Гимназия №13 - Евгения Пастернак

– Охохонюшки, – запричитал Кладовой, – воздуха ей мало. Вентиляцию засыпало. Давай-ка ее отсюда вытаскивать…

Путь назад был очень тяжелый. Вверх, а не вниз, с Лёлей, которая засыпала через каждый метр и ее приходилось выталкивать или волочь за собой. Через некоторое время и Антон начал чувствовать, что силы уходят и глаза слипаются.

– Вы пока дверь выкапывали, все силы истратили, весь воздух выдышали, – пыхтел Кладовой.

Антон сел, привалился к стенке и попытался отдышаться. Ему все чаще стала приходить на ум малодушная мысль – подергать нитку, которую он добросовестно наматывает на руку. «Не пролезут, – вяло подумал Антоха, – узко тут».

Лёля прислонилась к нему, положила голову на плечо и провалилась то ли в сон, то ли в обморок. Антон тихонько расстегнул ей воротник на кофте, чтоб было не так душно, и в лучах фонарика блеснул серебряный медальон, найденный в бассейне.

– Ох! – завороженно сказал Кладовой. – Ну и дела…

Он подошел к девочке, осторожно взял в руки «неправильную единичку». Потер ее в руках, согрел, пошептал. Медальон вспыхнул глубоким голубым светом, словно ожил. А Кладовой взял Лёлину руку и быстро накрыл ею это волшебное сияние. Рука сжалась, и уже через несколько секунд девочка открыла глаза.

– Что со мной? – спросила она.

– Сомлела, – ухмыльнулся Кладовой.

– Мне снился сон, – тихо сказала девочка. – Я шла, шла, мне было очень тяжело, я не могла дышать… А потом, когда стало совсем плохо, я увидела речку. Она как будто сама пришла ко мне, обняла… подняла на руки… И сразу стало так хорошо…

Лёля улыбнулась, села и огляделась по сторонам.

– Как я сюда попала? – удивленно спросила она.

– Антон принес, – ответил Кладовой.

– Антон? – переспросила Лёля.

Она все еще была как зачарованная, где-то на грани яви и сна.

– Во сне со мной рядом был волк, он помогал мне идти… Антон?

– Ну вот, – возмутился К ладовой, – теперь этому плохо… Что ж вы нежные такие? А у него такой волшебной цацки нету.

Лёля разжала руку и посмотрела на медальон у себя в руке.

– Так это он меня спас?

– Ага, – кивнул Кладовой.

– Так я отдам его… – попыталась снять украшение Лёля.

– Нет, – перебил Кладовой. – Тут уж каждому свое. И ты не раскидывайся. Береги.

– Антон, Антоха, вставай! – начала теребить друга Лёля.

Потом оглянулась, присела рядом с ним, взяла его лицо в ладони и… даже не поцеловала, а как будто вдохнула что-то в него. Антон медленно поднял голову:

– Ты как? – спросил он Лёлю.

– Нам надо выбираться отсюда.

Поднялась с колен и стала быстро продвигаться к выходу. Антон мутно глянул на нитку в своей руке, сильно дернул ее… и грустно посмотрел на оборванный конец.

– Антон! – донеслось из коридора. – Ты где там?

Антоха отшвырнул катушку и с трудом пошел на голос.

Кладовой покачал головой и пробормотал ему вслед:

– Вы идите, идите! А я там чутка приберусь… Давно надо…

И заспешил вниз.

* * *

Когда Антон с Лёлей вылезли в подвал, там уже собрались все оставшиеся и горячо обсуждали, как же им снарядить спасательную экспедицию. Появление пропавших было воспринято криками «Ура!» со стороны Мишки и слезами счастья со стороны Маши, которая немедленно повисла на Лёле.

– Лёля, Лёлечка, ну что там? Ну как там? Ну расскажи!

Антон довольно грубо ее перебил:

– Цыц! Лёле нужно дать горячего чаю и поесть чего-нибудь сладкого. И отведите ее куда-нибудь, где воздух посвежее.

– А тебя? – спросила Люба.

– Я в порядке, – сказал Антон.

И сел возле стены, мечтая только об одном – поспать…

Он смутно помнил, как вышел из подвала. Кажется, его кто-то вел. Или нес? Нет, все-таки вел. Не за руку, а как будто тащил на невидимой нити. Иногда он на ходу проваливался в сон, и тогда ему казалось, что он Иван-царевич верхом на волке.

В себя Антон пришел в столовой. Они с Лёлей сидели рядом, укутанные в какие-то одеяла. Лёля уже отошла от путешествия в подземелье, с аппетитом что-то уплетала. Антоха понял, что его сейчас стошнит. Но не успел он об этом подумать, как рядом с ним оказался Столовой с большой кружкой в руках.

– На, миленький, – бормотал он, подсовывая кружку Антохе, – это бульончик, куриный. Само то, что тебе надо!

У Антона не было сил спорить, и только поэтому он взял кружку. Сделал глоток. Бульон оказался густым, наваристым, с маленькими кусочками курицы и зернышками риса. Столовой, как всегда, оказался прав – это было «само то». Отхлебывая горячий эликсир, Антоха стал прислушиваться к разговору.

Собственно, это был не разговор, а монолог Лёли, которая рассказывала о подземелье. Все остальные смотрели ей в рот, позабыв о полных тарелках.

– …и Антон меня вытащил! Я прихожу в себя – а он совсем белый лежит. Ну, я его…

Тут Лёля совсем незаметно для остальных запнулась. Антоха, почувствовав краску на своих щеках, торопливо припал к кружке, которая очень удачно закрыла его лицо.

– …по щекам похлопала, он очнулся. Мы выбираемся – а тут вы.

– А Кладовой? – чуть ли не прошептала Маша.

– Не знаю, – Лёля повернулась за поддержкой к Антону.

– Там остался, – буркнул он из-за кружки. – Порядок наводит.

– А подсказку вы нашли? – жадно спросил Севка.

Видно было, что его уже очень давно мучит этот вопрос, но он никак не мог найти момента, чтобы задать его.

Лёля и Антон синхронно пожали плечами.

– Зря только по этим подвалам ползали, – угрюмо сказал Мишка и взялся за ложку. – Стену ломали…

Погрустневший было Севка встрепенулся:

– Да, я так и не понял – а что вы там взорвали? Такую дырищу пробили!

Люба пояснила, пододвигая к себе тарелку:

– Ничего не взрывали. Это Лёля… цветочком.

У Маши и Севки глаза полезли на лоб.

– Цветочком? – поразилась Маша.

Лёля погрустнела и достала из-за пазухи высохший стебелек.

Севка с восхищением первобытного человека, которому показали стреляющую палку, уставился на цветок.

– Правильно прихватила! Мы же ее сейчас изучим! Мы же такой взрывчатки забацаем!..

Но его мечты остудил Столовой, который как раз принес Антохе новую кружку бульона: