Новые горизонты - Андрей Васильевич Лео

пацанам задание выдавать. Пойду потолкую с Федькой. Он после ночной экскурсии по городу успел, как и я, поспать пару часиков, затем помог прислуге по хозяйству и сейчас вместе с охранниками ожидает во дворе начала утренней тренировки.

Выхожу, осматриваю лихую компанию и понимаю: экстремальных приключений моему организму за последнее время хватило с лихвой, нет желания опять руки-ноги утруждать. Поэтому послал охранников на пробежку, а сам с вождём "пионеров" присел на скамейку. Нужно прояснить некоторые моменты, ночью не до того было.

— Ну, докладывай, с кем своими фантазиями насчёт пограбить поделился.

— Командир, да я никому, вот вам крест!

— Свежо предание, но верится с трудом.

Пацан насупился и, опустив глаза, пробурчал:

— Я и рассказал-то лишь, как днём в город ходили, а зачем ходили, не говорил.

Потом, вскинув голову, он горячо продолжил:

— А о нашей ночной отлучке молчал, ей-богу.

Понятно: вчера вечером похвастался перед мальчишками, мол, экскурсию для командира провёл, а о "пограбить" уже потом... додумал.

— Верю. Но о наших похождениях этой ночью ты лучше сразу забудь.

Федька с готовностью кивнул.

— А станут дневной прогулкой интересоваться, скажи, командир город изучал.

— Знамо дело, — нахмурившись, ответил парнишка.

Слушай, Саша, а ведь он за лето повзрослел. Ему десять, а выглядит значительно старше. Ещё и твою манеру поведения начал копировать — жесты, фразы, словечки. Ха, яблочко от яблони.

— И расспрашивал я не про гостиницы, а о том, где и как живут известные горожане.

— Ясно.

— Ну, раз ясно, то через час собери мне пять самых наблюдательных ребят, получат они новое ответственное задание.

Пацан пулей рванул на улицу, а я смотрел ему вслед и размышлял, насколько всё-таки психология бывших крепостных крестьян России отличается от психологии сибиряков. Взять, например, их отношение к воровству. Подавляющее большинство русских старожилов Сибири воровство не приемлет ни в какой форме (бандиты, чаерезы и тому подобные личности — это исключения). У нынешнего сибирского мальчишки после прогулки со мной по городу и мысли о "пограбить" не возникло бы, а вот Федька быстро догадался о неправедных замыслах. Бывшие крепостные соблюдают заповедь "не укради" только в отношении своих, то есть у односельчанина красть грех, а у чужого можно, особенно если чужой, по меркам ворующего, живёт богаче.

И это не мои досужие выдумки, нет, ни в коем разе! Вон у коренных сибиряков о переселенцах, прибывающих из-за Урала, уже поговорка родилась: поселенец как младенец — что увидит, то и стащит. Впрочем, крупные кражи — редкость, тащат в основном по мелочи. Тут, правда, свой негатив добавляет ещё и бедность людей, идущих из европейской России. Мало того что с них перед уходом из родных деревень все кому не лень три шкуры сдирают, так и долгая дорога в Сибирь (порой до двух лет, если делать остановки на зиму) последние копейки отнимает.

Ближе к вечеру зашёл Кузьма Тихий, порадовал известием: канский городничий отправляется в Санкт-Петербург в начале следующей недели. Новость верная, доставлена знакомыми извозчиками. Точную дату отъезда, к сожалению, установить не удалось, но зато сейчас мы уверены: Красноярск он всё же намерен посетить с ночёвкой. А ведь мог и стороной его объехать, и проскочить не останавливаясь. Прекрасно! Лети, птичка... сети расставлены.

Четыре дня мы с Софой жили как на иголках, дёргались по любому поводу и постоянно в окно поглядывали, а намеченное мероприятие прошло довольно тихо, размеренно и без эксцессов. Приехал усатый днём, с парочкой своих людей. Как описали их ребята, дежурившие на переправе, один — ухоженный, на лису похож, а второй — вылитый медведь, и рожа страшная. Плохо. Дополнительные трудности. Я надеялся, чиновничек с одним охранником путешествовать будет. Ну да ладно, по ходу дела разберёмся.

Софья Марковна немедля поделилась новостью с губернаторшей, присутствующей в салоне: "Александр прослышал о прибытии в город нашего благодетеля... Что вы, замечательный человек... Ах, без него бы мы... Следует обязательно повидаться, выразить признательность". И вот они вместе едут в городскую управу, к Алексею Николаевичу Лаврентьеву. Тот, чтоб уважить дам, строчит наказ-предписание на имя канского городничего и посылает его с казаком в гостиницу. В итоге уже через два часа интересующая нас личность сидит в дворянском собрании и весело балагурит, играя в карты с непосредственным начальством. Причём ведёт себя непринуждённо, никого не опасаясь, а в мою сторону и на Софью Марковну посматривает с усмешкой. Ничего-ничего, ещё не вечер! Поглядим, кто станет улыбаться завтра. С трудом, но я всё же смог устроить нашей старшей беседу тет-а-тет с заезжим гостем. Действительно, пяти минут ей хватило, Пётр Иванович возжелал увидеть салон и строительство четырёхэтажки. Теперь он наш!

А дома мы голубчика до донышка выпотрошили, о всех своих прегрешениях поведал, гадёныш. Под конец допроса даже мне было противно слушать и записывать его откровения, хотелось пристрелить козла на месте. Не знаю уж, как бедная Софа выдержала общение с этой мразью. Расселся вальяжно на стуле этакий жизнерадостный, изредка хихикающий зомби и с удовольствием рассказывает о своих мерзких делишках. На кой ляд такие поганые люди на свете существуют, не понимаю! Может, для того, чтобы нормальные не слишком расслаблялись?

Поразило, что и в отношении меня, и в отношении Софьи Марковны у него давно заготовлены наполеоновские планы. Сначала он рассчитывал потихоньку тянуть с нас деньги, но потом счёл это рискованным, и, соответственно, жить нам, по его мнению, стало незачем. Сразу по возвращении из Санкт-Петербурга он с купцом Потешко намеревался заняться нами вплотную. Несложно догадаться, кто после нашей смерти оказался бы владельцем косметсалона и доли в Красноярском механическом заводе. Да-а, теперь понятно, почему ещё год назад, глядя в глаза этого усатого кренделя, я полагал, что в конце концов мне придётся его убирать. Чуйка сработала, не иначе.

Ёхарный бабай, я думал, буду в девятнадцатом веке едва ли не самым активным устранителем всевозможных угроз своим делам. Да здравствует отстрел паразитов! Нет человека — нет угрозы! А получается, тут имеются и похлеще меня параноики, готовые убивать при малейшем опасении. Ох Саша, похоже, агрессивнее надо быть в отстаивании своих интересов, намного агрессивнее, иначе раздавят тебя сильные мира сего. Как таракана раздавят. Не смотри, что мир вокруг представляется тебе отсталым, люди всё те же. Опережай противников на шаг! На два! Бей первым! Дави их! Чтоб...

Мою "жажду крови", затуманившую разум, Софа развеяла всего одной фразой:

— Я еду с тобой.

Чёрт, Саша, твоё желание рвануть