Проклятый - Эмили Болд

Кайл Маклин изменил все.

Я хотела бы никогда не встречаться с этим мальчиком с красивым лицом. Передо мной стояла ужасная дилемма. Быть осведомленной о неминуемой смерти человека, которого не знаешь, само по себе тяжело. Но дружелюбие Кайла и его обаятельная улыбка сделали практически невозможным принять судьбу, которая ему суждена. Однако я знала, что его смерть станет лишь началом череды событий, которые не должны были измениться. Моя собственная жизнь зависела от того, чтобы все сложилось так, как распорядилась судьба.

Поскольку мысль о том, что Кайл должен умереть, казалась мне совершенно невыносимой, как я могла ожидать, что Пейтон будет к этому готов? В конце концов, речь шла о его брате. С другой стороны, молчаливо наблюдая за тем, как надвигается беда, я как будто сама приложила руку к смерти Кайла.

Не только его судьба была в моих руках. Кэмероны. Все они скоро станут жертвами коварства Натайры и будут жестоко убиты. Разве я могла допустить такое? Каковы будут последствия, если я изменю ход вещей? И вообще, имею ли я право вмешиваться в прошлое и менять историю кланов?

Я едва заметно покачала головой. Риск слишком велик. У меня нет права вмешиваться в эти вещи. Я была инородным телом в этом времени и должна была оставить как можно меньше следов. Но как я могу объяснить Пейтону ситуацию, в которой я оказалась, без того, чтобы не возлагать на него эту ответственность? Как я могу требовать от него принять смерть своего брата и позволить этому случиться? Подвергнуть себя проклятию Ваноры на двести семьдесят лет? Как я могла быть настолько эгоистичной, чтобы просто предполагать такое?

Нет, до тех пор, пока я не буду уверена, что не причиню вреда, я не могу рассказать Пейтону правду.

– Ты странная, – Пейтон смотрел на меня, нахмурившись, как будто рассматривал какое-то редкое насекомое.

– Что? – Я повернулась на бок и положила руку под голову, чтобы посмотреть на него.

Он снял с килта травинку и сунул ее себе между зубов, прежде чем объяснить:

– Все просто, ты странно говоришь. Ты странно двигаешься и даже выглядишь как-то необычно. Я никогда не встречал такой девушки, как ты. И все это очень странно, ты не находишь?

Я покрылась потом, лихорадочно соображая, что на это ответить. К счастью, после случая с близнецами я придумала объяснение своему необычному поведению.

– Я говорю странно? Возможно, тебе так кажется, потому что большую часть своей жизни я провела за пределами Шотландии. Но мне не кажется, что я двигаюсь странно, не говоря уже о том, что я выгляжу странно, – попыталась я скрыть свою неуверенность.

Пейтон рассмеялся, и звук его смеха снова отозвался где-то у меня внутри. В это время он смеялся гораздо раскованнее, чем тогда, когда я знала его. И мне это нравилось.

– Ты выглядишь такой неуклюжей, когда спотыкаешься в лесу, а то, как ты сидишь на лошади, вообще легендарно. У тебя врожденная элегантность горной коровы.

– Не могу в это поверить! Вчера нелестное сравнение с простой коровой, сегодня с горной коровой – что еще придет тебе в голову?

Вообще-то мне следовало обидеться, но Пейтон выглядел таким беззаботным, что я не могла на него сердиться. Видеть его таким после всего, что он пережил… Я не могла удержаться от того, чтобы не подарить ему небольшую улыбку.

Он подмигнул мне, перебирая травинку между пальцами.

– Мне приходят в голову совсем другие вещи.

Он пристально смотрел на меня, перехватив мой взгляд. Мне вдруг стало очень тепло, но, прежде чем я успела пролепетать какой-нибудь неловкий ответ, он сменил тему.

– Я обязан поблагодарить тебя за помощь моему отцу. Ты оказала нам большую услугу.

Я едва могла следовать за ходом его мысли. Только между нами проскочила искра, как он тут же сделал шаг назад. Я с трудом пыталась восстановить самообладание и не показывать ему, как сильно он меня смутил.

– Надеюсь, он поправится. Где он вообще получил эту травму? Я имею в виду, кто в него стрелял?

Пейтон отбросил травинку в сторону. Он вытянул свои длинные ноги перед собой и пошевелил пальцами. Его кожаные сапоги небрежно валялись рядом.

– Хороший вопрос. Что-то не сходится. Мы были в пути, чтобы поймать похитителей скота. Застукали их прямо на месте. – Он пристально посмотрел на меня, наблюдая за моей реакцией на его следующие слова. – Они носили цвета Кэмеронов.

Я села. Кэмеронов? Неужели вся эта история только началась? Видимо, я только что прошла какую-то проверку, потому что Пейтон продолжил говорить, и в его голосе слышалось облегчение.

– Если бы воры не стреляли, у меня бы не было сомнений в виновности твоего клана, но стрела, которая осталась в груди отца, озадачила меня.

Воровство скота, враждующие кланы, междоусобицы – все это казалось мне знакомым, и мне не понадобилось много времени, чтобы вспомнить слова Пейтона. Слова, которыми он поведал мне свою историю:

«Это случилось в 1740 году. Группа молодых шотландцев, которые доверяли своему брату – с одной стороны, потому, что любили его, с другой стороны, потому, что были связаны клятвой верности, – однажды вечером решили отомстить за кражу скота. В то время это было совершенно нормально. В горах кланы вели борьбу уже почти полвека. Времена были другие. В шестнадцать мальчики уже были мужчинами, работали, участвовали в битвах и умирали в бою. Кражи скота происходили часто – особенно когда соседний клан попадал в неприятности.

К тому времени клан Стюартов был ослаблен: глава клана недавно скончался, и его наследники были в шатком положении. Потому что не всегда старший сын автоматически был лучшим претендентом на роль главы клана. Из-за этого среди братьев и сестер шла ожесточенная борьба, когда дело доходило до этой темы. У старого Стюарта тоже был старший сын, Каталь, который был избран главой клана после своего отца, и люди присягнули ему на верность. У него были братья, и если бы он не смог защитить свой клан, то вполне возможно, что борьба за власть произошла бы в стенах его родного дома. Кражи скота, которые в то время происходили на границе земель Каталя, легко могли привести к расколу клана. Он не мог этого допустить. Поэтому той ночью около двадцати человек решили нанести визит враждующему клану. Но с самого начала эта затея была не очень успешна».

– Если это были не Кэмероны, то кто? – Мое сердцебиение ускорилось. Индиана Джонс во мне чуял загадку, которую нужно было решить. На самом деле, ни в одном из своих приключений Инди не оказывался в подобной ситуации. В моей истории не стоило ожидать неотвратимого хеппи-энда. Слишком много жизней было поставлено на карту, выжить могли только победители.

– Да, lassie, этот вопрос тоже не выходит у меня из головы. Но я уже видел многих воров скота. Ни у кого из них не было колчана стрел, усиленных металлическим наконечником. До сих пор мы считали, что крестьяне Кэмеронов воруют наш скот, как это уже не раз случалось между враждующими кланами на протяжении десятилетий. Но они не могут позволить себе такие стрелы.