Остров Д. Метаморфоза. Вторая книга - Ульяна Соболева

— Показывает пятьдесят процентов перезагрузки. У нас в среднем минут десять. Что с люком, парни?

— Он не поддается, видимо, он механизирован.

— Давайте резать.

— Можем не успеть. Или аккумулятор может сдохнуть.

— Все. Хватит болтать. Время. Коул, давай, я лезу к тебе на шею, держи меня. Микки страхуй, если люк свалится, чтоб твоему брату башку не снесло, да и мне вместе с ним. Погнали.

Искры сыпались в разные стороны. А у меня в голове секундная стрелка щелкала и голос Рика сквозь визг работающего диска. Он отсчитывал проценты. И у нас оставались считанные минуты. Дьявол, как же я так лоханулся опять? Я ведь все просчитал до мелочей. Я и Рик. Мы должны были справиться с этим делом пусть не легко, но точно без потерь. Сука рыжая. Как я не досмотрел, что она готова сломаться? О том, что сообщила Бабочка, я был не готов сейчас думать. Я подумаю об этом, когда мы будем в безопасном месте. Иначе я свихнусь. Прямо здесь у меня съедет на хрен крыша. Это слишком жестоко, это мать вашу, невыносимо жестоко узнать о смерти своего ребенка даже ни разу не увидев его и не подержав в руках. Нет. Сейчас я не готов к этой боли. И ей не позволил рассыпаться на осколки. Дал надежду… скорей всего, ложную. Такую же ложную, как и наша возможность выбраться с Острова живыми и вместе. Но я бы отдал свою жизнь, чтобы Найса ушла отсюда сама, пусть даже без меня.

— Нео. Давай быстрее десять процентов. Как только она перезагрузится, сукин сын откроет щиты, и нам настанет пи***ц.

Металл был слишком твердым, хотя и не толстым, но я с трудом удерживал тяжелый аппарат и заодно равновесие, сидя на шее у Коула, которого моментами шатало под моей тяжестью.

— Оно идет быстрее. Черт. Твою ж мать. Восемь процентов.

Я надавил сильнее, врубая полную мощность не обращая внимание, что огненные искры летят мне на одежду и жгут шею. Плевать. У меня от адреналина свистело в ушах и дрожали нервы. На физическую боль плевать — такая мелочь.

И тут аппарат заглох. Я несколько раз пощелкал кнопкой включения, но он был полностью мертв.

— Бляяяяядь. Аккумулятор сел. Твою ж мать. Давайте гнуть его наверх, он почти вскрыт. Рииик, брось все, пусть Микки подсадит тебя, помоги мне вытолкнуть люк наверх, как крышку консервной банки. Давай, быстрее, мать твою. Найса, смотри за процентами.

Мы давили изо всех сил. Но проклятая, тяжелая тварь еле поддавалась и не гнулась.

— Четыре процента, — кричит сестра, а мы давим с рыком и изо всех сил, так, что пот градом бежит по лицу и по спине.

— Ну, сука. Давааааааааааай.

Поддалась, выгнулась наверх.

— Два процента.

Я подтянулся на руках, обжигая ладони. Вслед за мной залез Рик.

— Подсадите женщин.

Подхватил Найсу под руки, потащил наверх. За ней дрожащую Лису. Внезапно раздался вой сирены. Монотонный и отчетливый вместе с миганием красной лампы где-то слева по коридору, и тут же послышался треск стекла. Такой отвратительно дребезжащий, когда идут трещины по поверхности от давления. Скрип и скрежет.

Мы с Риком втянули наверх Коула. Потащили Микки, и вдруг его глаза округлились от ужаса, он громко закричал — что-то дергало его вниз.

