Не время для любви - Кларисса Рис

Я так зациклилась на прошлом, что не заметила расставленную под ногами ловушку. Позор мне, как агенту разведки. Что вообще такая идиотка делает на столь важном задании? Конечно же, играет роль козла отпущения. Никому и в голову прийти не могло, что я спала с Стиверсом. Ланвельд вечно из-за него бесился, а Инетер до сих пор хранил на того детскую обиду. Наши взаимоотношения были настолько запутанными и неправильными, что мы сами не понимали, как много друг для друга значим…

Кажется, я начинала медленно сходить с ума. Просто иначе бы откуда в моей голове взялась вся эта тарабарщина? Боги и богини нашего мира, прошу, помогите мне дожить до конца головокружительной аферы и не чокнуться. Нутро мне уже подсказывало, что до решающего момента рукой подать. Чего мы могли ожидать от тайного кукловода, который настолько ловко расставил сети, что вынудил Стиверса признаться в том, что его отец вполне жив, здоров и живет, ни в чем не нуждаясь?

Это не рядовая ситуация, и простой человек вряд ли смог бы понять весь масштаб бедствий. Но я, как сотрудник определенной структуры ,с легкостью оценила, сколь изящно и красиво они кинули всех. Разыграть смерть и перебраться на другой континент подальше от любопытных глаз, причем сделать это так, чтобы с семьи еще и все грехи сняли. На такое реально мог быть способен лишь Анелийс Стиверс! Вот только вряд ли он бы так грандиозно подставлял сейчас сына и пытался манипулировать всеми нами. Он столько лет скрывался, чтобы теперь вернуться? Бред!

Высушив белые кудри заклинанием, я постаралась сконцентрироваться на первостепенной задаче. Сейчас от меня требовалось лишь одно, отыграть отведенную мне роль и не позволить Камелд сорваться с крючка. Все должно пройти гладко. Как только крысы запаникуют и начнут совершать глупости, мы их прихлопнем. Работа на живца в некотором роде сложнее обычной полевой, но она позволяет взглянуть на ситуацию с такой стороны, что даже преступник не сможет предсказать то, как его будут отлавливать!

Скосив глаза в зеркало, я постаралась отвлечься от идиотских мыслей. Сейчас не хватало только сорвать идеально выстроенный план из-за простой паники. Ну и что… Будут все считать, что я сплю с двумя женатыми мужиками. Так те вообще не стараются скрывать данный факт, и еще неизвестно, кто тут кого соблазнил. Мы должны запутать все настолько плотно, чтобы за какую ниточку ни тянули бы журналисты, они натыкались бы лишь на непонимание и разочарование. Это станет самым выгодным развитием событий.

Переодевшись в форму преподавателя, я еще раз проверила уровень маскировочных чар, дабы убедиться в том, что он соответствует выбранному значению. Он должен едва заметно просвечивать, словно сам находится под маскировкой. Иначе никто не поверит, что мы так в открытую демонстрируем всем желающим собственные взаимоотношения. Признаться честно, услышь я подобное, никогда бы не поверила сплетням, но иногда самые бредовые являются самыми правдивыми.

До столовой я шла так, словно меня должны были расстрелять в конце пути. Горло сводила судорога, а в желудке сворачивался тугой ком. Он холодил кровь в жилах и острыми иглами вонзался во все внутренности, доставляя мне дикий дискомфорт. Нервы были натянуты до предела. Казалось, тронь меня сейчас хоть кто-то – и я бы взорвалась. Происходящее слишком сильно напоминало театр абсурда и насквозь было пропитано таким позорным стыдом, что у меня в предвкушении сводило дыхание.

Никогда не замечала за собой мазохистических наклонностей, но это все подогревало какой-то дикий и необузданный интерес, которому я не могла подобрать достойное толкование. Просто знала, что либо мы доиграем спектакль до самого последнего слова, либо уже завтра для каждого найдут свой рычаг воздействия, который так или иначе, но приведет на плаху. В том, что тюремные застенки никто не узрит, я даже не сомневалась.

Тихие разговоры студентов не привлекли моего особого внимания. Во времена бытности учащимися мы терпеть не могли, когда преподаватели совали свои длинные носы в наши дела. Думаю, со временем ничего не изменилось. Подростки все так же рьяно готовы беречь свои секреты, дабы мы не могли передать их родителям этих оболтусов. Но я тут находилась по совершенно иной причине, и не собиралась вмешиваться в реальный преподавательский процесс. Мне хватило двух аспиранток, которых на меня повесил учитель в прошлом году, чтобы понять, что данная профессия не для меня.

Тихий вздох сорвался с губ быстрее, чем я успела подумать. Если Инетер применил чары таким же образом, как и я, то, видимо, для мозгов Ланвельда это стало непосильной задачей. Другого объяснения, по какой причине этот форменный идиот сидел и демонстрировал всем желающим и не очень засосы по всей шее и даже один укус на бицепсе, я не понимала. Какого демона он приперся на завтрак в футболке? Черт! Кажется, мы только что запороли весь план и, как обычно, из-за одного кретина!

Скрипя зубами и молясь всем известным мне богам, я медленно приблизилась к столу, растянув губы в приветливой улыбке. Тут не просто спланированное наспех мероприятие. Черт! Мы же все обсудили. Неужели у него действительно так мало серого вещества в черепной коробке, и он не ориентируется в столь простых условиях? Мог же подумать о нашей реакции и о том, как это воспримут все остальные? Нет же! Зачем? И так все будет замечательно…

— Мисс Авгельд, вас тоже сегодня ночью покусали комары? — ехидно спросила у меня преподавательница рунной защиты.

— Что, простите? — отыгрывая свою роль, я заняла место за столом.

— Ничего, ничего, просто вашу шею украшают интересные кровоподтеки, — продолжала лукаво допытываться блондинка. — Мне стало интересно, это комары или неудачный спарринг?

— Не понимаю, о чем вы говорите, — я меланхолично насыпала в стакан с чаем три ложки сахара.

— Я посмотрю, вы большая затейница, — покачала головой та. — Никогда бы не подумала, что угомонить Ланвельда и Стиверса можно таким образом. Как это было?

— Мисс Пимпельм, — с нажимом протянула я, — вы не думаете, что перегибаете палку, пытаясь вмешаться в мою личную жизнь?

— Так все же тебе удалось оседлать эту парочку? — не собиралась отступаться женщина. — Требую рассказ в мельчайших подробностях. А еще лучше с картинками. У нас с девочками не так много возможностей оценить эстетическую прелесть тренированных мужских тел.

— Тогда вам просто нужно чаще бывать на тренировочном полигоне, — без тени иронии пробормотала себе под нос. — Знаете ли, там еще в мою юность можно было словить сердечный приступ от вида тех самых тренированных тел. Знаете ли, кадеты почему-то свято уверены, что спортивная форма для слабаков, и зачастую пренебрегают оной. Да и не только студенты…

— Все равно это не то, — подсела ко мне профессор травоведения и народного врачевания. — Никто не будет демонстрировать стальное напряжение мышц в таких-то условиях. Мы же все девочки… Нужно делиться информацией.

— Дамы, как вам не стыдно? — прикрикнул на галдящих профессоров новый заместитель ректора. — Честное слово, ведете себя многим хуже студентов! И как вас на работу взяли с подобными мыслями в голове? Берите пример с миссис Камелд, вот где образец для подражания. Ни один мускул на лице не дрогнул.