Книги онлайн и без регистрации » Разная литература » Шотландия и Англия в первой половине XV в.: высокая политика и региональные амбиции - Сергей Валерьевич Игнатьев

Шотландия и Англия в первой половине XV в.: высокая политика и региональные амбиции - Сергей Валерьевич Игнатьев

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 27 28 29 30 31 32 33 34 35 ... 54
Перейти на страницу:
опорой.

Король, действуя по «английской схеме» стремился найти опору и среди лэрдов — мелкой и средней знати. Боуэр отмечает, что «многие шотландские дворяне были приближены королем и возведены в рыцари»[423]. Показательно, что, в отличие от своих предшественников, Джеймс назначал в качестве судей и королевских чиновников в графствах не представителей крупных родовитых фамилий, а выходцев из мелкого и среднего дворянства, полностью преданных своему королю[424]. Не остались без благосклонности короля и Ливингстоуны, которые проявили особое усердие и дипломатические таланты в переговорах по освобождению Джеймса из английского плена. Король доверил им формирование королевских коллегий в 1425–1428 гг.[425] Впрочем, как покажут дальнейшие события, королю так и не удалось найти достаточную опору в среде неродовитого дворянства.

Не оставил своим вниманием король Джеймс I и общины шотландских городов. Джеймс своим статутом 1426 г. увеличил количество мест для представителей городов в парламенте и дал городам налоговые послабления[426]. Стремлением Джеймса заручиться в парламенте поддержкой горожан, в частности, можно объяснить и ряд королевских актов. Джеймс I в 1425–1428 гг. предоставлял шотландским городам значительные торговые привилегии и расширил городские свободы, кроме того, городам снизили налоги. Некоторые города получили монопольные права на торговлю с теми или иными регионами[427].

Король нуждался в деньгах, а королевская казна долгие годы, еще до возвращения Джеймса, пустовала из-за хищений и налоговых льгот, предоставляемых знати его предшественниками[428].

Король имел возможность пополнить казну, либо отменив ранее дарованные налоговые льготы, (но тогда это задело бы интересы многих аристократических родов), либо повысив налоги (чего Джеймс делать не мог, дабы не вызвать недовольства, прежде всего у городов, на которых король стремился опереться в своей политике). Третьим вариантом, опять же с оглядкой на английскую практику — конфискация состояний и земли неугодных королю лордов и, прежде всего, ближайших родственников.

Возможно, конфискации, были рассчитаны и на достижение определенного политического эффекта — заставить высшую знать бояться короля, поднять его авторитет ценой таких жестких мер. Шаги в этом направлении органично вплетаются в общую политику короны по ослаблению влияния крупных лордов и формированию королевского домена за счет бывших владений семьи Олбани.

Почти все поступавшие в казну деньги король использовал для преобразований государственного аппарата и для создания боеспособной армии. По словам современников, Джеймс был в восторге от артиллерии и даже пригласил французских пушкарей для обучения артиллерийскому делу шотландцев[429]. Несомненно, крепкая и хорошо оснащенная шотландская армия могла быть весомым козырем в отношениях с Англией.

Первым в ряду в ряду дел о конфискации стала история, связанная с графством Бачен. В 1424 г. во Франции, напомним, погиб младший сын герцога Олбани Джон Стюарт граф Бачен[430], поскольку у графа не осталось прямых наследников, то графство, по распоряжению короля, вошло в состав королевского домена. За владением Бачена, в 1425–1426 гг. последовали графства Файф, Стратэрн и Леннокс, отошедшие королю после казни Олбани и Ленноксов. Напомним, что после казни семьи Олбани Джеймс I получил герцогство Олбани.

В 1427 г. король вернул Майлзу Грэхему — сыну графа Стратэрна, убитого в 1413 г. права на графство Стратэрн[431] (по неизвестным нам причинам[432] Майлз тогда был лишен этих прав и дохода, составлявшего примерно 300 фунтов в год[433]). Однако несколькими месяцами позже Джеймс I изменил свое решение и снова забрал графство Стратэрн в пользу короны. В качестве компенсации Майлз получил титул графа Ментейт и часть земель этого графства, в то время как большая их часть вместе с замком Дун осталась в руках короля.

Любопытна дальнейшая судьба графства Стратэрн. Формально конфискованное в пользу короля, графство так и не вошло в состав королевского домена. Его передали на правах палатина в пожизненное пользование дяде короля Уолтеру Стюарту, графу Атоллу. Такая щедрость вряд ли была вызвана родственными чувствами. Скорее всего, это была попытка короля наладить отношения с семейством Атоллов, недовольным тем, что сын графа — Дэвид Стюарт был отправлен в числе заложников в Англию. Позднее право наследовать графство-палатинат деда получит внук графа сэр Роберт Стюарт.

Политика конфискаций приносила очевидные плоды. К 1430 г. из пятнадцати имеющихся в Шотландии графств семь — наиболее значимых — вошли в состав королевского домена, та же участь постигла оба герцогства. Известно, что при Олбани королю принадлежало лишь два графства и одно герцогство (доходами от них распоряжался сам регент). Увеличение королевского домена упрочило финансовое положение короля. По данным свитков Казначейства, совокупный доход короля от его владений уже в 1433 г. вырос до суммы не менее 2.000 фунтов, в то время как в 1425 г. он составлял около 800 фунтов[434].

Политика короля в середине 1420-х гг. привела к активному противодействию со стороны знати, заставляя ее объединяться вокруг оппозиционно настроенных лидеров. Отношения короля с семейством Олбани, очевидно, повлияли на рост напряженности в отношениях между короной и крупными шотландскими магнатами. Уже в начале 1427 г. король, очевидно, осознал, что знать не поддерживает взятый им политический курс, и принял решение править, не считаясь политическим авторитетом крупных лордов. По выражению М. Брауна, «даже Дугласы не могли быть уверены в том, что король прислушается к их голосу»[435].

В тоже время, Джеймс, очевидно, ожидал мятежа со стороны своих лордов. Пытаясь каким-то образом обеспечить будущие легитимные права пребывание в стране для своей супруги в случае своей внезапной смерти, Джеймс I в начале 1428 г. привел шотландскую знать к присяге на верность королеве Джоанне. Спустя некоторое время, в период мятежей горцев в начале 1430-х гг, король повторит присягу королеве[436].

В политические планы короля Джеймса I входило также установление контроля над Хайлендом, в это время практически не подчиненном центральной власти и, находившемуся, по образному выражению П.Ф. Титлера, на «вершине своей грубости и невежества»[437]. Политические взгляды Джеймса, сформировавшиеся в Англии, едва ли допускали существование в его королевстве автономных территорий. Если для его предшественников сепаратизм Хайленда был привычен и, вероятно, более или менее, приемлем, то для Джеймса он являлся проблемой, требующей скорейшего решения.

В начале 1427 г. король объявил об очередном созыве парламента в Инвернессе (Центральный Хайленд). Королевский гонец, посланный в Хайленд, чтобы призвать на парламент в Инвернессе Джона Мора — влиятельного лорда из клана Сомерледов, вместо передачи лорду приглашения «случайно» его убивает. При этом никто из северных вождей не посмел обвинить короля в этом убийстве. Хронист клана Макдональдов так процитировал короля, обратившегося к убийце, который, к слову сказать, так и не был наказан за преступление:

1 ... 27 28 29 30 31 32 33 34 35 ... 54
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. В коментария нецензурная лексика и оскорбления ЗАПРЕЩЕНЫ! Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?