Успешные генералы забытой войны - Алексей Олейников

Русские понесли наиболее жестокие потери в западной части района сражения (сибирские части), германцы особенно пострадали в восточной половине района (против финляндских частей)… Потери от ружейного огня немцев были очень велики… Вскоре выбыли все офицеры, кроме капитана Рейма-на, и больше половины нижних чинов. В 600 шагах от цепей противника, на совершенно открытом поле, Рейман понял, что остаткам его роты нет спасения: перебьют на месте, перебьют и при отходе к лесной опушке. Тогда он скомандовал “встать, в атаку” и бросился всего с 90 стрелками вперед. С этого момента и вплоть до овладения позицией противника, где ему сдалось более 200 германцев, он не потерял ни одного человека. Германцы в цепи то вскакивали, начиная примыкать штыки, то, побуждаемые своими офицерами, снова ложились и открывали огонь, шедший почему-то поверх голов атакующих. Когда последние были в 200 шагах и начали кричать “ура”, германцы уже большею частью стояли, бросив оружие, с поднятыми вверх руками{187}… Пулеметная команда 12-го полка успела скрытно занять позицию по обеим обочинам шоссе и, когда колонна подошла, то, открыв огонь из 7 пулеметов, уничтожила ее всю, как уверяли, в несколько секунд. Офицеры штаба корпуса, бывшие на этом месте 20 сентября, говорили мне, что на полотне шоссе так и лежала в страшных кучах целая колонна мертвецов в несколько сот человек. Они видели труп немца, стоявший на одном колене, в позе для стрельбы (ружье лежало тут же) со срезанным пулеметными пулями по линии носа черепом. Среди мертвецов они нашли еще двух живых с перебитыми ногами, бывших в памяти, но в состоянии умопомешательства{188}… 10-й Финляндский стрелковый полк, идя колонной, внезапно наткнулся на германцев. Командир полка скомандовал: “В цепь!” Но командир бригады генерал Стельницкий бросился вперед: “Какая там цепь — за мной!” 10-й полк остался на ночлег вблизи места боя. На другое утро убирали убитых и раненых. Убрано около 500 германцев, при чем почти все раненые за ночь умерли, и всего 16 наших стрелков»{189}.

А.А. Керсновский писал: «Так состоялось боевое крещение молодых финляндских полков, и здесь кавказские гренадеры получили от потрясенных танненбергских победителей почетное имя “желтых дьяволов”. «В этих проклятых лесах русские показали свои волчьи зубы, — писал (впоследствии убитый) восточнопрусский гренадер, — мы думали сначала, что это — японцы, потом оказалось, что это были кавказские черкесы»{190}.

Немцы потерпели серьезное поражение.

Германское отступление «местами принимало совершенно беспорядочный характер; нам достались трофеи и брошенное имущество»{191}. Как писал генерал В.Е. Флуг: «Эта согласованная боевая работа и доблесть сибирских и финляндских стрелков увенчались наконец желанным успехом: понеся большие потери, противник, всюду сбитый, 19 сентября стал поспешно отступать, теряя пленных, пулеметы и орудия. Таким образом, фронт противника в районе к югу от Сувалок оказался прорванным…»{192}

Своим маневром, выйдя на коммуникации противника, 10-я армия вынудила его очистить 50-верстную полосу, простирающуюся к востоку от г. Августов, и вернула себе утраченную в начале месяца свободу маневрирования, восстановив тесную боевую связь с левым флангом 1-й армии.

Оперативная инициатива была противником утрачена. 20 сентября русские войска захватили г. Сувалки. Как отмечал В.Е. Флуг: «Таким образом, в промежутке времени менее недели был полностью ликвидирован прорыв противника к Неману»{193}.

Отступавший противник ввиду перспективы нового вторжения неприятеля на его территорию решает перед границей еще раз дать отпор. Развернулось встречное сражение. Германский контрудар, несмотря на тяжелый для русских огневой бой, успеха не достиг. Как отмечал русский командарм: «Перейдя к обороне, немцы на всем фронте дрались чрезвычайно упорно, стягивая к полю боя все, что только возможно, и местами переходя в энергичные контратаки, особенно против II Кавказского корпуса, который нес значительные потери. Однако в общем успех склонялся на нашу сторону, особенно на участке XXII корпуса, который под начальством своего решительного командира генерала фон дер Бринкена, проявляя высокое воодушевление, несмотря на сильное утомление войск, уже неделю не выходивших из боя. Здесь, между прочим, финляндскими стрелками взята неприятельская батарея»{194}.

Противник отводит разбитые части на прусскую границу. Но: «Успех был бы, вероятно, полнее, если бы наступление не тормозилось вмешательством свыше. Так, между прочим, рано утром 24 сентября на основании каких-то сомнительных сведений о произведенном будто бы немцами прорыве фронта II Кавказского корпуса Главнокомандующий прислал телеграмму с приказанием наступление X армии немедленно приостановить, закрепившись на занятых местах, ликвидировать мнимый прорыв сосредоточением к Сувалкам резервов. Пока принимались меры для выяснения истинного положения дел, которое сказалось не соответствующим сведениям штаба фронта и для нас вполне благоприятным, потеряно много драгоценного времени»{195}.

С тактической и оперативной точек зрения сентябрьские Августовские бои являются русской победой. Независимый наблюдатель — представитель британского командования А. Нокс отмечает, что «вновь сформированная 10-я армия (В.Е. Флуга, позднее Ф.В. Сиверса) разбила германцев под Августовом»{196}. Причем 10-я русская армия наносит поражение 8-й германской в ситуации «один на один».

Все три фазы операции выиграны русской стороной. Учитывая же, что операции 1914 г. характеризовались прежде всего борьбой за русский польский «балкон», сохранение оперативного «статуса-кво» можно засчитать в пользу русских. В.Е. Флуг так определял итоги деятельности своей армии: «Результатом двухнедельной сентябрьской операции X армии были: 1) Отражение противника от Немана и принуждение его к поспешному отходу; 2) деблокада Осовца; 3) овладение Августовом и нанесение сильному заслону немцев поражения в Августовских лесах; 4) очищение от противника почти всей нашей территории к западу от среднего течения Немана; 5) вторжение войск X армии в Восточную Пруссию с овладением гг. Лыком и Бялой; 6) лишение противника инициативы и возможности: а) предпринять что-либо против тыла наших армий, действующих на ср. Висле; б) усиливать за счет оставленных в Восточной Пруссии войск свою армию, назначенную для нанесения главного удара в Польше»{197}.

Русские потери В.Е. Флуг оценивает «за всю операцию с 15 по 27 сентября… до 20 000 человек убитыми, ранеными и без вести пропавшими{198}». Германские потери неизвестны, но всеми участниками сентябрьских боев в Восточной Пруссии они характеризуются как исключительно высокие: «Неман был красным от крови»{199}. Очевидец писал: «Потери немцев под Сувалками, по показаниям пленных, столь велики, что в некоторых их частях осталось не более 20 человек на роту. Весь путь отступления немцев усеян их трупами»{200}. Урон противника оценивался цифрой до 60 тыс. человек{201}.