезая еще один ломоть домашнего хлеба.

— Тебе не хватает личного пространства? — спрашивает ее мать.

— Нет, — отвечает она, опуская хлеб в тостер. — Нет. Все нормально. Просто привыкаю, как ты говоришь. И он потрясающий отец. — Она поворачивается к ребенку и сияет улыбкой. — Правда, малыш? — говорит она высоким голосом. — Ведь твой папа потрясающий? Лучший в мире папа? — И Ной улыбается и стучит кулачками по подносу на высоком стульчике, и на миг их только трое на кухне, и все трое улыбаются, а солнце светит на них в окно, и на миг Таллуле кажется, что все хорошо, все очень хорошо.

Когда Таллула в следующий перерыв выходит из здания колледжа, Зак уже там. Ждет в тени небольшой рощицы напротив главного входа. Таллула быстро смотрит на него, затем на свой телефон. Сейчас час пятнадцать. По идее, Зак должен быть на работе. По понедельникам Зак работает на складе стройматериалов недалеко от Мэнтона с полудня до восьми вечера.

Завидев приближающуюся Таллулу, он выпрямляется и кивает в ее сторону головой. Шагая, она видит, как он оглядывается по сторонам, смотрит куда-то позади нее, вокруг нее, как будто ожидает, что она будет с кем-то еще.

— Сюрприз, — говорит он, когда она переходит улицу.

— Что ты здесь делаешь? — спрашивает она, ненадолго позволяя ему притянуть ее к себе и обнять.

— Сказался больным, — отвечает он. — Но, если честно, мне и вправду было хреновато. Я подумал, что наверняка с чем-то слягу. Но сейчас я чувствую себя хорошо. И я решил приехать и проводить тебя до дома. — Он улыбается, и Таллула смотрит ему в глаза, те самые глаза, в которые она смотрела практически с детства: серые, с темными ресницами. Та же мягкая кожа, та же крохотная ямочка рядом с левым уголком рта. Не самый красивый мальчик в мире, но симпатичный, у него приятное, доброе лицо. Но сейчас в нем есть что-то еще, нечто такое, что появилось с тех пор, как они расстались в прошлом году, твердый металлический блеск в глазах. Он выглядит как вернувшийся с войны солдат, как пленник, вернувшийся из одиночной камеры, как будто он видел вещи, о которых не может говорить и они заперты в его черепной коробке.

— Как мило с твоей стороны, — говорит она, — спасибо.

— Подумал, посмотрю, как ты выходишь с друзьями, — говорит он, переводя взгляд на вход в колледж, на поток студентов, что тянется из дверей на обеденный перерыв.

Она качает головой.

— А что насчет той девушки? — говорит он. — Ну, той, что на фотке с тобой?

— Что за девушка? — Она знает, какую девушку он имеет в виду, слышит, как ее собственный голос слегка запинается на лжи.

— Та, что обнимала тебя. На рождественской дискотеке.

— А, Скарлетт, — говорит она. — Да. Она уехала.

Он кивает, но не отрывает от нее глаз, словно ожидает, что вот-вот раскроется какой-то ее обман. В этот момент из дверей вываливается группа студентов-обществоведов. Таллула их почти не знает, но они с любопытством смотрят на нее. Один из них неуверенно поднимает руку. Она в ответ тоже машет им.

— Кто это?

— Просто студенты с моего курса, — говорит она и смотрит на свой телефон. — Автобус будет через шесть минут. Нам пора идти.

На мгновение кажется, будто он не собирается следовать за ней, будто его взгляд все еще прикован к группе студентов на другой стороне улицы.

— Давай, — говорит она. Зак медленно отрывает от них взгляд и догоняет ее.

— Я бы хотел, чтобы ты обошлась без этого, — говорит он после короткого тяжеловесного молчания.

— Без чего именно?

— Колледжа. Эх, будь у меня возможность зарабатывать достаточно денег, чтобы просто заботиться о тебе и Ное, чтобы тебе не нужно было искать работу.

Она резко втягивает в себя воздух, а затем медленно выдыхает.

— Я тоже хочу позаботиться о Ное, — говорит она. — Я хочу участвовать в его содержании. И я хочу иметь профессию.

— Да, но, Лула… социальный работник. Ты представляешь, сколько сил это будет отнимать у тебя? Насколько это сложно? Сколько часов тебе придется работать? Что ты будешь приносить с собой домой? Не лучше ли найти работу в магазине или что-то в этом роде? Что-нибудь легкое? Что-нибудь рядом с домом?

Она останавливается, поворачивается и смотрит на него.

— Зак, — говорит она, — я сдала три выпускных экзамена. Зачем мне работа в магазине?

— Так было бы проще, — заявляет он. — И ты была бы ближе к дому.

— Мэнтон — это не совсем другой конец света, — говорит она.

— Нет, но я ненавижу, когда нас обоих всю неделю нет рядом с Ноем. Для него это нехорошо.

— Но ведь моя мама всегда с ним! — раздраженно говорит она.

— Знаю. Но с нами ему было бы лучше. Ты согласна?

— Он любит мою маму.

Зак останавливается и притягивает Таллулу к себе. Его руки крепко сжимают ее запястья. Она смотрит на него и видит в его серых глазах этот холодный металлический блеск.

— Просто я… — Блеск в его глазах исчезает. — Просто я хочу, чтобы это были мы, мы трое, всегда. Вот и все.

Она вырывает руки из его хватки и ускоряет шаг.

— Давай, — говорит она. — Я слышу, как едет автобус, быстро, побежали!

Они едва успевают заскочить в автобус, прежде чем тот закрыл двери, и пару секунд сидят, тяжело дыша. Таллула смотрит в окно, потирая мягкую кожу запястий, что все еще саднит из-за грубой хватки Зака.

В следующее воскресенье, когда Зак идет играть в футбол, Таллула спрашивает мать, можно ли ей ненадолго отлучиться.

— Конечно, дорогая. Конечно. Хочешь посмотреть на Зака?

— Нет, — она пожимает плечами. — Нет, просто хочу подышать свежим воздухом, может быть, заеду к Хлое.

Ни к какой Хлое она заезжать не собирается. Они с ней почти не общаются с той рождественской вечеринки, когда Таллула бросила ее, чтобы потусоваться со Скарлетт.

— Можно мне взять твой велосипед?

— Конечно, можно, — говорит мать. — Но только будь осторожна, хорошо? И надень шлем.

Таллула на прощание целует Ноя и мать, затем выкатывает велосипед матери на дорогу. Она не ездила на велосипеде с тринадцати лет. Она неуверенно чувствует себя на двух колесах, но альтернативы у нее нет.

После слегка шаткого старта она едет к площади, а затем выезжает на главную дорогу, ведущую в Мэнтон. Но не доезжая до кольцевой развязки, она сворачивает направо, на узкую сельскую дорогу, что ведет к деревушке Апли-Фолд и к «Темному месту».

Спустя три с половиной часа с другой стороны леса появляется поисковый отряд полиции. Ким вскакивает со скамейки и бежит к дороге напротив, ведущей к школе Мейпол-Хаус. Детективы выходят из машины, а с противоположной стороны площади, от паба «Лебедь и утки», где они сидели и пили, появляются мрачные Мэгс и Саймон.