Заложница поневоле - Дилноза Набихан

— Обычный. Как у всех.

— Да ты с ума сошел! — выпалила я в сердцах, забыв о своей болезни и что вот-вот могу упасть к его ногам. Потому что мои ноги держали из последних сил. Ну что за гребаный день?!

— И как? Кто из нас лучше целуется?

Я не успеваю осмыслить его слова, переварить вопрос, как Марк хватает меня за подбородок, большим пальцем ведет по контуру губ, и его палец останавливается на нижней. Через черные точки перед глазами вижу, как его глаза темнеют.

Это его глаза такого цвета или это эффект от простуды?

Так о чем он? Кто из них лучше целуется? Возможно… Не может быть! Он что, следует за мной? Почему? Зачем? Чего он хочет добиться? Прощении? Любви? Чего?!

— Как ты… мо-можешь… следить за мной? — слова даются с трудом, горло болит.

— Может, я тебя не доверяю, — то ли спрашивает, то ли утверждает, не могу понять.

— Ты не имеешь права… — я забываю о своих словах, когда его взгляд падает на мои губы.

— Не имею право на что? — сглатываю, пытаясь вспомнить, о чем я. Но в голове пусто. А Марк не хочет облегчить мне задачу, наклоняется еще ближе, вдыхая мой запах у шеи.

Я замираю, когда его губы касаются шеи, его зубы смыкаются на нежной коже, где бьется жилка, и в тот же момент силы окончательно покидают меня. Всё перед глазами поплыло, и меня накрыла острая головная боль.

Марк

Все утро насмарку: сначала не услышал будильник, в спешке пришлось отказаться от тренировки, а потом встал в пробку, но хоть не опоздал на работу. И так паршивое настроение испортила Ульяна, которая стояла перед лифтом и разговаривала с Алиной. Со Зверевой мы хорошо знакомы, девушка была талантливой, вот мы с Егором и помогли поступить в университет, а потом приняли к себе на работу. Отличная сотрудница, коллега, да просто человек. С чистым и добрым сердцем. Всегда помогает отцу, но пока не замужем.

Девушки не заметили меня, поэтому я отлично слышал их разговор. Увидев, что я стою за их спинами, Ульяна напряглась и не захотела входить в лифт со мной, но Алина всегда была наивной, я же говорил, и доброй. Вот и она помогла нам «чуточку». В лифте едем молча, девчонка отходит к задней стенке, как можно дальше. Не знаю, что мной руководило, но я, нажав на кнопку «Стоп», зажимаю Ульяну в углу, и меня в тот момент не волнует ни камера, что находится за моей спиной, ни то, что она, может сопротивляться. Девчонка выглядит не очень, но я не придаю этому значения. И это оказалось моей фатальной ошибкой.

Буквально подхватил её обмякшее тело у самого пола. Сумка свисла с плеч. Прижал её к себе и взял на руки. Ульяна лежала и не открывала глаза, и я понял, что она не притворяется. Из-за поцелуя потеряла сознание? Вроде вчера терпела, и даже хватило мужества ударить меня.

Прижался губами к её лбу, проверяя температуру. Сестра всегда так делала в детстве, когда я болел. Ульяна горела, щеки покраснели, и дышала она тяжело. Удобно подхватив её тело, нажал на кнопку «Стоп» и лифт плавно тронулся вниз. Сотрудники еще не успели разбежаться по местам, и увидев нас, начали шептаться между собой. Но мне было не до них. К счастью или нет, Дима еще не успел уйти, разговаривал с какой-то дамой, видимо, флиртовал. Но, увидев меня, тут же сообразил, открыл заднюю дверь автомобиля. Сажусь вместе девчонкой и меня тут же накрывает чувство дежавю, когда смотрю на её бледное лицо. Точно также она лежала у меня на руках две с половиной недели назад, когда оказалась подо льдом. Но в этот раз я везу её не в больницу, а к себе домой. Решение спонтанное, но не хотелось бы встретить там знакомых, поэтому звоню Паше и прошу приехать ко мне.

— Адрес скину смс-кой.

Друг обещает приехать сразу, как освободится. В итоге мы добираемся до дома за полтора часа из-за пробок. За это время Ульяна ни разу не открывает глаза, заставляя меня серьезно волноваться.

Дом встречает нас тишиной, Марина Геннадиевна еще не пришла. Поднимаюсь на второй этаж, сворачиваю и попадаю в свою комнату. Аккуратно укладываю Ульяну в кровать, накрываю одеялом и начинаю звонить Паше. Друг приходит через двадцать минут после меня, за это время успеваю переодеть ее в свою одежду.

— О-о, — тянет он театрально, — у вас новый уровень в отношениях?

— Хватит прикидываться дураком, и поскорее начинай осмотр.

Не хотелось бы обсуждать наши отношения с посторонним человеком. И хоть Павел знает все о ней, это не значит, что могу ему довериться полностью. Я получил хороший урок, когда Снежана вонзила нож в спину, и с тех пор перестал верить людям. Могу довериться только Егору и сестре. То, что у Ирины уже есть своя семья, как и у Егора, который женился не по любви, ничего не меняет. Мы пока не видимся так часто, как ей бы хотелось, но надеюсь, она простит своего непутевого брата.

— Ну как? Все в порядке?

— Обычная простуда, не волнуйся. Она сейчас под капельницей, температура спадет не сразу. Я написал здесь список лекарств и, если следить за её состоянием, через несколько дней вернётся в строй.

Павел отдал мне лист с рецептом и поспешно попрощался. Друг не остался к чаю, показал, что мне делать и ушел. В доме мы с Ульяной остались вдвоем. Через десять минут в дверь постучали. Я уже заранее знал, кто это пришел, поэтому немного заволновался.

— Уже думал, ошибся дверью.

— И тебе добрый день, Лед, — сдержанно кивнул, позволяя ему войти в дом.

Хоть на улице декабрь, на друге не было ни пальто, ни шапки, только пиджак. Волосы взлохмачены, его вид буквально кричал, что приятель уже которые сутки не спал.

— Слышал, ты снова вязался с той сукой, — начал он, как всегда, без приветствия.

— И кто же тебе об этом донес? Кого я должен благодарить?

— Марк, зачем тебе эта сука?

— По той же причине, что и тебе. Не думаю, что ты все это время просто тихо отсиживался в доме.

— Я не могу отсиживаться, ты это сам хорошо знаешь. Пока меня не было, столько дел накопилось.

— И как тебе свобода?

— Не вижу разницы. Пока все тихо. Вот, держи. Тут все, что я смог нарыть на девку твою. Досье чистое, как девственница. Хоть бы один штраф был! Кто-то стоит за ней. Эта змея сама до такого не додумалась бы. Работает в хорошей клинике, смогла быстро сделать головокружительную карьеру сразу же, как тебя посадили. Будто все ждали только этого.

Быстро пробегаю глазами досье Снежаны, пока друг ходит по гостиной, просматриваю информацию.

— Но кому это надо? У меня нет таких врагов, чтобы отправить за решетку.

— Но зато теперь есть я!

— А что с тем, что я попросил?

— Ты много попросил.

— И?

— Все там. Я ни хрена не понимаю в этих офисных делах, но раз ты уверен, что так сможешь выйти на того, кто так подло поступил с тобой…