Что скрывает Эдем - Анастасия Княжева

Я следила за тем, что творилось на сцене, забыв, как дышать. Шон играл с закрытыми глазами, и на его лице лежала тень сентиментальной грусти. Бархатистый голос с будоражащей хрипотцой задевал какие-то потаенные струны души, и мне казалось, что и в мелодии и в словах было для него что-то личное, интимное. То, о чем сложно сказать, но легко спеть.

Бал дебютанток. Прекрасные пары в роскошных нарядах, кружащиеся в ритме вальса. И девушка в белом платье, что, обернувшись, взметнула волну черных волос и послала дразнящую, провокационную улыбку страннику… Голос Шона дрогнул.

Следующий кадр. Дуэль. Двое мужчин стоят друг против друга с пистолетами в руках. Первым, самодовольно ухмыляясь, стреляет блондин. Пуля летит, как в замедленной съемке, пробивает сюртук противника в районе груди, но не сердце, встретив на пути преграду. Золотую монетку-медальон. Странник с удивлением рассматривает свой талисман, вскидывает вверх руку с пистолетом и стреляет в воздух.

Музыка стихла. Зрители зааплодировали. Шон неспешно открыл глаза, повернул голову в мою сторону и наши с ним взгляды встретились. Пространство вокруг растворилось, оставляя лишь нас двоих.

Мы покинули клуб вскоре после выступления. Карлет, пролетев совсем немного, высадил нас на крыше какого-то роскошного здания в элитном районе Либрума.

– Где мы? – тихонько спросила я, озираясь по сторонам.

– Прямо под нами мой пентхаус, – бескомпромиссным тоном произнес Шон, глядя строго перед собой. – Мы можем спуститься туда, если захочешь, или я отвезу тебя домой. Все будет так, как ты скажешь.

Я с удивлением на него посмотрела.

– Что, прямо так сразу?

– А зачем тянуть? – Он повернул ко мне голову. – Люди любят играть в бессмысленные игры. Но к чему они нам? Женщине достаточно трех минут, чтобы понять, готова ли она отправиться с мужчиной в постель. А ты провела в моем обществе весь вечер и, думаю, уже успела сделать для себя определенные выводы.

– А если нет?

– Тогда забудь все, что ты обо мне знаешь, Карина, и просто посмотри. Но помни: у тебя на раздумья не больше трех минут.

Я демонстративно откинулась на спинку сиденья и принялась внимательно, даже с азартом разглядывать своего кавалера, от которого так и веяло силой и уверенностью в себе.

Мужественное лицо. Волевой подбородок. Изгиб тонких губ, намекавший на пресыщенность жизнью и некий налет сластолюбия. А вот взгляд голубых глаз был острым, пронзительным, мудрым, могло бы стать не по себе, если бы не таившиеся в нем смешинки. Опасность. Вот что кричала моя интуиция о мужчине, что невозмутимо сидел напротив в темном салоне карлета и играл со мной в игру под названием «да или нет». А еще обещание чего-то волнительно прекрасного, если я поддамся его обаянию и уговорам. Только нужно ли мне все это?

Шон издевательски вскинул бровь, ожидая ответа. Я медлила, не зная, как поступить. И тогда он резко наклонился вперед и прижался горячими губами к моим. Поцелуй вышел неожиданно нежным, но с каждой секундой становился все более глубоким, горячим. Ненасытным. И сомнения, что меньше минуты назад терзали меня, отошли куда-то на задний план, уступив место лавине неописуемых ощущений.

Шон опустил водительское кресло и, не разрывая поцелуя, потянул меня на себя. Я подобрала подол платья и осторожно забралась ему на колени. Поерзала, устраиваясь поудобнее, изогнулась и уловила сдавленный полурык-полустон. Сильные мужские руки легли мне на талию, оглаживая, по-собственнически спускаясь к бедрам, а его губы прошлись по моей шее, отчего застонала уже я. Внезапно Шон отстранился.

– Карина, стой, – хрипло прошептал он, но своих рук не убрал. – Прежде чем мы продолжим, ты должна знать: со мной не стоит рассчитывать на что-то серьезное.

– Почему?

– Это отвлекает от того, ради чего я попал в Эдем. Держаться много лет в топе – задача не из легких. Мне это удается только благодаря соблюдению трех правил: не поддаваться страстям, не потакать порокам и никогда не забывать о цели.

– Как много «не», – усмехнулась я, одурманенная, и потерпась носом об его скулу. – А ты не мог сказать мне об этом, прежде чем усадить к себе на колени?

– Каюсь. Схитрил, – ухмыльнулся Шон и заглянул мне в глаза. – Но ты как ожившая фантазия, Карина. Не смог устоять.

Эти простые, но искренние слова в тот момент показались мне лучшими из всех возможных комплиментов. Я мягко улыбнулась, посмотрела в боковое окошко, прищурилась, обдумывая ответ.

Ночь, словно пушистое меховое манто, нежно укутало Либрум. И в этой густой графитовой пелене яркими светлячками сияли огни домов, ресторанов и игорных заведений. Хрустальный мост был подсвечен розовато-лиловой люминесценцией, колесо обозрения искрилось, будто фейерверк. Красиво… Как же здесь красиво… Только…

«Это все нереально» – пронеслось в голове, и я снова посмотрела на мужчину, который крепко держал меня в объятиях.

– Значит, все будет легко, – легкомысленно ответила я и с наслаждением прижалась к таким желанным губам.

Толком не помню, как оказалась в его пентхаусе. Просто в какой-то момент поняла, что мы сменили локацию и моя спина упирается в твердую стену, а теплые руки Шона умело ласкают мои бедра, живот, грудь. И вот тогда я занервничала.

– Шон… Я хочу, чтобы ты тоже кое-что знал. – Мой кавалер продолжал меня жадно целовать, не подавая никаких признаков заинтересованности. – Обычно я так не поступаю. Просто… Мне здесь одиноко. И все такое неопределенное… А ты, наверное, подсознательно ассоциируешься у меня с отцом. Комплекс Электры.

Шон сдавленно хмыкнул.

– Карина, перестань меня смешить, – выдохнул он мне в левый висок. – Иначе остаток ночи мы будем играть в шахматы.

– Я не умею играть в шахматы, – выдала один из своих фирменных идиотских ответов.

Шон снова хмыкнул.

– Тем более.

– Ладно, – все, что я успела пробормотать, прежде чем очередной поцелуй затмил мне рассудок.

А дальше была кровать. И наши тела на шелковой простыне, сплетенные друг с другом. Ритмичные, неспешные движения, хриплые стоны и рваное дыхание… Одно на двоих. Мои пальцы, сминавшие, сжимавшие черный шелк, и умелые прикосновения Шона, которые сводили с ума. Ощущения были невероятными, мне казалось, будто я лежу на волнах и меня ласкает теплое южное море. Так странно… Мы с Шоном были почти не знакомы, но нам было вместе легко. Каждый из нас, будто интуитивно, понимал партнера и без лишних слов подстраивался под него. Не знаю, в чем было дело, то ли в опыте моего кавалера, то ли мы и впрямь хорошо подходили друг другу. Но когда все закончилось, я еще долго лежала на кровати с блаженной улыбкой на лице и смотрела куда-то в пустоту.