Моя дочь от тебя - Яна Невинная

Подошел к постели и упал на нее прямо в одежде, вытянув ноги и прикрыв устало глаза. Вымотал меня этот разговор. Мозг взрывается.

Ушла и ушла.

Хоть высплюсь наконец…

АЛИНА.

Звонок телефона разбудил меня ночью. Я даже сперва не поняла, что это телефон звонит. Настойчивая трель никак не могла пробиться сквозь сон. Пошарила рукой по тумбе перед кроватью, не открывая глаз, и взяла аппарат в руки. Экран светился, и свет в темноте комнаты бил в глаза. Спросонья разглядела имя звонящего и тут же села на постели. Мгновенно проснулась.

Мама!

Немедленно нажала на вызов. Руки затряслись так, что едва не выронила телефон. Не стала бы она ночью просто так звонить. Что-то явно случилось.

– Мамоська, – залепетала в трубку Анюта, и у меня сердце как ухнуло куда-то вниз, так там и осталось, а в ушах образовался вакуум. – Мамоська…

– Анюта! Что случилось? Где бабушка? – взволнованно заговорила я, вскочив с кровати. – Ты почему не спишь?

– Баба упала, – заныла малышка, – я плоснулась и плишла к ней, а она лезит на полу-у-у… – испуганно и всхлипывая рассказывала дочка.

– Как упала? Зайчик, бабушка тебе не отвечает, да?

– Неть, мамоська, мне стлашно, – совсем расплакалась дочка, и ее рыдания разрывали мне сердце.

– Маленькая моя, умница, не плачь, мама сейчас приедет. Не плачь, всё будет хорошо, мама с тобой, – увещевала я ее, а паралельно думала, как поступить.

Как быть? Что делать? Мне нужно к дочке, маме плохо. Господи, вдруг она умерла? Вдруг Анюта наедине с трупом? От одной этой мысли я чуть не сползла на пол и не забилась в истерике. И только тонкий голосок дочери был тем канатом, который не давал упасть в пропасть отчаяния. Я отвечаю за них. Надо действовать.

И соседка помочь не сможет. Вот напасть! Единственная помощница уехала в такой неудачный момент, она меня об это предупреждала. Сейчас праздники. Самое время навестить внуков. Кто же знал, что маме станет плохо?

– Зайчик, я сейчас положу трубку и позвоню в скорую. Приедет доктор и поможет бабушке. Ты меня слушаешь, Анют? – говорила я в трубку, собрав всю свою силу воли в кулак.

– Да, мамоська, ты плиедес? – спрашивала она снова и снова, пока я быстро одевалась, чтобы выбежать в коридор.

– Анюта, я тебе перезвоню буквально через пару минуточек, мне нужно будет позвонить в больницу, чтобы бабушке помогли. Поняла меня, зайчик?

– Да, мамоська.

Нажав на отбой, я тут же позвонила по общему номеру экстренных служб, и уже там выбрала нужный номер, связалась со скорой помощью и вызвала их по нашему адресу. Предупредила, что дверь откроет маленький ребенок, которого необходимо забрать с собой в любом случае: придет ли больная в себя или нет. Ребенка больше не с кем оставить.

Уточнив, в какую больницу повезут маму, завершила звонок и снова позвонила Анюте, успокоила ее как могла.

Теперь оставалось самое главное – понять, как мне быстро добраться до города.

Саша должен войти в положение. Он просто обязан. Ведь он ее отец.

Страх гнал меня вперед. Я сейчас нарушала все мыслимые и немыслимые правила субординации. Толком даже не соображала, куда бегу и что делаю. Все мысли были с моей маленькой доченькой, оставшейся наедине с бабушкой. От чувства вины и волнения меня колотило в нервном ознобе. Только бы всё обошлось. Аня такая молодец. Славная моя умная девочка. Она не растерялась и справилась. Смогла мне позвонить, а я ее ругала за игры в телефоне…

А я должна справиться здесь. Добралась до комнаты, в которой остановились Саша и Натали. Представляю, как она будет "рада" тому, что я постучу в дверь их спальни ночью. Но он поймет всё, как только я объясню. Постучалась и замерла в ожидании. Никто не открывал. После повторного стука я открыла дверь. Увидела просторную спальню. И мужчину в ней – одного на широкой кровати. Натали здесь не было. Где она, меня вообще не взволновало, я только была рада, что получится поговорить без свидетелей. Ринулась к постели и присела на край, положила руку на плечо своего босса.

– Саша, вставайте! Мне нужна ваша помощь! Надо спасать ребенка!

– Что случилось? – нахмурился сонный мужчина и сел в постели.

– Моей маме плохо, ее увезла скорая, моя дочь поехала в больницу с ней. Надо поехать и забрать ее. За ней некому там ухаживать, она еще маленькая!

– Что? Ничего не понимаю, – затряс он головой.

– Маме плохо, Саша, а Аню не с кем оставить, – повторила я. – Она мне сама позвонила и сказала, что бабушка упала и не отзывается, а я вызвала скорую. Мне нужно срочно ехать в больницу.

– И почему я должен вас везти? – спросил он, чем меня разозлил.

В моем представлении он должен был сам это предложить! Злость повела меня по кривой дорожке, и я вывалила ему правду.

– Именно ты, – выдохнула я. – Потому что Аня – твоя дочь, Саша.

Выдохнула. Ну вот и сказала…

Я много раз представляла себе момент, когда сообщу отцу моей дочери о ее существовании. Но никогда бы не подумала, что это событие произойдет вот так. Саша долго смотрел на меня с непередаваемым выражением лица, сжал плотно губы, так, чтобы даже желваки на скулах загуляли, а потом молча поднялся и начал одеваться.

– Вы отвезете меня? – осмелилась я спросить, хоть внутри от волнения никак не могло уняться сердце, так и прыгало по грудной клетке, и легкие не работали в полную силу.

– Одевайтесь, Алина, берите всё необходимое, – процедил он с прохладцей, глядя на меня в упор, – буду ждать вас внизу.

Больше вопросов я задавать не стала, не теряя времени пошла к себе в комнату и собрала минимум вещей, спустилась вниз. Саша ждал меня в холле с ключами от машины в руке. Лицо выражало мрачную отрешенность, и у меня не было ни единой мысли о том, что он сделает или скажет. Я прямо-таки утонула в предположениях и страхах, меж тем мы сели в машину. Заурчал мотор. Внутри салона становилось теплее.

– Пристегнитесь, – вот то единственное, что сказал мне Саша, и потом, пока мы не выехали на трассу, томил угнетающим молчанием.

Наконец заговорил, когда я уже и не ждала.

– Алина, вы извините меня за глупые вопросы спросонья. Я должен был помочь вам без разговоров.

– Всё в порядке, это вы меня извините, – виновато улыбнулась я, – вы спали себе спокойно, а тут я с своими проблемами…

– С нашими, Алина. С нашими, – произнес он вдруг твердо и посмотрел так многозначительно, что я не нашлась что ответить.

Он же имеет в виду нашу общую дочь. Сказать-то я о ней сказала, но теперь сидела и тряслась в ожидании его обвинений. Как теперь мы все будем существовать при условии, что Аня – дочь Саши и сестра Максима? Но он пока не касался этой темы, лишь смотрел порой с укором и уверенно вел машину.