И у меня сердце забилось в глотке — твари. Они уже прорвались в лабораторию, они хватали Микки за ноги. С силой дернули парнишку наверх, он продолжал истошно кричать, всхлипывая и отползая назад по полу. Я заглянул в люк, твою ж мать. Меты наполнили все помещение, они тянули руки вверх и шипели, скалились, по их коже пробегали неоновые молнии, похожие на вены. Что-то новое. Я раньше такого не видел, похоже, сукины дети прошли какой-то апгрейд. В широко открытых ртах клацают клыки-лезвия. Мне кажется, или раньше у них было поменьше зубов?

Мы все вместе схватились за крышку люка и начали давить ее обратно вниз, чтобы прикрыть отверстие. Вряд ли твари могли пролезть в него, но все же лучше закрыть и забаррикадировать. В голове промелькнула мысль, что теперь если мы и вернемся в лабораторию, она уже не будет безопасным местом, и вряд ли нам удастся скачать информацию и не сдохнуть там.

— Здесь похоже столовая. Коул, помоги подтащить стол, — раздался голос Найсы.

— Не могу… у Микки… у него, о Боже. Его укусили.

По моему телу прошла волна дрожи, и от резкого усилия люк вогнулся внутрь. Девчонки уже тащили стол. А я подошел к парням, склонился над Микки, которого обнял Коул, сидя на полу и прижимая к себе.

— Все будет хорошо… все будет хорошо, — шептал он дрожащему в лихорадке брату.

Не будет. Я точно знал, что не будет и еще хуже — я не знал, сколько времени займет мутация. Наклонился над ногой парня — вся штанина и ботинок залиты кровью. Я разорвал ткань и выдохнул, увидев рану — откушен кусок мяса от мякоти чуть выше лодыжки почти до кости. Посмотрел на Коула и отрицательно качнул головой.

— Я не хочу умирать, — всхлипывал мальчишка, а Коул трясся и прижимал его к себе, пока я доставал пистолет. Микки становилось плохо прямо у меня на глазах, он весь покрылся потом, и изо рта шла пена, его тело конвульсивно вздрагивало. В любую секунду он мог умереть и тут же стать иным. Иногда это занимало секунды.

— Я не дам его убить. Не дам. Ясно? — Коул выхватил свой ствол и направил на меня, — Не дам.

Я, тяжело дыша, смотрел то на одного то на другого, а Коул разрыдался, опуская руку с пистолетом.

— Сделайте что-нибудь. Может, вырезать кожу на этом месте или… не знаю. Хоть что-то, — молил он. Найса склонилась рядом со мной, и мы переглянулись. Она посмотрела на Коула и сжала его плечо.

— Иди помоги Лисе и Рику завалить люк, а я попробую что-то сделать. Я срежу мясо, и мы перетянем жгутом. Идите помогите. Им самим не справиться.

Она достала нож и отрезала от своей рубашки полоску ткани, затем вылила на лезвие из фляги спирт. Я нахмурился, она действительно собирается его лечить? Да мальчишка — не жилец уже. Посмотрел ей в глаза и увидел, как там блеснули слезы. Повернулся к Коулу.

— Идем, мелкий, поможем хакеру и рыжей. Марана справится сама.

Найса наклонилась над парнем.

— Все будет хорошо. Вот сделай глоток, — поднесла к его губам флягу, и тот, стуча зубами, отпил из горлышка, — закрой глаза, не смотри, как я буду резать, хорошо?

Парень кивнул, и его тело снова свело судорогой. Я подтолкнул Коула.

— Давай, бери стол. Они тут у них железные и тяжелые, мать их.

Раздался глухой вскрик, и я резко схватил Коула за плечи, не давая обернуться. Он бился у меня в руках, а я сжимал его плечи и смотрел, как Найса бинтует лицо мальчишки… глаза. Я уже знал, что она сделала, то что должна была. По ее щекам катятся слезы, она аккуратно укладывает мертвого Микки на пол и поворачивается ко мне, острый подбородок слегка дрожит. Да, моя девочка, друзей убивать тяжело и больно. Врагов не просто, а своих… своих — это как отрезать у себя кусок сердца.