Zero. Обнуление - Энтони МакКартен

ним лежит на барке в озере под звездами. Их вторая годовщина. За неделю до того, как он тронулся в путь. Но тогда, на той барке перед хижиной с дожидающимся на леднике шампанским и двумя пластиковыми стаканчиками, время было еще счастливое. По большей части…

— У меня скверное ощущение, вот и все, — сказала она ему, глядя на Большую Медведицу.

— У тебя было скверное ощущение во время моей прошлой поездки, — ответил он со своим диковинным акцентом, помесью верхнеистсайдского с французским, унаследованной от матери, с периодическим грассированием и хитроумным порядком слов.

— И я была права, разве нет?

Она была права. Его последнее задание заключалось в отслеживании платежей между странами Персидского залива и Сирией. Ему очень скверно пришлось на пропускном пункте. Уоррен находился на сирийской границе с марокканским паспортом в руке, вторым в очереди позади старого пикапа, водитель которого спорил с пограничником — Уоррен решил, что из-за взятки, — когда пацан в униформе с АК-47 подошел и выстрелил водителю пикапа в голову. Позже Уоррен сказал, что из колеи его вышибло то, насколько походя было совершено это зверство. Скука — переполох — бабах. Готов. И мысль: «Что я здесь делаю?»

И все равно вернулся туда. Уоррен подвергает себя опасности. Что-то ему это дает. Говорит, платят хорошо, и вообще он патриот. Хочет верить, что государство нуждается в его помощи и заслуживает ее. Кейтлин это понятно. Она верит в него, но ей претит, что все это окружено такой секретностью, твердит ему снова и снова, что к этому никогда не привыкнет, настаивает, чтобы он принимал все меры предосторожности и всерьез подумал, не покончить ли с этим раз и навсегда.

Он тоже смотрел на звезды, на нее не глядел, но Кейтлин чувствовала, как его пальцы сжимают ее ладонь. Уоррен из кожи вон лез, чтобы осложнить себе жизнь. После магистратуры два года преподавал в школах гетто. Выучил фарси. Получил степень доктора и постоянную должность, а затем пошел на службу правительства США вместо хедж-фондов или частных инвестиций… Женился на ней.

— Хватит думать о наихудших сценариях, — сказал он ей.

Она лишь вздохнула.

Теперь вступает ее собственный голос.

— Я должна думать о наихудших сценариях, только они нам и помогут.

Сменив тему, Уоррен приподнялся на локте, чтобы поглядеть на нее.

— Не хочу говорить об этом в нашу годовщину, детка. Я хочу говорить лишь о том, как ты красива: будто голубая сойка в лунном свете.

— И с чего бы это вдруг тебе об этом говорить?

Она до сих пор слышит волчью ухмылку в его голосе.

— Потому что хочу говорить о наилучших сценариях.

— А как тебе такой сценарий? — спросила она, перекатываясь, чтобы подняться на ноги, и рыбкой бросилась в озеро. — Ничего не получишь, если не обгонишь меня до берега.

Нырнула, чувствуя, как темная вода облекает со всех сторон. А вынырнув, стремительно поплыла к берегу кролем, подгоняемая шампанским в крови. Уоррен — пловец куда более сильный — держался рядом, и они вдвоем рассекали воду под звездами, пока не добрались до пляжа, а потом повалились на свое шерстяное покрывало и стали кататься — он сверху, она сверху, он сверху…

Но когда она просыпается среди ночи, сон отступает в туманную даль, а Уоррена нигде нет: она снова его потеряла, он почти утрачивает реальность, становится призрачным мерцанием, воспоминанием, порой кажущимся ей собственной выдумкой. Да, она существует в мире наихудших сценариев. Больше ни звезд, ни секса, ни шампанского.

Встав с постели при свете утра, она убирает блокнот в карман своих туристских штанов, выписывается из гостинички и направляется по тропе пешком.

17 дней 20 часов

Центр «Слияние», Вашингтон, округ Колумбия

Берт Уокер и Сандра Клифф явились с внеплановым визитом в сопровождении всевидящего Джастина Амари.

Эрика впервые видит эту делегацию с момента канадского инцидента и мысленно подготовилась к противоборству с Управлением и призывами к усилению надзора за Саем. К счастью, как вполголоса вещает ей Уокер, и ЦРУ, и Оттава готовы закрыть глаза на случившееся, поскольку обе стороны осознают, насколько важно не допустить утечки информации об «Обнулении» в СМИ.

— А Сай к нам присоединится? — осведомляется Уокер с почти неуловимым намеком на раздражение.

— Я только что сбросила ему сообщение. У него другая встреча. — Эрика приподнимает свой телефон в знак подтверждения. — Уже идет.

К счастью, разговор быстро скатывается к безудержной похвальбе на предмет того, как «Слияние» изловило уже захваченных Нулей.

После обеда делегация перемещается в конференц-зал Пустоши, чтобы рассмотреть игрушки, которыми они собираются воспользоваться, чтобы изловить оставшуюся пятерку. На матовую стеклянную поверхность стола проецируется цифровое изображение портретов пяти захваченных Нулей, а также портреты еще скрывающейся пятерки.

— Как нам известно, даже в бегах люди остаются собой. А под давлением даже более чем самими собой. — С этими словами Эрика передает бразды правления Лакшми Патель — миниатюрной молодой женщине, полной влитой йогой энергии, с туго стянутыми сзади черными волосами и большими внимательными карими глазами цвета сильно карамелизированного лука.

Она рассказывает представителям ЦРУ о двух спецпрограммах, проходящих испытания — «Ясновидец» и «Плачущий ангел». По словам Лакшми, обе эти суперкрутышки и должны по-настоящему переломить ход дела в поисках четырех технически подкованных Нулей. Библиотекаршу она упоминать старательно избегает.

— Через два часа после команды «Обнулиться!», — информирует Лакшми, — мы осуществили удаленный доступ к вредоносному ПО в каждом устройстве, принадлежащем каждому участнику, превращающему эти гаджеты в инструменты, которые мы можем контролировать.

Джастин Амари встревает с вопросом:

— Значит, вы прибегаете к средствам, которые в реальной жизни будут противозаконными? Тайная установка вредоносного ПО нарушает законы о конфиденциальности данных.

«Опять этот тип», — думает Эрика.

— Не совсем. Но вопрос хороший. Принимая во внимание законы о конфиденциальности, мы лишь подключились к вредоносам, уже имеющимся у людей в телефонах, вместо того чтобы устанавливать что-либо новое, потому что все мы носим враждебные вкрапления в наших устройствах, как бактерии в кишечнике. Но три Нуля — Брэд Уильямс, Дженн Мэй и Дон Уайт — явным образом воспользовались своим двухчасовым окном между командой «Обнулиться!» и нашим преследованием, чтобы геоблокировать свои устройства, по сути, воспрепятствовать нашему к ним доступу. Откуда следует, что они намеревались взять эти устройства с собой, несмотря на сопряженные с этим риски. Они явно считают их необходимыми для осуществления своих планов.

— Как могут эти устройства понадобиться, если ими совсем не пользуются?

— Отличный вопрос. Все они, согласно нашим прогнозам, знают, что малейшая оплошность в районе с высокой мощностью пять-джи может привести к разоблачению, даже если их устройства заблокированы и отключены. Так